От него не убежишь - Лина Ласс
Внедорожник взревел и выпуская из-под колёс гравий рванул с места. И только когда шум автомобиля окончательно смолк, я вылезла из своего убежища и огляделась. Всё также безлюдно, только горизонт на востоке стал окрашиваться в голубой цвет. Скоро рассвет.
Опираясь на свою память, я побрела вдоль побережья туда, где, как мне казалось, находился отель. Но стоило услышать хоть какой-то голос или шум мотора, как я дёргалась в сторону и пряталась где придётся, пережидая, пока смолкнут звуки. Дрожь почти не оставляла тело – то ли от холода, то ли от нервов. Было тепло, но я то и дело содрогалась от озноба, хватая себя за плечи. Пятки неприятно гудели, отдавая каждый шаг больной пульсацией в висках.
Небо уже совсем посветлело, когда я вышла на небольшую площадь и не поверила глазам – передо мной раскинулся тот отель, что я искала. Я с облегчением выдохнула и только сейчас поняла, как дрожат ноги, едва держа меня в вертикальном положении. Двинулась ко входу, совсем не заботясь о внешнем виде и не волнуясь о том, пустят ли меня вообще внутрь. Я наконец видела своё спасение. Осталось только узнать номер, в который поселился Алекс… Чёрт, а какая у него фамилия?
– Аня? – раздался голос за моей спиной.
Я обернулась. Передо мной стоял Алекс в спортивных шортах и майке будто с пробежки, с одним выдернутым наушником из уха, и смотрел на меня с беспокойством.
– Что ты… что случилось? – он подошёл ближе, а я не могла вымолвить и слова, не веря тому, что всё наконец закончилось.
«Помоги…» – хотелось мне прошептать, но рот был будто склеен. Меня шатнуло вперёд, и я упала прямо в раскрытые объятия Алекса. Его голос, полный тревоги, что-то говорил, но с каждой секундой становился глуше, пока не исчез в полной темноте, как и моё сознание.
***
Мало приятного в том, что тебя бьют по щекам, пытаясь привести в чувство. Сначала это были аккуратные похлопывания, на которые я не реагировала, но стоило удару обжечь кожу, как я открыла глаза, пытаясь отпихнуть от себя того, кто склонился надо мной.
– Убери свои руки! – Я оттолкнула Алекса, заставив его отойти на пару шагов, и прикоснулась к щеке, на которую пришлась пощёчина. – Больно же!
– Ты сознание потеряла и уже давно, – он всё-таки подошёл ко мне и заглянул в глаза. Я не могла сфокусировать на нём взгляд, пол ходил ходуном, хотя я лежала на кресле, бережно укутанная в мягкое облако. Оттянув одеяло, я заметила, что всё ещё одета в сорочку, сквозь которую проступали напряжённые соски. Я закуталась покрепче, не желая показываться перед Алексом в нижнем белье.
«Но ведь он уже видел тебя у входа. Босую, мокрую, в одном неглиже».
Эта мысль не прибавила мне уверенности. Зато дрожь прошла, хотя мышцы ныли по-прежнему. Судя по всему, мы находились в номере Алекса. Кровать была разложена и смята, рядом валялись какие-то фантики и пустые бутылки из-под воды.
– Не могу до босса дозвониться. Ты можешь сказать, как ты здесь оказалась? И что произошло?
Эти слова прорвали какую-то плотину в моём сознании, которая держала все эмоции запертыми. Стоило мне оказаться в безопасности, как они хлынули через край. Тело стало сотрясаться от громких рыданий, а слёзы брызнули из глаз. Вернулся озноб и все мышцы мелко подрагивали. Не помня себя, я цеплялась за футболку Алекса как за спасение. Уткнувшись ему в грудь, я почувствовала сжавшие меня руки, которые гладили по спине и голове, безрезультатно пытаясь меня утешить.
– Он обидел тебя?
Я покачала головой, всё ещё не в силах успокоиться.
– Аня… Аня, попытайся дышать со мной, хорошо? Вот так, – голос Алекса стал ласковее. Я чувствовала, как сильно бьётся его сердце, как поднимается и опускается его грудь – вверх-вниз, вверх-вниз – и постаралась выровнять своё дыхание. Спазмы всё ещё сводили лёгкие, но дрожь стала проходить. На его футболке красовались мокрые следы от моих слёз, и я рукой провела по ним в надежде, что они сойдут. Какая глупость.
– Прости, испачкала, – наконец проговорила я.
Но Алекса это не волновало. Он взял моё лицо в руки и внимательно посмотрел.
– Что случилось?
– В Павла… в Павла стреляли, – запинаясь начала я.
– Где? Когда? – в его голосе прозвучало напряжение.
– На яхте. Какой-то мужчина приплыл на катере и… – я начала задыхаться, голову охватила самая настоящая паника.
– Тише-тише, – Алекс привлёк меня к себе, и я тут же прильнула к нему. Он вновь гладил меня по спине и что-то шептал, но из-за плача я едва ли могла различить слова. Не знаю, сколько времени мы провели, не размыкая объятий, но только мне не хотелось, чтобы они заканчивались. Я цеплялась за него как за единственную соломинку, связывающую меня с реальностью, и казалось, если отпущу, весь пережитый ужас обрушится на меня и растопчет.
И стоило Алексу отстраниться, как ощущение полной растерянности затопило меня. Я с трудом смогла объяснить, что произошло на судне. Каждый раз я срывалась на рыдания, а слёзы так вообще лились нескончаемым потоком.
– Ты что, проплыла всё это расстояние до берега?
Я кивнула.
– И потом брела пешком по городу. Я не знала, куда ещё можно пойти ночью. Где тут полицейский участок или… да я даже языка не знаю! Как бы я объяснила, что произошло?
– А стрелявший? Описать сможешь?
Я покачала головой.
– Он стоял ко мне спиной. Но его подельников я видела. Один был очень высоким, наверное, на голову выше тебя, и полностью лысый. А двое других поменьше ростом и такие… восточной внешности, тёмные волосы, щетина…
Я вытерла одеялом лицо, убирая лишнюю влагу, но внезапно почувствовала прикосновение к щеке. Тёплые пальцы гладили
