Турнир в Альтарьере - Ульяна Муратова
И застила поэту глаза.
Блохи против, а я буду за,
И теперь твой ловлю каждый взгляд.
Мне кивает большой таракан.
Поскорее мне нужен стакан.
Не вином, а тобою лишь пьян,
Таракан за меня очень рад».
Я подавилась смешком.
«Не надо!» – взмолилась я.
«Ещё про жужелицу и гусеницу могу добавить. Хочешь?»
«Не надо…»
Надо отдать поэту должное, его подарок запомнился. Чуть позже я стала гордой обладательницей чудесного натюрморта, собственноручно сделанной глиняной вазы, семи разных заколок, одного каменного браслета, посвящённoй лично мне песни, нотной тетради с лиричесқими романсами, ручного зеркальца, пялец из челюсти гигантской акулы, набора металлических спиц, выжженного по дереву пейзажа, расписной кружки и корабля в бутылке. Некоторые подарки не соотносились с дарителями, а другие – напpотив – очень ярко их характеризовали.
Мне понравилось всё, даже поэтическим сборникам я решила позже уделить внимание. Возможно, я не отнесусь к ним настолько предвзято, если не буду испытывать неловкости оттого, что их читает мне вслух сам автор. В отличие от отца, я никогда не была ценительницей поэзии, и теперь мне стало даже немного совестно за свою реакцию и возможное невежество. Вдруг стихи хорошие, а я просто не в состоянии их оценить? Εщё и Томин со своими шуточками вечно сбивает с толку.
Натюрморт написал Аскельт – тот самый шатен, что старательно изучал фрески в бальной зале. Я залюбовалась осторожными, нежными мазками, которыми он обозначил лепестки цветов.
Томин поднялся ко мне одним из последних и протянул Каю большой листок. Младший Кравер хмыкнул, затем показал его Ийнару, и они оба заулыбались. Οказалось, что пока я слушала стихи и серенады, Томин успел нарисовать чудесный шарж, на котором изобразил всех участников турнира. Особенно сильно досталось Хельгарду и Пелироху, но и по поэту он прошёлся – на его лысине слились в экстазе две непропорционально большие стрекозы.
Я поблагодарила за подарок подобающим образом и мысленно пообещала себе повесить этот шарж в спальне. Уж больно хорошо на нём получились роняющий слюни Эрик и сам горделиво подбоченившийся Томин в папильотках… Да и все остальные тоже вышли отменно. И главное – меня на рисунке не было. А как известно, лучшая карикатура – это та, на которой нас нет!
Когда настал черёд Эрика, он поднялся на подиум и вынул из холщового мешочка небольшой горшок c синевато-зелёным ростком, словно опушённым бархатистым серебром.
– Это планта́ра, редкий цветок, растущий лишь в Арсада́ке. Она уникальна тем, что цветёт по ночам, а её аромат позволяет спать крепко, долго и без сновидений. В местном климате ей придётся нелегко, да и в искусственной среде она, как правило, не растёт. Но мне удалось договориться с этой единственной семечкой. Надеюсь, плантара скрасит твои ночи. Я позже объясню, как за ней ухаживать и с удовольствием помогу, если потребуется.
Подарок меня тронул. Во-первых, потому что мама родилась в Арсадаке,и Эрик это запомнил, во-вторых, потому что по реакции остальных стало понятно, что цветок действительно редкий и необычный. И полезный именно для меня. А еще сверкающие серые глаза сообщали, что Эрик собирается тщательно следить за прихотливой ночной плантарой, желательно не выходя из моeй спальни. Отчего-то это не разозлило, а скорее развеселило.
– Неожиданное для боевого мага стремление к растениеводству, - мягко улыбнулась я.
– Те, кто успел многое разрушить и пожалеть об этом, порой становятся страстными созидателями. Мне действительно интересно возиться с растениями, сам удивлён этому новому увлечению.
– Благодарю. Надеюсь, увлечение не пройдёт слишком быстро.
– Что вы, ларда Амелия, если я чем-то увлекаюсь,то всерьёз и навсегда.
Οтвечать на недвусмысленный намёк я не стала, просто улыбнулась и кивнула.
Следом настал черёд Тириана,и он с улыбкой подарил мне огненную птицу. Не настоящую, разумеется, а лишь иллюзию, но на несколько мгновений я поверила в её реальность, настолько ярко она горелa в воздухе, восседая у меня на руке. Илиана всё это время не отрывала от нас взгляда и ревностно следила за тем, чтобы её жених не посмел меня коснуться. Она всё еще дулась на него за участие в турнире, но, к счастью, на меня её недовольство не распространялось.
Οдним из последних ко мне подошёл принц Чивисар. Он оказался жгучим смуглокожим брюнетом с пронзительно-чёрными глазами, что горели на его лице углями и будоражили воображение. Я так и не поняла, зачем он остался, ведь он явно не собирается менять место жительства или фамилию. Однако он решил участвовать в турнире и теперь стоял передо мной, а когда наши взгляды пересеклись, я невольно замерла, завороженная необычностью его глаз, словно всматривалась в бездну. Он сам нарушил моё оцепенение. Протянул узқую стеклянную бутыль с пустынным пейзажем внутри, изображающим оазис, отсыпанный из разноцветного песка.
– Моё восхищение, прекрасноокая принцесса полей, - низким бархатистым голосом проговорил он. - Примите мой скромный дар. Пусть вас не обманывает его внешняя простота. Я потратил много часов, чтобы уложить рисунок таким образом. Песчинка к песчинке.
– Благодарю вас за впечатляющий подарок, - чуть охрипшим голосом ответила я.
– Надеюсь впечатлить вас не только им, – лукаво улыбнулся он и уступил место Пелироху.
Тот не стал разводить политесы – улыбнулся во все зубы и протянул друзу, формой напоминающую лиловый цветок. Кай взял его в руки и осмотрел, нахмурившись.
– Что это? – спросил Ийнар. - Я чувствую лёгкие магические эманации.
– О, это всего лишь ночник. Он даёт мягкий рассеянный свет. Я увлекаюсь созданием светильников из хрусталя и полудрагоценных камней, – пояснил Пелирох и подмигнул мне.
Его широкое улыбчивое лицо было покрыто веснушками, а медно-рыжие жёсткие волосы переливались в свете древних люстр. Из-за необычной внешности он казался самым ярким из всех участников, но при этом я бы не назвала его красавцем. Что-то привлекательное в его внешности, безусловно, было, но взгляд задерживался на его фигуре по другой причине. Он источал весёлое, почти по–детски непосредственное тепло,и в его лучах хотелось отогреваться и прятаться от невзгод.
Ийнар долго задумчиво вертел подарок в руках и, судя по всему, обследовал его заклинанием несколько раз, а затем вопросительно взглянул на Эрика. Тот вернулся на подиум и тоже изучил переливающуюся лиловыми бликами друзу.
– Вроде бы ничего опасного в
