Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина

— Ай!

— Что такое? — мгновенно насторожилась Роза, и наваждение резко схлынуло, словно и не было его.

— Не знаю. В спину что-то кольнуло.

— Не в районе ли твоего ожога? — загадочно поинтересовалась она.

— Да вроде, — уже я настороженно глянула на нее. — Этот вопрос относится к тому, что ты хотела мне рассказать?

— Можно и так сказать.

— Говори! — потребовала я.

— А ты мне голову за это не откусишь?

Я думала, она пошутила, но глаза ее при этом остались серьезными и настороженными.

— Постараюсь держать себя в руках, — клятвенно пообещала я, уже предчувствуя, что ничего хорошего я дальше не услышу. Как оказалось, я была права на все сто процентов.

ГЛАВА 17 Клеймо

— Собственно, я поняла это, только просмотрев твою жизнь, — начала рассказывать Роза. — У тебя значительный провал в памяти десятилетней давности.

— Да, и что? Я тогда в неприятную историю попала: подруга — предательница меня подставила, привела в клуб, сказала, что мальчик, который мне нравился, приготовил мне сюрприз. Мы должны были уединиться в одной из кабинок…

— Дмитрий, верно?

— Да. Первый красавец на курсе. В него все были влюблены.

— С твоей стороны я любви не заметила. Да, чувство было — большая симпатия, увлечение возможно, но не любовь.

— Ты что же, в моих мозгах эту правду наковыряла? — нахмурилась я.

— В твоих воспоминаниях, Рита, — не поддалась на мой резкий тон темная. — И если я раскрыла тебе душу, то уж прости, я слегка покопаюсь в твоей.

— Да на здоровье, только как копание в моей душе связано с моим ожогом?

— Всему свое время, Рита, всему свое время.

Пришлось мне поверить на слово и рассказать в деталях, как мерзкая Инга Марецкая, притворяясь моей подругой, заливалась соловьем о том, как любит меня замечательный мальчик Дима Трошин, и как не может на меня налюбоваться. А я, дура, уши-то и развесила. И даже представить не могла, что Инга и ее друзья за спиной надо мной потешались. Нет, она совершенно искренне советовала мне, что надеть на первое в моей жизни свидание с парнем, сама же за мной заехала и с радостью отвезла в клуб, чтобы жертва ее интриг ненароком не сбежала. Да и могла ли я, наивная, тогда сбежать?

Нет, я с предвкушением наряжалась в маленькое бордовое платье, купленное втайне от бабушки, тщательно начищала новенькие черные лаковые босоножки, завивала кудряшки одолженной у соседки плойкой, а косметикой радушно поделилась Инга.

— Итак, вы уединились в кабинке, — вернула меня к реальности Роза.

— Нет, не в кабинке, в комнате. Помню, как увидела его, с этой голливудской улыбкой на устах, растрепанными черными волосами, манящим взглядом неотразимого соблазнителя. И его карие глаза…

— Почему карие? — снова отвлекла меня Роза. — Он же голубоглазый.

— Ну да, голубоглазый, — неуверенно пробормотала я. — Конечно, голубоглазый.

Не знаю, почему мне взбрело в голову, что у него были карие глаза, или даже… с багровым отливом, как у меня.

— Ты сказала, что это была не кабинка, а комната. Почему?

— Потому, что там была кровать, а не диван, — более уверенно ответила я. — Да. Я точно помню прохладные простыни, мягкие и скользящие, шелковые, кажется.

— А цвет какой у них был?

— Не помню.

— Или не видела?

— Второе, — с удивлением поняла я. — Роз, у тебя ведь уже сложилось мнение, что там со мной случилось?

Моя новая подруга кивнула, но отвечать не спешила, вместо этого задала новый вопрос, на который я никак не могла дать ответ.

— И что ты чувствовала? Скажи первое, что приходит в голову.

Я призадумалась. Что я чувствовала? Не знаю.

— Счастье, наверное.

— Да, я тоже это ощутила, только твое чувство отличалось от моего: в нем было что-то совершенно естественное, искреннее, всепоглощающее, я бы сказала — взаимное, и это точно был не твой институтский приятель.

— Подожди, ты хочешь сказать, что я… что в ту ночь я была вовсе не с Димой?

Нет, я догадывалась, но всегда отгоняла от себя подобные мысли, а теперь, когда это сказано вот так, вслух…

— Именно это я и хочу сказать, — кивнула Роза.

— Но это невозможно! — воскликнула я. — Тебе не кажется, что кого-то другого я бы запомнила? Это же какой-то бред. Чтобы я в клубе нашла другого и тут же пошла ему отдаваться? Такого просто не может быть!

— Может да, а может, и нет, — философски пожала плечами она. — Вспомни, как сильно ты болела потом.

— Ну и что? Это от переживаний. Из-за депрессии.

— Рит, поверь мне на слово, из-за переживаний ТАК не болеют. Ты же полгода находилась между жизнью и смертью, Янине Святозаровне, твоей бабушке и остальным понадобилась вся сила круга, чтобы тебя вытащить. Я уверена, что если бы не они, ты бы просто умерла. И, как мне кажется, именно твоя болезнь спасла и меня тоже.

— Это как?

— Думаю, ты заставила их снова собраться вместе, и меня спасал уже вступивший в полную силу круг.

— А ты не заметила, что наши судьбы чем-то похожи? — переваривая услышанное, вдруг осознала я.

— Еще как заметила. И даже эта болезнь…

— Что ты хочешь сказать?

— Что тогда ты встретила не просто незнакомца, ты встретила кого-то из нашего мира.

— Договаривай до конца, ты ведь знаешь, кто это был? — потребовала я, уже зная, что она ответит.

— Это был демон.

Вот она и сказала, и мир не рухнул, но заметно для меня покачнулся.

— Думаю, если ты спросишь у Янины Святозаровны, то она тебе подробнее расскажет, но мне кажется, это было отравление.

— Чем? — все еще в шоке, все еще на автомате спросила я.

— Силой демона, — с сочувствием ответила Роза. — Об этом не пишут в книгах по демонологии, но в силу своей профессии кое-что я о демонах знаю. Поскольку они потомки изначальных демонов, то привычные для нас связи вроде интимной близости вызывают у них некоторые затруднения.

— Да, я слышала о детях. Потомство у них рождается только в любви, и выносить дитя демона может только вампирша или суккуба.

— Не только. Все, в ком течет