Невинная любовь - Бусе Кудун
– Ты действительно спишь или притворяешься?
Я приоткрыла один глаз и посмотрела на Динчера: он стоял передо мной лишь в обернутом вокруг талии белом полотенце. Капли с его мокрых волос стекали по обнаженному плечу.
– Нет, это тебя не спасет.
Услышав его слова, я широко распахнула глаза и выпрямилась на диване:
– Ты такой бессовестный! Я вообще не представляла сегодняшний день таким и даже приготовила тебе тефтели.
– Как мило! Мы придем не с пустыми руками.
– Мы возьмем их? Тефтельки? – Мой голос наполнился страхом. Я словно попала в фильм ужасов.
– Ты что, подсыпала в них крысиный яд? Что за волнение?
– Но они не настолько вкусные, чтобы мы брали их с собой!
Он внимательно посмотрел на меня. Шаркая тапочками по полу, подошел к стойке, открыл коробку, которую я оставила рядом с бутылками, и одним махом запихнул в рот целую тефтельку. Через несколько секунд он застонал, давая понять, что ему нравится.
– Вкусно, вкусно, я никогда не ел ничего подобного. Они будто из дорогущего ресторана.
Я сложила руки на груди и уставилась на него:
– Если уж врешь, делай это хорошо.
– Не существует такой вещи, как хорошая ложь. Я говорю правду. Я одеваюсь, и мы идем прямо сейчас. Рекс тоже пойдет, может, они отвлекутся.
Мы с Рексом снова посмотрели друг на друга. Он больше смотрел на коробку с тефтелями, но неважно, нам обоим было больно. Он хотел тефтельки, за которые мог бы продать хозяина, если потребуется, а я не хотела встречаться с семьей Динчера. Интересно, кто из нас дойдет до счастливого финала?
Глава 18
Любовь вылечит твою печаль
Я никогда не расстраивалась, если моя кошка царапала меня во время игр. Я считала, что самое главное – это видеть, как твой пушистый друг радуется. Но сейчас, когда Рекс с наслаждением проглотил одну из тефтелек, которую ему дала мать Динчера, я поняла, что мне обидно. Меня очень беспокоило то, что женщина отдала одну из моих тефтелек Рексу, даже не попробовав ее сама. Когда она взяла коробку из моих рук, то даже не спросила, кто их приготовил.
Передо мной стояли Мехтап, некогда знаменитая певица, и известный в своем кругу бизнесмен, важность которого я еще не осознавала. Они старались не смотреть на меня, и я чувствовала себя призраком. Да, сначала я именно этого и хотела, но теперь я поняла, что моя гордость задета.
– Ты набрал вес, – сказала госпожа Мехтап. Когда она перевела взгляд с Рекса на Динчера, стало ясно, к кому она обращается.
– Я забросил спорт.
– Ты никогда не пропускал его, со школы.
– Это было необходимо.
– Но ты хорошо выглядишь. Я всегда думала, что небольшая прибавка будет тебе к лицу.
– Я не заметил, что сильно изменился.
Я ткнула Динчера в руку так, чтобы никто этого не увидел. Я пыталась ему намекнуть, что если он продолжит разговор в том же духе, то не получит поддержку от матери. Хотя я и не была уверена, что Динчер меня понял, он все же смягчил тон.
– В последнее время я полностью сосредоточился на музыке. И еще… – Когда он повернул голову и посмотрел на меня, я напряглась. Я даже забыла, как дышать, когда Динчер взял меня за руку. – Я стараюсь уделять время очень важному человеку, который появился в моей жизни.
Неужели так трудно сказать: «Мне нужно свободное время на личную жизнь»? Зачем такие высокопарные речи? Теперь на меня смотрели все. Даже Рекс!
Нервно улыбаясь, я изо всех сил пыталась освободиться от руки Динчера. Его мать и отец испепеляли меня взглядом так, словно только секунду назад поняли, что я нахожусь в гостиной их дома.
– Нам жаль, что мы не успели с тобой познакомиться, – сказала его мать. – Мы не знаем, как себя вести, ведь давно не виделись с сыном.
– Я Нисан. Вообще-то я представилась, когда вошла.
Его мать продолжала удивленно смотреть на меня.
– А может, и нет. У меня не очень хорошая память, – сказала я и хихикнула. Затем крепко вцепилась в руку Динчера, чтобы он спас меня от этой неловкой ситуации.
– Как давно вы…
– Совсем недавно, – ответил Динчер. – Поэтому я вам не рассказывал о Нисан.
– Поздравляю, – сказала мать, кивнув, – надеюсь, вы будете счастливы.
Говорила она гораздо искреннее, чем я себе это представляла. На ее лице играла легкая улыбка, а восхищенный взгляд обращался то к Динчеру, то ко мне. Отец был самым напряженным человеком в комнате, он просто молча слушал.
– Я Мехтап, – сказала женщина. Затем она повернулась к мужу и добавила: – Эрдал. – Она посмотрела мужу в глаза, чтобы он сказал несколько слов, и тот наконец сдался:
– Добро пожаловать.
– Приятно познакомиться, – ответила я.
Динчер повернул голову, чересчур внимательно рассматривая безделушки в стороне, и я поняла, что он готовится сбежать от разговора.
– Моя мама – ваша большая поклонница. – Я не знала, как еще разрядить обстановку, это было первое, что пришло в голову.
Женщина наклонила голову и улыбнулась:
– Неужели? Не так много людей сегодня помнят меня.
– Что вы! У мамы на звонке стоит ваша песня.
Женщина рассмеялась.
– Правда! – продолжала я. – Честно говоря, мама немного обижена на вас за то, что вы не устраиваете встречи с фанатами.
Она вздохнула и вновь улыбнулась:
– Прошло много времени с тех пор, как я оставила прежнюю жизнь. С годами мне стало казаться, что я потеряла все, что приобрела многолетним трудом. И я боялась, что если попытаюсь стать той, кем была раньше, то увижу, что потеряла еще больше. Но теперь после твоих слов я начинаю думать, что была несправедлива к себе.
– Мне кажется, иногда кому-то нужно напоминать нам, кто мы такие. Это касается всех нас. Благодаря Динчеру я тоже вспомнила, кем являюсь.
Женщина с нежностью посмотрела на сына:
– Он всегда был очень отзывчивым мальчиком. Кстати, кто ты по профессии?
После ее слов отец Динчера наконец обратил на меня внимание. Почувствовав его взгляд, я сказала:
– Я писатель. Пишу книги. – Писатель без издательства.
Глаза Мехтап расширились от удивления.
– Как прекрасно! Что вы пишете? Романы, стихи, эссе…
– Романы.
– О, я люблю читать романы об убийствах. Даже сейчас один из них лежит на моей прикроватной тумбочке.
– Я пишу в основном романтические истории, но у меня есть и несколько триллеров.
В глазах женщины вновь вспыхнуло любопытство.
– Если хотите, можете рассказать мне об этом. Я с удовольствием послушаю.
Я никогда не рассказывала никому, кроме Эге, о своих неоконченных книгах: боялась, что
