Пропавшая невеста - Маргарита Дюжева
Она ведь и вправду одна. И она боялась. А сейчас, когда разругались, стало еще страшнее. Чтобы ни случилось, кхассер всегда был на ее стороне, а теперь… теперь будто земля под ногами превращалась в опасные зыбучие пески.
– Ай! – Запястья внезапно обожгло, будто кто-то невидимый полоснул по нему лезвием.
Впервые Доминика почувствовала, как Брейр сам хочет избавиться от серых пут, и внезапно ощутила дикий животный страх. Что если ему удастся?
Ника вскочила на ноги и бросилась к двери, но остановилась, так и не распахнув ее. Прижалась лбом к теплому дереву и зажмурилась, едва справляясь с собственным дыханием.
Он злился, ему было плохо, но он так и не понял ее, не почувствовал ни ее страха, ни неуверенности, а только давил, будто она и впрямь была племенной кобылой, которая внезапно заартачилась и помешала осуществлению планов.
И снова в груди взметнулась обида. Не пойдет она никуда!
В отместку зло дёрнула свою нить.
– Надеюсь, тебе там припекает! – прошипела в сердцах. – Эгоист!
Доминика вернулась к кровати. Скинула с себя жилетку, платье, мягкие чулки и нырнула под шелковое одеяло.
Не будет она больше извиняться! И раскаиваться тоже! Все правильно она сделала, а недовольный кхассер может подавиться своим недовольством.
Измученная, она заснула тревожным слабым сном, из которого выныривала каждые пять минут. Сонно распахивала глаза, вскрикивала, пугаясь новой остановки, потом вспоминала, что вернулась в свою комнату и, повернувшись на другой бок, снова засыпала.
Только сны умиротворения не приносили. Напротив, они были хлесткими, правдивыми и от того в сто раз более болезненными.
Под утро, когда рассвет еще только-только занимался над горным перевалом, Доминика проснулась от собственных стонов. Сердце ломило, и каждый его удар отзывался мучительной пульсацией в висках, а внутри ширилась пустота.
Обида прошла, а вот страх потерять кхассера нет. Наоборот, усилился настолько, что Ника больше не могла лежать в постели.
Проворно поднявшись, она надела ботиночки на босы ноги и бросилась к шкафу, в котором, дожидаясь своего часа, на красных бархатных плечиках висели платья. Она выбрала то, которое кхассер любил больше всего – голубое с золотыми лентами. Наскоро оделась, пальцами разобрав волосы, стянула их в тугой пучок на макушке и выскочила из комнаты.
Замок потихоньку просыпался. Первые слуги уже сновали по коридорам, наводили порядок, готовясь к новому дню, со двора доносились зычные голоса воинов, а из кухни грохот перевернутых кастрюль.
Возле комнаты кхассера она остановилась, перевела дух и, тихонько постучавшись, замерла в ожидании сурового «войдите».
Но в ответ была тишина. Постучалась еще раз – с тем же успехом. И только после того, как не получила ответа в третий раз, аккуратно опустила ручку и заглянула в комнату.
Она выглядела нетронутой. На кровати ее шелковая сорочка, на том же месте, где она вчера сама ее оставила, на столике – недопитый стакан воды.
Он что… не приходил сюда?
Ника попятилась и тут же на кого-то налетела.
– Ай! – раздалось сзади.
Маленькая хрупкая служанка, прыгала, растирая отдавленную ногу.
– Извини, – Ника коснулась ее, одним движением убирая боль, – я не заметила тебя.
– Ну что вы, госпожа, – беспечно отозвалась девчонка, неуклюже натягивая сбившийся чепчик на непослушные локоны,
– Ты не знаешь… где Брейр?
– Так хозяин уехал. Еще ночью!
– Как уехал? – Ника схватилась за стену, иначе бы не устояла на ногах, которые внезапно стали мягкими, как глина. Ее повело куда-то в сторону, и дыхание сбилось. – Куда уехал?
– Не знаю.
– В Наранд, – как бы между прочим обронила проходящая мимо них Берта.
Большого труда ей стоило удержаться от ликования, когда увидела, как испуганно распахнулись глаза ненавистной лаами. Как задрожали тонкие пальцы, цеплявшиеся за каменную кладку. Все-таки не зря она встала ни свет ни заря и сторожила у комнаты кхассера! Этот момент стоил того.
– Как в Наранд?
Не мог уехать. Только не туда!
– Я сама слышала, как он Кайрону сказал ждать его не раньше, чем через две недели, – важно произнесла Берта, – а еще просил подготовить комнату. Рядом со своей. Наверное, гости приедут. Важные…
Гости… Ника боялась даже представить, что это за гости. Вернее, гостья.
Не мог Брейр так поступить с ней. С ними! Да, поругались. Да, она была неправа. Но так наказывать – это слишком жестоко!
– Ой, заболталась я тут с вами, – встрепенулась Берта, – сейчас опять от Дарины получу выволочку.
Сказала и, подхватив подол, побежала вниз по лестнице, счастливо улыбаясь и перескакивая сразу через несколько ступенек.
Это определенно был самый прекрасный день в ее жизни.
