Штрафной удар в сердце (ЛП) - Ми Мэри

— Мисс Адамс, меня наняли за мои навыки и опыт. Какие бы выводы вы ни делали по этой фотографии, они не влияют на мою способность выполнять работу.

Ее взгляд оставался жестким.

— Ничего личного, мисс Контрерас. Я просто соблюдаю правила. И, учитывая вашу… прежнюю связь, боюсь, мы не можем продолжать ваше трудоустройство. — Она протянула мне пакет с документами об увольнении. — Пожалуйста, подпишите этот договор о неразглашении касательно характера вашего увольнения. После этого вы получите компенсацию и будете выведены с территории.

Я просто сидела и ощущала, как мои мечты ускользают сквозь пальцы. Я чертовски тяжело работала ради этой работы, ради этого шанса, чтобы построить все сама — и теперь все рушится из-за какой-то фотографии.

Если мои родители чему-то меня и научили, так это тому, что когда все становится тяжело — надо работать еще усерднее. Я видела собственными глазами, как они сражались и цеплялись за возможность построить свою жизнь в этой стране, не сдаваясь, даже когда привилегированные говорили им, что все тщетно.

Я тоже не собиралась сдаваться. Во мне проснулось то самое отчаянное упрямство, и я выпалила первое, что пришло в голову:

— А есть ли политика, запрещающая сотрудникам встречаться?

Мисс Адамс удивленно приподняла брови.

— Эм… — протянула она, переключая взгляд на экран и начав что-то печатать. — Хмм. Похоже, нет правила, запрещающего нынешним сотрудникам встречаться, если нет конфликта интересов…

Ее ответ пробудил во мне нечто безрассудное. Я глубоко вдохнула, заставляя себя звучать спокойно — как будто это не мой последний шанс.

— Тогда давайте проясним кое-что, — сказала я, глядя ей прямо в глаза. — Мы с Далтоном не бывшие. Мы сейчас встречаемся.

Ее глаза сузились, пока она переваривала мои слова.

— Простите?

Я наклонилась вперед, возвращая ей пакет с увольнением.

— Вы сами сказали, что политика допускает отношения между текущими сотрудниками. А мы встречаемся. Так что нарушения нет.

Этот ход точно не добавил мне баллов в ее глазах. Она выглядела растерянной, будто хотела возразить, но понимала, что это не ее дело. Я только надеялась, что эта ложь не взорвется у меня в руках раньше, чем я найду более стабильное решение.

— Хорошо, мисс Контрерас. Я проинформирую мистера Лэнгли об этом… развитии событий. Но учтите, малейшее нарушение - и вы вылетите отсюда без раздумий.

— Поняла.

Выходя из ее офиса, я чувствовала, как сердце колотится, внутри все перемешалось - облегчение и тревога в равных долях. Потому что, какого хрена я вообще только что сделала?

— Заметка себе: всегда спрашивай фамилию и профессию мужчины, — пробормотала я, торопясь по коридору и распахивая металлическую дверь с черными буквами.

Когда я влетела в раздевалку, раздался хор криков, но я не обратила на них внимания. Я была женщиной с миссией, и никто не остановит меня на пути к цели.

— Где Далтон? — рявкнула я на Робертса. Выражение шока на его юном лице было бы смешным, если бы я не была так зла. Дорога по пути сюда только подлила масла в огонь.

Я была готова врезать любому взрослому мужику.

— Сейчас же, Робертс.

— Эм… он вон там, — он указал рукой. — Капитан пользуется кабинкой слева.

Он еще не успел закончить фразу, а я уже была на полпути через комнату, отдергивая занавеску. Из плиточного душа вырвался пар, горячая вода окатила мое лицо каплями.

— Какого черта, Химе… Ари?

Далтон провел рукой по лицу, глядя на меня так, будто у меня вторая голова выросла.

— Ты все это исправишь, понял? — прошипела я, тыкая пальцем ему в грудь. — Я слишком много работала, чтобы получить эту должность и наконец-то съехать от родителей, чтобы все развалилось в первый же день. Ты хоть представляешь, каково это - в двадцать пять спать на односпальной кровати в доме родителей? Конечно, не представляешь, ведь, оказывается, ты сын самого владельца всей этой чертовой организации, — мой голос стал еще выше, руки размахивали в стороны. — И да, сейчас моя кровать примерно такого же размера, но хотя бы когда я хочу выйти из дома, меня не допрашивают. Я люблю свою семью, но, блять, теперь, когда я побыла на свободе… я не вернусь, Далтон. Ты меня слышишь?

К концу этой вспышки, больше похожей на эмоциональный обвал, я уже задыхалась.

Такое случалось, когда я чересчур заводилась.

Честно говоря, я удивлена, что не перешла на испанский — а может, и перешла, не помню.

Он пару раз моргнул, губы дернулись, как будто он изо всех сил пытался не рассмеяться. Что только сильнее разозлило меня.

— Дорогая… честно говоря, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

Я закатила глаза.

— Не называй меня «дорогой», ясно?

Конечно, он ничего не понимал. В отделе кадров говорят только с женщиной. Потому что, ну конечно, зачем им разговаривать с мужчиной в подобной ситуации? Я зажала переносицу пальцами и выдала под нос целую тираду испанских ругательств.

— Ариэлла, детка? — раздался рядом голос Хименеса. — Ты по какой причине в мужской раздевалке? Мне кажется, отдел кадров будет…

— А, ты переживаешь, что меня уволят, Хименес? — рявкнула я, разворачиваясь к нему с яростью. — Потому что именно это они и пытались сделать.

Профессионализм покинул меня. Черт, он даже уже не был в пределах Техаса.

В раздевалке наступила тишина.

— Что? Что значит «пытались тебя уволить»? — прорычал Далтон, потянувшись к кранам на стене.

И как будто пелена спала с глаз, я вдруг осознала, как капли воды стекают по его рельефной груди, направляясь к…

— О боже, ты голый.

Я зажмурилась и прикрыла лицо ладонью для надежности. Надо было срочно идти на исповедь, потому что, если честно, мне очень хотелось приоткрыть пальцы и посмотреть еще немного.

Хименес разразился хохотом.

— Мамасита, а что ты ожидала увидеть, когда сорвала шторку? Что кэп стоит там в труселях?

У меня живот скрутило от мысли о том, что я почти увидела, и от легкого разочарования, что не посмотрела ниже.

Далтон откашлялся.

— Можешь открыть глаза, — сказал он. Белое полотенце висело низко на его бедрах, и мне пришлось скрестить руки на груди, чтобы скрыть, как это подействовало на мои соски. — Хименес, иди скажи парням, чтобы надели, черт побери, хоть какую-то одежду.

— Конечно, кэп. Я всем скажу, что ты набьешь им морду, если кто-то посмеет сверкнуть причиндалами перед твоей девушкой, — поддразнил Хименес и взвизгнул, когда я схватила лишнее полотенце с крючка и хлестнула его. — Черт, ты попала мне по соску. — и, для верности, я повторила. — Ай, блин. Как ты так умеешь?

Он прикрыл оба соска руками, как импровизированным щитом.

— У меня есть раздражающий брат, один в один как ты. Я оттачивала это мастерство годами.

Он отступил, качая головой.

— Она вся твоя, кэп. Но я бы на твоем месте был осторожен, спорю, она и сланцами бьет как надо, — сказал он и вышел, оставив нас вдвоем - наполовину одетого, мокрого Далтона и меня.

— Ладно, Ари, — сказал Далтон, аккуратно взяв меня за подбородок большим и указательным пальцем, заставляя меня снова посмотреть на него. — Начни с самого начала, чтобы я мог это исправить.

Но этот жест только расплавил мой разум, а сердце стало биться чаще.

Я глубоко вдохнула, стараясь сосредоточиться на его словах, а не на тепле его руки или том, что между нами буквально пара сантиметров, и он все еще был мокрым и закутанным лишь в полотенце.

Профессионализм, Ари. Соберись.

— Мне не нужно, чтобы ты что-то исправлял, Далтон, — я выдохнула с раздражением. — Я уже все сделала. Но чтобы обойти дурацкую политику твоего отца, мне пришлось соврать.

Его брови сдвинулись, в глазах промелькнула тревога, когда он медленно опустил руку.

— Я что-то не догоняю…

— У команды политика: никаких бывших. Романтических. Связей. Слишком большой риск для репутации, по мнению твоего отца, — сказала я, в голосе звенело раздражение. — И, по всей видимости, это включает даже фальшивое свидание, чтобы отвертеться от настоящей бывшей. Отдел кадров вызвал меня, пододвинули фотографию, где мы вместе, и вручили пакет документов об увольнении. И самое приятное — они хотели, чтобы я подписала соглашение, запрещающее мне говорить о причине моего ухода.