Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская

— Мне это нормально.

Хесса помолчала. Помотала головой:

— Ну ты… Нет, я бы так не смогла.

На это Лин отвечать не стала: что тут ответишь? Хессу она понимала — есть чувства, не поддающиеся контролю, и у всех они разные. У Хессы это может быть ревность, у нее самой — упертость (ослиная, как говорил иной раз в сердцах Каюм), у Асира… тоже наверняка есть какое-то. И если человек тебе дорог, ты примешь его вместе с этим чувством — именно и прежде всего с этим, и уж потом со всеми остальными чувствами, мыслями и желаниями, добрыми и дурными привычками и другими заморочками.

Ужин в серале подавали рано — для того, наверное, чтобы к возможному приходу владыки или его приближенных кродахов анхи не оскорбили их тонкого слуха бурчанием голодных животов. Никто не спешил расходиться, насытившись. Анхи делали вид, что отдыхают, пьют кофе, разговаривают о пустяках — то есть, простите, ведут возвышенные беседы. Но густой, крепкий запах желания и похоти выдавал их истинные мысли, надежды и чаяния.

Лин с Хессой пристроились у низкого столика между стеной и колонной, поблизости от двери, но не слишком на виду. Хесса разложила игровое поле с нарисованной пустыней, оазисами, миражами, караванными тропами и двумя городами в двух краях карты. Расставила по начальным местам искусно вырезанные из слоновой кости и черного дерева фишки. Потрясла в сложенных ладонях два кубика, черный и белый, и протянула Лин два сжатых кулака:

— Выбирай.

Лин ткнула пальцем наугад.

— Белый. Твои караванщики.

Игра оказалась несложной, но увлекательной. Когда Лин, потеряв четыре хода, наконец перевела своих караванщиков через зыбучие пески, к их столику подошла Лалия. Села рядом, сказала, махнув рукой:

— Не обращайте на меня внимания.

Хесса только пожала плечами, а вот Лин поняла, что не обращать внимания не сможет. От Лалии пахло владыкой, сильно, оглушающе, как будто только что вернулась от него. Впрочем, почему «как будто»? Ее не было весь день, где еще она могла пропадать? Вот только… Лин прикрыла глаза, пытаясь разобраться в оттенках запаха. Что-то казалось неправильным. Она помнила Лалию после секса, расслабленную и довольную. Стоило ожидать, что после праздника будет так же. Но пахло иначе, от запаха становилось тревожно и неуютно. А сосредоточиться, собраться с мыслями и понять — не получалось. От запаха владыки вело голову, как от вина… нет, больше, скорее, как от вчерашнего поцелуя. Колотилось сердце, рот отчего-то наполнился слюной, а еще… еще, кажется, намокали шаровары. Лин бросила кубик, не глядя передвинула по тропе своего караванщика. Как бы то ни было, показывать внезапный раздрай она не собиралась. Если бы только перед Лалией — полбеды, а то и вовсе не беда, но не перед всем сералем.

— Господин Сардар дех Азгуль аль Шитанар к анхам владыки, — зычно гаркнул из распахнутых дверей стражник.

— О, ну надо же, кто явился, — протянула Лалия.

Хесса, которая как раз собиралась кинуть кубики, стиснула их в кулаке и застыла, не отводя взгляда от стола.

— Почему бы ему не явиться? — спокойно спросила Лин. То есть она надеялась, что получилось спокойно. Хотелось разбить сгустившуюся за их столиком тишину, да и от собственного волнения как-то отвлечься.

— Он не спал по меньшей мере несколько суток, — Лалия повернулась к двери, подперла подбородок кулаком с таким видом, будто собиралась смотреть занимательный фильм. — А недавние события не возбудили бы даже меня, не то что его.

«Вот оно.» — Лин замерла. «Недавние события» — это не о празднике. Что-то произошло, пока она спала, пила кофе, болтала с Хессой и пыталась не слишком заметно для окружающих вспоминать вчерашнее. Что-то очень плохое. Возможно, опасное для владыки или его приближенных, и уж точно — неприятное. Вот откуда тревога от запаха Лалии.

Сардар, не сбавляя шага, быстро прошел мимо их столика, бросив единственный взгляд на Лалию. Выглядел он и правда неважно, с застывшим лицом и больными глазами, взлохмаченный, в измятой рубашке с россыпью подозрительных красных брызг, очень похожих на засохшую кровь. Это и есть кровь, поняла Лин, улавливая запах — он тянулся за Сардаром, как шлейф — кровь, ужас, чужая боль.

— Что случилось? — не выдержала она. Впрочем, хватило ума прошипеть это едва слышно, чтобы не донеслось до лишних ушей. Хотя все равно никому не было сейчас дела до Лин и ее вопросов. Даже Лалия, которая, конечно, услышала, произнесла одними губами:

— Не здесь.

Анхи, что сидели в зале, повскакивали со своих мест, остальные мгновенно появились из комнат. Запахло вожделением и ожиданием, концентрированной похотью, будто при одном взгляде на Сардара у всех здесь начиналась течка.

— Господин первый советник, — Нарима, вышагнув из толпы, вдруг опустилась перед Сардаром на колени, смотрела с восторгом и обожанием, прижимая руки к высокой груди. — Какое счастье видеть вас здесь. Мы так скучали.

— Дура, — пробормотала Лин.

— Идем, — велел Сардар Нариме и, резко развернувшись на каблуках, пошел обратно.

— Нет, — вдруг громко сказала Хесса. — Нет, только не она.

Лин накрыло с головой ее злостью и почти что паникой.

Кресло Хессы грохнулось на пол, а сама она почти в то же мгновение оказалась перед Сардаром и вцепилась в его рубашку.

— Ты что делаешь, ур-род? Что ты, блядь, делаешь? Тебе не она нужна.

Сардар явно ничего подобного не ожидал, но сориентировался в секунду. Хесса оказалась прижата к нему спиной, с вывернутыми за спину руками. Кто-то позади охнул, кто-то сказал в полный голос:

— Наглая трущобная потаскуха демонстрирует манеры. О, да.

— А кто мне нужен? Ты? — Сардар оскалился. От него потянуло яростью.

— Не она, — заорала Хесса, пытаясь вырваться. — На мне твоя блядская метка, ублюдок.

— Заткнись по-хорошему, — прорычал Сардар, перехватывая ее за горло. — Заткнись, идиотка. Поговорим, когда потечешь.

— В казармы ее, — выкрикнула, кажется, Гания. — Так оскорблять господина первого советника.

Сардар отшвырнул Хессу в сторону их стола — Лин едва успела вскочить и подхватить, а то столик, пожалуй, разлетелся бы на запчасти, — схватил за руку застывшую Нариму и вылетел за дверь.

Хесса дернулась, и Лин инстинктивно сжала руки сильнее. Еще не хватало, чтобы эта кретинка вдогонку кинулась. И без того все плохо — ну что стоило догадаться, помешать. Не дать подруге выставить себя… такой. Несдержанной скандалисткой.

— Хесса, спокойно. Спокойно. Ты что, не видела, он дырку искал, а не анху. Нарима пожалеет, что вылезла, увидишь.

— Да знаю я. Пусти, — Хесса рванулась изо всех