Принадлежать им - Мария Зайцева
Серый поставил бокал на барную стойку. Он вообще не поменялся в лице. Но это понятно: питоны не меняются перед тем, как упасть все массой на свою жертву и сдавить ее в смертельных кольцах.
— И моя жизнь, — продолжила я, осознавая, что надо договаривать до конца. Четко и сразу. Нельзя размазываться. Ни к чему хорошему это не приведет с такими, как братья Жнецы. Уж это-то я сумела понять за все время нашего общения. — У меня есть своя жизнь, если вы не помните. И она была до нашего договора. И будет после.
— Вот как? Договор, значит? — усмехнулся Черный, и брови его чуть заметно дернулись в тщательно сдерживаемом гневе, — что там по договору?
— Три месяца, — ответила я, — или досрочное расторжение, если вы уезжаете раньше.
— А мы уезжаем… — Черный внимательно смотрел на меня, но с места не двигался.
И Серый тоже.
Замер за барной стойкой… Питон в охоте.
И я подумала в тот момент, что они меня просто не отпустят. Силой заставят. Что для них этот договор? Смешно же…
Они вообще непонятно, зачем разговаривают сейчас.
Могут же принудить.
Что я смогу сделать? Ничего.
В постели они — доминанты. И явно сумеют сделать так, чтоб я забыла о своей строптивости. И будут делать это, пока не потеряю себя полностью, не смирюсь. Я им удобна и полезна. Со мной можно грязно играть, а потом еще и подключать к своей работе. Не спрашивая. Круто же!
Вся моя незавидная роль в нашем тандеме стала настолько яркой и очевидной, что у меня горло перехватило.
Почему я думала, что для них что-то значу? Потому что они называли меня своей женщиной?
Так Костик тоже звал…
А потом продал меня. А они — купили. И, на самом деле, слова про “их женщину” и “принцессу” никак не противоречили той роли, в которой я изначально появилась в их жизни.
Мне стало невероятно горько. От того, что обманулась сама, дура такая.
— А вы уезжаете, — коротко подтвердила я, — значит, наш договор аннулирован. И я могу возвращаться к своей обычной жизни.
— Конфетка, ты рехнулась? — Черный все еще усмехался, но теперь уже холодно, до ужаса напоминая выражением лица своего брата. Они так похожи, на самом деле. Хищники. Холодные и жесткие. Почему-то решившие поиграть со своей жертвой, перед тем, как сожрать. — Прекрати дурить…
— Я не дурю, — я отступила еще на шаг, к своей комнате. В одном помещении с ними невыносимо было находиться. Я боялась сорваться, заплакать, показать свою слабость и уязвимость, потому что чувствовала: в этом случае они воспользуются моментом… И не выпустят меня. А мне так надо было уйти! Необходимо! — Я хочу уйти. Сейчас. Договор прекращен, работа закончена. Все.
— Да, мать твою… — Черный шагнул ко мне, я — от него, уже понимая, что проиграла, что он схватит меня сейчас!
— Артем, пусть идет, — холодный голос Серого тормознул Черного и заставил вздрогнуть меня.
— Да ты че? — возмущенно развернулся к брату Черный, — ты же сам…
— Пусть идет, — Серый чуть повысил голос, — договор закрыт. Она свободна.
Черный, после небольшой паузы, выматерился так, что лампочки замигали, а я, не став ждать разборок между братьями, шустро рванула в комнату, там мгновенно что-то на себя нацепила, схватила сумку, которую толком не разбирала даже, смела в нее всю технику и выбежала обратно в гостиную.
Там я застала Жнецов в стадии разборок. Мат стоял дикий.
При виде меня они оба замолчали, развернулись ко мне.
И я чуть не сделала шаг назад, настолько интенсивными были их взгляды.
— Слушай, конфетка, — голос Черного, хриплый и напряженный, резал по нервам, — хватит, а? Ну, показала себя и прекращай. Если тебе так приспичило учиться, то мы тебя в любой универ устроим, блин…
— Мне не надо в любой, — тихо ответила я, удивляясь, как они не понимают очевидного, — мне надо мой. И мою жизнь обратно.
Братья молчали, сверля меня одинаково жуткими взглядами, а я, продвигаясь к двери, продолжала говорить:
— Вы же не планируете что-то серьезное, так? Чисто эксперимент, который нам всем понравился… Но все заканчивается. И все хорошо в меру… Мне было приятно. Спасибо. — Я добралась до двери, прижала палец к сенсору, открывая ее. — Пока.
И вышла за порог.
В полном молчании.
Кажется, я все же сумела удивить Жнецов.
После того, как дверь закрылась, я побежала. Просто и тупо рванула со всех ног, словно боялась, что они сейчас передумают и погонятся за мной. И вернут.
Или другого боялась?
Что сама передумаю?
И вернусь?
Не знаю, до сих пор не понимаю.
Но в ту ночь мною что-то потустороннее двигало. Я бежала сначала до лифта, потом — от него через шикарный вестибюль, под удивленными взглядами администратора и охраны, затем — по улице, прочь от элитного жилого комплекса.
Поймала такси, сказала адрес общаги.
И ехала, постоянно оглядываясь, боясь увидеть приметный белый джип. Или… Ожидая?
Но никто меня не преследовал.
Никто не звонил и не писал.
До общаги я добралась быстро, кое-как проскочила мимо вахты, зашла в комнату. Аленки не было, причем, довольно давно уже, судя по пыли везде.
Я кинула сумку на пол, огляделась.
Вот и все, да? Это было странное завершение моего дурацкого приключения.
И логичное, чего уж там…
Еще легко отделалась, да? Живая, здоровая…
Звякнул телефон.
Я судорожно схватила его, тапнула по экрану. Жнецы? Они? Что они хотят? И чего я хочу увидеть?
Но это была смс из банка. Извещение, что на мое имя открыт счет. На сто миллионов.
Не веря, я пересчитала несколько раз нули.
А затем без сил повалилась на кровать, наплевав на то, насколько она пыльная.
Я смотрела в потолок и понимала, что это — реально все.
Мои Жнецы отпускали меня. Полностью.
_________________________________
Девочки, сегодня, 4 сентября, скидка 35% на еще один мой острый, горячий роман
