Похоронные дела Харта и Мёрси - Меган Баннен
– Рад слышать. – Рой закрыл бутылку, убрал ее в ящик и сделал солидный глоток. – Мне никто ничего не рассказывает. У меня три ребенка, а малышом выгляжу я. Ну, так что, вы встречаетесь?
– Да.
– И все как будто всерьез. Да?
– Да. С моей стороны точно. Хотя не уверен, что заслуживаю ее, если уж честно.
– Хороший ответ. – Рой опустил локти на стол и наклонился, всматриваясь в Харта, у которого сердце сбилось с ритма. – Заходи-ка сегодня на ужин.
А вот и он, приличный ужин, про который Харт говорил Мёрси, но пока он смотрел, как здоровенная лапа Роя берет ручку, успел испугаться приглашения. Он не привык иметь дело с отцами и не знал, как вести себя.
– Да, сэр. Спасибо, мистер Бердсолл.
Рой протянул ему руку. Харт робко пожал ее, и пальцы опасно хрустнули в чужой хватке.
– Зови меня Рой.
Глава тридцать первая
Мёрси пыталась работать, но сосредоточиться было трудно: она знала, что в соседней комнате Харт сидит с ее отцом и оформляет погребальный договор, не меньше. Хвала Соленому Морю, она занималась лодкой, а не телом. Она уже в третий раз измеряла доску, чтобы отпилить, когда они оба вышли и заглянули в мастерскую.
– Думаю, Харт хотел зайти к тебе, – сказал папа.
«Харт». Не «маршал Ральстон». О чем они там говорили?
– Я закончил, пойду домой, кексик. Хорошего вечера.
– Хорошего вечера, пап.
Папа пихнул Харта под руку, и несмотря на то, что Харт был куда выше, он будто сжался и побледнел.
– Зайдешь вечером?
– Да, сэр. То есть Рой.
Папины шаги прогрохотали по коридору, в конторе, открылась и закрылась входная дверь. Харт так и стоял в дверях, вцепившись в маленький сверток из коричневой бумаги, аккуратно подстриженный, чисто выбритый, и Мёрси с восторгом обнаружила, что бритый-мытый Харт ничуть не уступает драному танрийскому маршалу Харту. Она пробежала по мастерской и обняла его за талию. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но губы будто застыли.
– Ты зайдешь на ужин? А мне сказать?
– Неожиданно получил выходные. Твой папа только что меня пригласил. – Он выпутался из ее рук и вручил ей сверток. – Принес тебе кое-что.
– Необязательно что-то мне дарить.
– Мне захотелось. Наверное, цветы смотрелись бы лучше, но я подумал, может пригодиться в мастерской.
Мёрси взяла у него сверток и развернула – в нем оказалась небольшая красная коробочка из металла со складной рукояткой с одной стороны и множеством маленьких дырочек рядом с золотистым колесиком с другой.
– Ого! Какая… прелесть! Спасибо!
– Ты понятия не имеешь, что это.
– Ни малейшего, – призналась она.
– Это транзистор.
Вдруг красный металл засиял у нее в руках, как солнце.
– Невеста Удачи, Харт! Как он работает?
– Крутишь рукоятку до упора. Включаешь и крутишь колесико, пока не наткнешься на хорошую станцию. На Бушонге две станции, которые хорошо ловятся, и винландские тоже можно поймать. Вот тут сбоку громкость. Должно работать не меньше часа, потом покрути рукоятку еще раз.
Она прыгала как ребенок, у которого на день рождения исполнились все мечты. Покрутила транзистор, поставила его на полку рядом с банкой краски и включила. Красная коробочка ожила, заполнила пространство треском. Мёрси покрутила колесико, пока не поймала станцию, но песня показалась слишком уж слащавой. Она продолжила крутить, пока не услышала знакомые звуки трубы и бодрого ритма большого барабана.
– Обожаю эту песню! – закричала она и принялась подпевать во весь голос, покачивая бедрами в такт. Второго куплета она не знала, так что вместо текста спела: – Обожаю твой подарок! Лучший подарок в жизни!
Харт рассмеялся, но его серые глаза не засияли, как должны были бы.
– Что не так?
– Нервничаю.
– Насчет ужина?
– И это тоже.
– Не надо. В Танрии ты встречал вещи и пострашнее моей семьи.
Песня доиграла, началась новая – медленная и милая.
– Я знаю, ты лихо танцуешь, но как насчет старого доброго покачаться по кругу?
– Буду стараться изо всех сил, – съехидничал он, и Мёрси решила, что ехидничает он тоже очаровательно. Как она ухитрилась так долго не замечать его? Теперь все, что бы он ни делал, проникало в сердце и оставалось там навсегда. Она уложила голову ему на плечо, а он лениво кружил ее под медленный, размеренный ритм песни.
– Ты идеального Мёрси-размера, – сообщила она ему.
– Рад, если так, – проговорил он ей в волосы с этим своим тихим сексуальным смешком.
Она подняла голову и уткнулась носом в голую шею над воротником.
– Занимаешь Утыкательный Уголок за пределами кровати? Это законно?
– Требую полного доступа к своему Утыкательному Уголку в любое время.
– Мёрси? – мягко позвал он.
– Ммм? – Она скользнула губами вниз по шее, расстегнула верхнюю пуговицу рубашки и прикусила ключицу, наслаждаясь тем, как сбилось его дыхание.
– Мне… Мне надо…
Она сделала шаг назад и всмотрелась в его усталое, тревожное лицо.
– Ужасно нервничаешь, да?
– Мягко сказано.
– Все будет хорошо. Обещаю. – Она взяла его за руки, встряхнула и выключила транзистор. – Не против, если я быстренько приму ванну перед тем, как отправимся?
– Если быстренько, то я против.
– Не против, если я приму долгую, роскошную ванну? – поправилась она.
– Разумеется. А чтобы убедиться, я буду наблюдать, верно?
– Конечно, но ты точно настроен пошалить? Выглядишь, будто вот-вот наблюешь на линолеум.
– Перед приличным ужином шалить что-то не хочется. Но это не значит, что я не собираюсь насладиться зрелищем.
Пока Мёрси набирала воду, Харт собрал ее разбросанную одежду и аккуратно сложил на тумбе – ей показалось, что это невероятно заботливо, ведь она много лет собирала грязную одежду Зедди по всему дому. Она и так уже влюбилась в Харта, но кажется, влюблялась все дальше и дальше.
Он сел на пол ванной, спиной к стене, лицом к ней, проложив длинными ногами гигантский треугольник на полу – как огромный сверчок на плитке. Леонард уселся рядом, уложил брыли на грудь своему любимому маршалу и хрюкнул от удовольствия, когда Харт его погладил.
– Даже лучше, чем я думал, – сказал он, глядя, как Мёрси опускается в пенную воду.
– Ты думал, как сидишь на холодной плитке и смотришь, как я смываю с себя пару кило древесной пыли, пока моя собака пускает слюни тебе на рубашку?
– Кучу раз. Даже не представляешь. Пока не забыл, Альма Магуайр передала привет.
Сердце Мёрси затрепетало. Если Альма передает привет, значит, Харт рассказал лучшей подруге про нее. Щеки у нее и так уже пылали от горячей воды, но от того факта, что Харт рассказал про их отношения,
