Волки Арбадона - Лилия Орланд
Он кивнул, задержал мою руку и отпустил.
В королевских покоях меня уже ждали.
Двустворчатые двери распахнулись, открывая взору пышно убранную анфиладу залов и комнат. Внутри было шумно. Фрейлины, коих собралось десятка два, что-то бурно обсуждали, но, едва я вошла, гомон стих. Все замерли в реверансах.
Хм… Интересно.
– Где королева? – спросила я.
– В опочивальне супруга, ваше высочество, – сказала одна из девушек.
– Проводите меня.
Камердинер потерялся где-то по дороге. А врываться одной в спальню короля как-то неприлично, пусть меня туда и позвали.
Но почему именно туда? Я думала, Мира ждет у себя. Ей по статусу положены отдельная спальня, будуар, гостиная, кабинет и прочие радости жизни.
Стайка фрейлин тут же окружила меня. Нужная дверь оказалась в конце анфилады. Но едва я занесла руку, чтобы постучать, она сама распахнулась.
– Инна, входи, – не оборачиваясь, сказал Рандир. – Остальные – вон.
Он сидел на краю кровати, держа лежащую Миру за руку. Его лица я не видела, а вот подруга выглядела бледной и даже испуганной.
С другой стороны кровати стояла знакомая мне Лириса – мара Земли, которая в Цитадели была еще и главной целительницей. Вид у нее был престранный. Она будто всеми силами пыталась сохранить серьезное выражение на лице.
Дверь у меня за спиной тихо закрылась. Я поспешила к кровати.
– Что случилось? Мира, ты больна?
– Ага, – пропищала она слабым голосом и сглотнула.
– Чем? – у меня внутри все застыло. – А лекарство есть?
– Не переживайте, эта болезнь сама пройдет, даже лечить не надо, – хихикнула Лириса. – Правда, девять месяцев придется потерпеть, потолстеть, попотеть немного, ведь ребеночек уже сейчас влияет на магический фон. Вон как разбушевался…
Она говорила, а мои глаза становились все больше и больше. Лицо у Миры все несчастнее и несчастнее. А под конец сам Рандир поднял голову и глянул на меня с таким видом, будто искал спасения.
Кажется, эти двое не были готовы к тому, что случилось.
– Ты… беременна?! – ахнула я.
– Правда ужасно? – Мира шмыгнула носом.
– Что? – я опешила. – Это чудесно! У вас будет ребенок!
– А я стану толстая и некрасивая, и Рандир заведет фаворитку! – в ответ она разрыдалась. – Вон их сколько там, только и ждут…
А, ну теперь ясно, почему у Рандира такой неприкаянный вид. Он буквально умолял меня взглядом: ну сделай хоть что-нибудь!
В ту ночь мне спать не пришлось. Я до утра утешала подругу и расписывала ей, как прекрасно быть матерью, хотя сама об этом не имела ни малейшего представления. Но она не желала слушать никого, кроме меня.
Мы сидели с ней вдвоем на кровати, обнявшись, смотрели на звездное небо, а я все говорила и говорила. Рассказывала о своем детстве, о нелепых поступках, о теплых руках мамы и папы, о любящей бабушке, вредном брате, и на моих глазах одна за одной собирались слезы.
Под конец мы уже обе шмыгали носами. Тогда-то я впервые подумала, что тоже хочу ребенка. Да, еще слишком рано, мне всего девятнадцать. Да, надо решить дела в этом мире, окончить институт, сделать карьеру…
Но всегда будут дела и проблемы. Это жизнь, по-другому в ней не бывает. Стоит ли самое важное откладывать на потом? Ведь “потом” может не быть…
Вернулась к себе под утро. Арден не спал. Сидел за столом, полностью одетый, смотрел в одну точку и вскочил, едва я появилась в ореоле портала. Схватил в охапку и крепко прижал к себе. Я же, не сдерживая глупой улыбки, шепнула:
– А ты хочешь мальчика или девочку?
Глава 42
– Что? Ты хочешь ребенка? – глаза Ардена жадно сверкнули. – Уверена, что готова?
Его голос был хриплым от яростного и нетерпеливого желания стать отцом.
Это вернуло меня в реальность.
– Э-э… да, но не сейчас… – смутилась я, понимая, что зря дала ему надежду.
Арден скрыл разочарование на лице, но я все равно увидела, что мои сомнения причиняют ему боль. Поэтому сделала единственное, что могла. Прижалась к нему всем телом и поцеловала.
– Давай вернемся к этому вопросу попозже, когда все закончится? – умоляюще прошептала ему в губы. – А пока будем просто жить.
Он стиснул меня сильнее и тяжко вздохнул. Но не возразил. В этом весь Арден – всегда на моей стороне.
За следующие три месяца я выяснила, что мне еще точно рано становиться матерью. Особенно мне не хотелось бы стать матерью подростка. Тилиан оказался совершенно невыносим.
Сын Хоргена выбрал себе это имя, потому что так звали человека, который ухаживал за ним до семи лет. Он единственный был добр к мальчишке за всю его жизнь.
Никто не возражал. Поначалу мы даже радовались, что вопрос с именем решился так быстро. Однако это оказалось первым и последним, что легко далось в общении с Тилианом.
Во всем остальном он сопротивлялся до последнего. И труднее всего приходилось мне, поскольку именно меня назначили ему в кураторы.
Это произошло на следующий день, после того как во дворец доставили бывших узников.
Мы сидели в кабинете короля узким, почти семейным кругом и решали, что делать дальше. Я настаивала на скорейшем завершении Великой призмы.
– Только Призма может уничтожить Стены вокруг Арбадона! Так давайте уже это сделаем! – с жаром произнесла я.
Но вдруг краем глаза заметила, что и без того хмурый Арден отвел взгляд. А затем вообще отвернулся.
Я поняла, что опять накосячила. Неосознанно напомнила ему о своем решении вернуться в свой мир и закончить учебу. Вот кто тянул меня за язык! Ардену и так нелегко. Он не спорил, даже не пытался меня уговаривать. Хотя мы оба понимали, что он не бросит свой клан и останется здесь.
Конечно, я не замечу его отсутствия, потому что время в наших мирах течет по-разному. Мне будет казаться, что мы расстались лишь мгновение назад, а вот для Ардена без меня пройдут недели.
Сердце обливалось кровью, когда я думала об этом. И все же хотела собрать Призму и поскорее разрушить магические Стены. Это уже стало навязчивой идеей. И чтобы закрыть гештальт, мне нужно было во что бы то ни стало открыть Арбадон для остального мира.
То, что за границами Арбадона ненавидят магов, меня не тревожило. Дипломатия наше все. Мы покажем другим народам, что несем только мир и процветание. Они обязательно нас поймут, иначе и быть не может.
– Ну тогда тебе и приручать этого дичка, – решила Эльтея, которая все это время пристально наблюдала за мной и
