Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская
— Вы задаете очень верные и очень сложные вопросы. Анхи о таком обычно не спрашивают. Но вы ведь сами знаете главный ответ. Смотрите, у нас есть множество кродахов и клиб и всего несколько анх. И закон соответствует ситуации. Любой вред, причиненный анхе, карается жестоко и кроваво. Все остальное — можно пережить. Анха — святыня и ценность. Надежда на продолжение рода. Кродах, забывший об этом, — преступник и враг. Но со временем ситуация изменилась. Кродахи, лишенные угрозы вымирания, почуяли вседозволенность, и поправки к законам отразили это. Читайте дальше — и увидите, что произошло.
Ответственность кродахов постепенно стала формальностью. Сейчас им позволено казнить и миловать, выставить беременную анху на улицу за гипотетическую измену или сдать здоровую анху в лечебницу, иметь десяток жен и еще сотню наложниц в серале, ставить метки, снимать метки, и все это без согласия анх. Кродахи полагают, что восстановили справедливость за тот период кровавых казней и жестокой расплаты за любое не преступление даже, а ошибку в отношении анхи. И сейчас в Ишвасе это считается нормальным. Везде, кроме Имхары. Владыка Асир решил восстановить справедливость по-своему. Он вернулся к тем, Старым законам послевоенного периода, переписал их, как считал нужным, и выставил из Имхары такое количество знати, отказавшейся подчиниться, что Ишвасу лихорадило несколько лет. До сих пор лихорадит.
Анхи Имхары теперь имеют почти те же права, что после Краха, и любое разбирательство в суде так или иначе решается в их пользу. Владыка запретил многобрачие, упразднил серали, эта привилегия разрешена лишь единицам. Но вы должны понять, что у подобного многовекового дисбаланса нет однозначного решения. Мы так боялись вымереть, что сейчас анхи составляют больше половины населения. Это много, очень много. До Краха соотношение было иным. Из десяти новорожденных — два кродаха, три или четыре анхи. К тридцати годам — возраст, наилучший для рождения нового поколения — доживало не больше половины кродахов и анх. Теперь же кродахи и клибы гибнут по-прежнему — пусть не в войнах, но на опасных работах, в рискованных развлечениях, по собственной неосторожности, но мы почти исключили смертность среди анх Имхары. И что с ними, с вами, — исправился Джанах, — делать?
Владыка разрешил браки между клибами и анхами, которые были запрещены несколько веков, но это лишь отчасти спасло положение. Потому что анхе в течку все равно нужен кродах, который привык получать все и немного больше. Сераль владыки сидит на средствах от зачатия, но знать других лепестков, да и наша отчасти, считает это абсурдом. Отсюда переполненные трущобы по всей Ишвасе и огромный процент смертности и безумия среди анх, немыслимый еще сто, даже полсотни лет назад. У этой проблемы, казалось бы, есть решение. Дать анхам волю, выпустить их в мир, позволить самим строить собственную судьбу. Но… — Джанах вздохнул. — Представьте на минуту, что владыка завтра распустит сераль и отправит своих анх самих обеспечивать свою жизнь. Как думаете, куда они пойдут? Может быть, не все, но большинство? Правильно, в первый попавшийся притон или в сераль к другому кродаху, на все согласятся.
Что они умеют? Только дарить наслаждение в постели и рожать. Кто из кродахов, к примеру, сейчас способен допустить хотя бы мысль о вооруженной анхе? Об анхе, способной, как это было у предков, до Краха, служить в городской страже, сопровождать торговые караваны или воевать наравне с кродахом и клибой?
Никто. А течки? Вы представляете, что будет твориться, например, в казармах, если там появится анха на грани течки? Конечно, есть и другая полезная работа. В сельском хозяйстве или торговле… Анхи могут шить, готовить, изобретать, в конце концов, но это снова повлечет за собой ограничения и дисбаланс. Да и наши кродахи, опять же, в большинстве, даже думать об этом не хотят. Предназначение анх было определено после Краха, и за прошедшие столетия мало что изменилось.
Лин хмыкнула:
— А кто из кродахов примет на службу анху, прекрасно владеющую оружием? Никто, даже наш владыка не рискнет. Но… мастер Джанах, представьте себе мир после Краха, поменяв местами кродахов и анх. Путь к вымиранию — против пути к безумию. То, что вы рассказываете, это и есть путь к безумию. Когда кродахов станет ощутимо не хватать на всех анх… — она замотала головой, отчего-то представив, как Нарима и Гания душат подушками «сестер по сералю». — Новый кровавый хаос, вот что будет ждать этот мир. После Краха у анх хотя бы была ответственность. Нынешние будут вцепляться друг другу в глотки под девизом «каждый сам за себя».
— Возможно, поэтому мы сейчас с вами и разговариваем, Лин. — Джанах улыбнулся, и морщины разбежались по всему его лицу, от уголков светлых умных глаз до подбородка. — Чтобы ваши дети и дети ваших детей знали, что не стоит сводить свою жизнь к желанию родить как можно больше наследников и осчастливить как можно больше кродахов. Но тс-с-с, — Джанах прижал палец к губам, — я говорю вам крамольные вещи, о которых лучше молчать. Впрочем, Асир знает, что я могу это сделать, так что, думаю, показательное четвертование на площади нам с вами пока не грозит.
Лин шутку не приняла.
— Крамольные вещи я начну говорить сейчас, и, кстати, легко повторю все это владыке. Что такое один кродах на сотню анх? Это уже не правитель и даже не любовник. Это член и запах. То, что прилагается к члену и запаху, перестает иметь значение. Кродаха не запрешь в серале, как анху, в его природе — быть лидером. Но его власть легко сделать номинальной. Оградить от любого риска. Уже не он будет защищать своих анх, а анхи — его. И, кстати, никаких «своих» не останется. Впрочем, как и у вас… то есть, как в варианте с анхами. А анхи… — она пожала плечами, — анхи продолжат рожать, даже если получат свободу. И даже не только от клиб, ведь их, способных на оплодотворение, единицы. Но здоровый кродах вполне способен за год осеменить две-три сотни анх.
Джанах вздохнул.
— Что вы предлагаете, Лин? И вы, и я можем разводить демагогию на пустом месте, пугать и надеяться, но это не имеет смысла, пока у нас нет рецепта от этой, опять же гипотетической, болезни. Вы считаете, то, что происходит в Ишвасе — норма? Я — нет. Хотя именно повсеместное отношение к анхам как к расходному материалу спасает нас от тех мрачных картин будущего, которые вы сейчас рисуете. Беременная анха в снегах Азрая и Шитанара или в песках Имхары
