Притворимся парой, или Подари мне крылья - Алекс Найт
А меня вдруг одолела робость. Я боялась, что он не приходит лишь из-за потери мной крыла. Из перспективной двойки мы оба обратились неудачниками. Но он ещё может летать, в отличие от меня…
— Нет, не надо. Ты права, уверена, ему нужно время, чтобы прийти в себя, — я кое-как улыбнулась, хотя снова хотелось плакать.
Кассия с Доросом посмурнели. Возможно, их посещали те же мысли, что и меня…
— Алекса! — в палату ворвалась Руфия.
Похоже, она прибежала после своего полёта. Бежевый доспех был чистым, значит, хоть она обошлась без падений. Щёки моей лучшей подруги блестели от слёз. На голове царил бардак из светлых кудрей.
— Алекса… — она со слезами бросилась ко мне, а я даже не могла её обнять.
Они пробыли у меня час, пока меня не сморил сон. Только на этот раз не удалось забыться беспамятством. Я снова летела среди величественных и опасных серых скал. Они смыкались надо мной, словно клыки чудовища, пытались достать острыми гранями, цеплялись за крылья. А вокруг поднимался водно-пламенный круговорот. Но стихия не ощущалась родной, она мне не подчинялась. А в миг до падения кто-то схватил меня за руку…
— Алекса? — донеслось сквозь дрёму.
Я с трудом разлепила тяжёлые веки, проморгалась, глядя на вход в палату. Подтянутая мужская фигура с двумя крыльями за спиной облеклась в образ, к которому так тянулось моё сознание…
— Яннис? — пролепетала я слабым голосом.
— Нашла о ком думать, — скривился мой собеседник, и наваждение исчезло.
— Тео… рис, — кашлянула я, наконец сумев сосредоточить рассеянный взгляд.
Полутьма вечера и внезапное пробуждение сыграли со мной злую шутку, я приняла бывшего лучшего друга за возлюбленного. Видимо, сказалась похожесть комплекции, когда внешне они совершенно непохожи. Яннис — голубоглазый шатен, светлый. Теорис рождён обращённым к Тьме, потому обладал редкой для тёмного феникса внешностью. Короткие пряди отдавали золотом, постоянно спадая на холодные чёрные глаза с изумрудными прожилками.
— А ты приняла меня за слизняка Янниса?
Он предстал в чёрном кожаном доспехе. В ухе дерзко поблёскивала серьга в виде аквамариновой капли. Губы кривились в выражении омерзения.
— Прекрати, — процедила я.
Не хотела снова слушать, как он поливает Янниса грязью.
— Ты идиотка, Алекса, — заявил он, в момент зажигая во мне пламя ярости. — Бесишь… — выдохнул.
— Пошёл вон, — прошипела я, дёрнув руками, но те отозвались болью даже сквозь заклинания обезболивания.
— Не шевелись, — закатил он глаза, двинувшись ко мне. — Совсем дура?
С Теорисом мы знакомы с детства. Наши родители дружили, а когда они погибли, Актеон взял на себя заботу обо мне и о нём. Потому мы росли как брат и сестра, вместе встревали в неприятности, вместе учились летать. А в академии… всё резко изменилось. Он закрылся, как и Актеон во всём пытался меня контролировать, и когда в моей жизни появился Яннис, повёл себя как последняя сволочь. Так что из лучших друзей и названых брата и сестры мы превратились в неприятелей, почти врагов. И это осознание отдавалось болью в надтреснутом сердце третий год подряд.
— Хватит меня оскорблять, Тео. Пользуешься тем, что не могу тебе врезать?
— Ты и раньше не могла, — поморщился он и коротко выдохнул, сдувая золотистые волосы с глаз. — Ты мне ответь, где были твои мозги, когда ты ушла в круговорот? Это был неотработанный приём.
— Откуда ты… — я задохнулась на миг, ощутив себя невероятно уязвимой и несчастной.
«Доверься мне», — прозвучали в мыслях уверенные слова Янниса, от которых трещина в груди стала глубже и острее.
— Видел ваши тренировки. Поэтому знаю, что вы взялись показать неотработанную фигуру, — Теорис замер надо мной каменной глыбой неодобрения и вдруг присел возле кровати на колено, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Зачем, Алекса? Зачем? — обратился тихо, почти отчаянно.
— Хотела показать, чего я стою, — судорожно прошептала первое, что пришло в голову, и это было чистой правдой. — Всем и Актеону. Ему в первую очередь.
— Доказала, — на закаменевшее лицо Теориса набежала мрачная тень. — Я помогу тебе сплести крыло.
— Что⁈ — усмехнулась я придушённо.
Но он не смеялся, чёрные глаза смотрели чересчур серьёзно. Это была не шутка.
— Что за глупость ты придумал? — выдохнула я, пребывая в ступоре после его заявления.
Он же даже не спрашивал, не предлагал, ставил меня перед фактом. Как Актеон… Ещё и поэтому наши с Теорисом пути разошлись, каждый из братьев претендовал на мою свободу, и я не смогла держать оборону на оба фронта. Сначала сократилось общение, следом совсем оборвалось и переросло во вражду, когда в моей жизни появился Яннис.
— Я перехватил ректора, он сказал, тебе дадут время на восстановление прежней формы, — заговорил он, вновь ввергая меня в замешательство. — Если начнём плести крыло вместе, уложимся в несколько месяцев, одна ты будешь плести полгода. Алекса, что думаешь? — он вдруг протянул руку к моему лицу и неожиданно нежно провёл кончиком указательного пальца по моей щеке.
Я задрожала от трепетности и мольбы, что засветились в необычных глазах моего бывшего друга. И снова ощутила предательски подступающие слёзы.
— Прекрати, — промямлила я, пытаясь отодвинуться.
Взгляд зацепился за разбитые в кровь костяшки пальцев Теориса. Он же отлично отлетал. Неужели подрался?
— Ответь, Алекса.
— Что я должна ответить? — поморщилась, отворачиваясь от него. — Мне не нужна твоя помощь. Мы с Яннисом справимся сами.
— С Яннисом? — яростно усмехнулся он. — Что-то я его тут не вижу.
Укол достиг цели. Я вздрогнула, ощутив тянущую боль в груди.
— Мы провалили демонстрационный полёт, он приходит в себя.
— Он твоя пара, и должен думать о том, как тебе прийти в себя, — теперь чёрные глаза Теориса наполнились гневом.
Кипящая сила его резерва отдавалась покалыванием на коже. Тео пребывал в бешенстве. И не скажешь, что передо мной маг земли.
— Ты ничего не знаешь! — нервы сдавали, и я перешла на крик. — Просто уйди! Оставь меня! Я сама разберусь!
— Не разберёшься, — отрезал он, поднимаясь, и снова навис надо мной с высоты своего роста.
И тут дверь палаты приоткрылась. Внутрь несмело
