Теперь ты моя - Морган Бриджес
Хейден напрягается. Это едва заметно, но все же не ускользает от моего взгляда. Я прищуриваюсь и пристально осматриваю его лицо в поисках того, что могло бы объяснить эту смену настроения.
– Я должен извиниться перед тобой насчет твоего отца, – тихо говорит он. – Я жестоко ошибался в нем.
– Ничего. Ты признал, что изменил свое мнение о нем, и это все, что для меня важно.
Хейден убирает руки в карманы и поворачивает голову в сторону краешка закатного солнца, которому уже не под силу освещать комнату.
– Я так заблуждался, и мне никогда не искупить свою вину перед тобой.
Я в недоумении морщу лоб. Только я открываю рот, чтобы спросить, о чем это он, как Хейден поднимает глаза на меня и его лицо снова не выражает никаких эмоций. От такой быстрой смены настроения я теряю дар речи. Что-то явно тревожит его, но я понятия не имею, что это может быть.
И хочу ли я это знать.
– Полагаю, ты не ужинала, если спала, когда я вошел, – говорит он.
– Не ужинала. Когда ты пришел?
Он неопределенно поводит одним плечом.
– Несколько часов назад.
– Ты же не смотрел на меня все это время, да?
– Смотрел, – он замолкает, а потом продолжает: – Когда я смотрю, как ты спишь в моей кровати, мне становится спокойнее. Я все еще чертовски напуган от одной мысли о том, что могу потерять тебя.
При этих словах у меня в груди начинает бешено колотиться сердце. Хейден уже не в первый раз признается, что боится потерять меня, но почему-то сейчас это звучит иначе. В его фразе слышится нечто большее, чем страх.
Каждое слово, каждый слог пронизан мучительной болью.
Зловещая тишина опускается на комнату, окутывая нас напряжением. Я нарушаю ее и говорю едва различимым шепотом:
– Я не знаю, что сказать, Хейден.
Он отводит от меня взгляд, и его челюсть напрягается.
– Если ты не соглашаешься помогать мне, то тут и впрямь нечего говорить.
– Это неправда. Несмотря на прошлое, которое преследует меня, у нас с тобой есть проблемы, которые нужно решить. Если не… – теперь уже я отворачиваю голову, когда он бросает на меня взгляд. – Нужно что-то менять.
– Изменим, когда угроза исчезнет.
Я выдыхаю всю ту досаду, которую пыталась сдержать.
– Ладно.
– Может, когда ты поешь, твое кислое настроение улучшится.
– Если ты не передумаешь похищать меня, то сильно сомневаюсь, – бормочу я.
Хейден протягивает руку, чтобы помочь мне.
– У меня подготовлена веревка на всякий случай.
Я отталкиваю его руку и встаю с кровати. Не успеваю я толком поставить ноги на мягкий коврик, он обхватывает рукой мою талию и притягивает меня к себе. Я не ожидаю этого и толкаю его в грудь.
– Сопротивление лишь распаляет меня, – говорит он. – Продолжай в том же духе, и я трахну тебя на обеденном столе.
Несмотря на все усилия, мое тело реагирует на страсть в его голосе. Его чувственная угроза и напряжение между нами вызывают во мне то, что я не могу игнорировать. Я ощущаю между нами связь, выходящую за пределы обстоятельств, в которых мы изо всех сил пытаемся разобраться.
Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Но когда Хейден так близко, это невозможно.
– Я хочу есть, – говорю я дрожащим голосом из-за того, что стараюсь подавить желание к нему.
Хейден отпускает меня, но не отходит. И снова протягивает мне руку. На этот раз я без колебаний принимаю ее. Если я его спровоцирую, то ввяжусь в борьбу, из которой мне не под силу выйти победителем.
Бок о бок мы идем на кухню. В голове проносятся мысли, пробуждающие тревоги и волнения, и я уже готова напиться, чтобы не думать совсем. Какие бы сценарии предстоящей поездки ни разворачивались у меня в голове, я не могла придумать ни одного, в котором между нами установился бы мир.
– И куда мы отправляемся завтра?
Хейден поднимает мое запястье и касается губами его внутренней стороны, а потом отвечает:
– Тропический остров далеко отсюда.
Я тяну свою руку, потому что не в силах сконцентрироваться, когда он меня целует. Он с понимающей улыбкой отпускает меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не скорчить ему рожу.
– А ты можешь отвечать еще более размыто?
– Чем меньше ты знаешь, тем лучше. То же самое касается твоей подруги.
– Ну и ладно.
Все равно мне не поможет, если я расскажу ей. Она же не станет меня спасать от Хейдена. И есть вероятность, что он лжет, чтобы защитить меня, как обычно и делает.
– Что хочешь съесть? – спрашивает он, вырывая меня из задумчивости.
– Все равно. Твоя домработница прекрасно готовит. Мне понравилось все, что я пробовала. Хорошо бы познакомиться с ней как-нибудь.
– В свое время.
Он подходит к металлическому холодильнику и достает две накрытые тарелки. Разогрев их содержимое, он ставит их на стол – одну напротив другой.
Я сажусь, исходя слюной, в предвкушении заглотить целую порцию лазаньи. Хейден устраивается на другом стуле. Смотрит на меня, не шевелясь.
Я краснею. Утыкаю взгляд в тарелку и тянусь к приборам, пытаясь сконцентрироваться на еде. Даже не глядя на Хейдена, я ощущаю его взгляд, который следит за каждым моим движением. Я хочу, чтобы он начал есть, но его тарелка остается нетронутой, он не сводит с меня глаз.
Я начинаю ерзать под его пристальным взором, мысленно упрекая себя в том, что поддаюсь на его провокации.
– Ты пялишься.
– Я знаю.
Я резко вскидываю голову. Бросаю на него удивленный взгляд и вижу такое мягкое выражение лица, какое редко бывает у Хейдена. Оно почти благоговейное, он смотрит так, будто перед ним самое захватывающее зрелище в его жизни. От мощной энергии, исходящей от него, меня охватывает трепет. И я тут же подавляю его.
– Ты такая красивая, Калиста.
Я снова опускаю голову, не обращая внимания на смущение, и принимаюсь жевать, смакуя насыщенный вкус.
– Мы можем взять твою домработницу в то гребаное место, куда ты отвезешь меня?
Хейден покашливает, чтобы скрыть смешок.
– Не выражайтесь, миссис Беннетт. И нет, мы не возьмем Сесиль с нами.
– Ну я хотя бы попыталась.
– Ты же понимаешь, что я не хочу отказывать тебе ни в чем, да?
Я пожимаю плечами.
– И знаешь, что я пойду на все ради твоей безопасности, да?
– Да, именно это меня и волнует, – киваю я. – У тебя нет понятия о здоровых границах.
Он наклоняет голову.
– Ты хочешь сказать, что в любви есть границы?
– Ты хочешь
