Змеиный венец - Екатерина Ивановна Гичко
* * *
Дариласа устало опустилась на землю и посмотрела на сурового повелителя. С момента её ранения прошло две недели, и вот два дня назад Эош сказал, что ей уже можно гулять и делать что-то посерьёзнее поднятия ложки ко рту. За две недели очень вялых передвижений тело успело ослабнуть и отвыкнуть от физических нагрузок, и Дари приходилось тяжеловато. Особенно с её штатом «нянек» и «смотрителей». Наагашейд лично занялся её тренировками. И хоть он не заставлял её делать ничего сложного или опасного, но после занятий она могла только ползать.
– Уже устала? – насмешливо спросил Дейширолеш.
Дариласа улыбнулась и кивнула.
– Тогда иди сюда.
Идти никуда не понадобилось. Наагашейд сам подполз к ней, наклонился и поднял на руки. Дариласа испытала почти привычное смущение. Пока она была больна и слаба, такое передвижение не вызывало никаких эмоций. Не до этого было. Но сейчас, когда уже окрепла, такая помощь смущала. Да и смотрят на них.
По пути им попался Роаш и при виде наагашейда уже привычно поморщился. Повелитель тоже одарил его не очень ласковым взглядом. Но в присутствии Дариласы они ругаться не смели.
– Как прошло? – спросил Роаш.
– Сегодня продержалась на семь минут дольше, чем вчера, – сообщил наагашейд.
– Не перестарайтесь, – нахмурился Роаш, адресовав предупреждение по большей части Дейширолешу.
Тот только хмыкнул и пополз дальше.
– Твои папаши меня достали, – раздражённо поделился он своими эмоциями с Дариласой.
Девушка посмотрела снизу на его лицо и улыбнулась. Достали Дейша не только папаши, но и Ссадаши, и коты, и везде снующая охрана… Короче, все. Дариласа теперь никогда не оставалась одна. Большую часть времени она проводила с наагашейдом, который буквально отвоевал себе это право у её опекунов. Она спала с ним в одной комнате, в одной постели, проводила с ним время в его кабинете, когда он решал дела, гуляла с ним, ела, купалась… Наагашейд был везде. Вааш посмеивался и наигранно сочувствовал девушке, что ей придётся смириться с таким положением вещей лет на двадцать. Роашу шутка не понравилась.
– Сразу в купальни? – предложил Дейширолеш.
Уже стемнело. После вечерней тренировки (была ещё и утренняя) они обычно ползли в купальни. И в последнее время Дариласа относилась к этому почти с ужасом. Против самого мытья она ничего не имела, но только не вместе с наагашейдом.
Эош запретил повелителю даже думать о близости с ней, несмотря на то, что она уже довольно хорошо окрепла. Дейш к запрету отнёсся очень ответственно, но это не мешало ему постоянно касаться её, целовать, трогать… Потому купание превращалось в сладкие муки, которые не несли ожидаемого облегчения. А Дариласа не знала, как попросить его поступиться запретом. Тем более она действительно была ещё очень слаба.
Как и ожидалось, купание оказалось тем ещё издевательством. Сперва её посадили на скамейку, раздражённо зашипели, когда она попыталась стянуть сапоги сама, и начали медленно раздевать.
Дейширолешу нравилось её раздевать. Он делал это неторопливо, поглаживая кожу, целуя шею, плечи и грудь. Особенно страстно он выцеловывал маленький розовый шрам, оставшийся после ранения. Дейш только недавно начал без страха прикасаться к нему. Сложно сказать, чего именно он боялся. Что шрам опять станет раной, стоит к нему прикоснуться? С самого первого дня, когда Эош зарастил рану, Дейш смотрел на это место с ужасом. А два дня назад впервые дотронулся. И теперь прикасался постоянно.
Он раздел её полностью, игнорируя смущённые и возмущённые взгляды, а потом разделся сам и, подняв её на руки, медленно опустился в воду. Дариласа прижалась к его груди, ощущая, как нарастает томление внизу живота и недовольство в груди. Он её сейчас нагладит, а потом придётся полночи ворочаться и думать, что делать с проснувшимися желаниями.
Что, в принципе, и произошло. Мыли её действительно поглаживаниями. Ему явно очень нравилась процедура, а Дариласа мучилась. Кусала губы и смотрела на него с немым отчаянием.
– Прекрати смущаться, – с хитрющей улыбкой посоветовал наагашейд.
На лице девушки мелькнуло раздражение. Если бы это было смущение… Его бы так погладили! Она резко вскинула голову, аж мир закружился, и посмотрела на лицо Дейша. Зелёные глаза прищурены, по губам блуждает улыбка… Можно рассмотреть чуть длинноватые клыки… Она скользнула взглядом ниже, по выступающему кадыку, мощным ключицам и широкому развороту плеч… И стало себя совсем жалко. В конце концов, когда его пальцы легонько сжали её ягодицы, Дариласа разозлилась. Упёрлась ладонями в его плечи и, приподнявшись, прижалась к губам. Дейш весь напрягся, а затем осторожно отстранил её. Больше он не улыбался. А Дариласа ощутила лёгкий укол обиды.
– Не дразни меня, – попросил Дейширолеш, – мне и так очень тяжело держаться. Инстинкты требуют прямо сейчас унести тебя в спальню и заняться кое-чем ну очень приятным.
Дариласа недовольно закусила губу и посмотрела на него исподлобья. Ей тоже сейчас очень и очень хотелось схватить его за хвост и утащить в спальню. Жаль, сил не хватало.
После этого инцидента омовение завершилось очень быстро. Вытершись и одевшись, они направились в покои наагашейда. Дариласа продолжала путешествовать у него на руках.
Оказавшись в спальне, повелитель направился в гардеробную и там опустил Дариласу на пол. В этот раз ей позволили переодеться самой. Так же, как и добраться до постели. Наагашейд немного задержался и приполз, уже когда Дариласа забралась под одеяло. Он лёг и со стоном вытянул хвост. Девушка как заворожённая смотрела на блестящую чешую шевелящейся конечности. А ведь когда-то хвосты нагов вызывали у неё лёгкое опасение. Сейчас же очень нравились.
Дейширолеш подгрёб её под бок и закрыл глаза, приготовившись спать. Дариласа с разочарованием посмотрела на него. Всё же она надеялась, что он сегодня не устоит. Ну правда, что ей будет, если он её чуть крепче обнимет и погорячее поцелует? Она тихо вздохнула и прижалась щекой к его обнажённой груди, видимой в распахнутом вороте. Правой рукой задумчиво затеребила пояс его одеяния.
– Тейс. – В голосе звучало предупреждение, словно её поймали на том, что делать совсем нельзя.
Ладонь перехватили и легонько сжали.
– Я чувствую, что разбудил в тебе желание, – тихо произнёс повелитель, – но помочь ничем не могу. Если я прикоснусь к тебе более вольно… – он сделал многозначительную паузу, и Дариласа, вспыхнув, вспомнила, как он ласкал её языком, – то сорвусь точно. У меня сейчас очень хрупкий самоконтроль. Мне сложно держать себя в руках.
Дариласа мрачно посмотрела на него.
