Воля владыки. В твоих руках - Рия Радовская
— Проводите.
— Погоди, — остановил Асир. Достал кошелек с сотней золотых, подал мастеру.
— Премного благодарен, но доброе имя и верность владыке для старого Килима дороже золота. Я буду нем до тех пор, пока пески не примут мои старые кости.
Асир кивнул.
Килиму незачем было болтать. А денег с этой ярмарки он и так наверняка привезет немало. Умный пес не станет вцепляться в кормящую руку.
Едва исчез за дверью Килим, явился Фаиз. Асир усмехнулся: тайный советник казался единственным спокойным человеком в этом, как выразился бы Дар, блядском цирке. Только сжатые до белизны губы слишком многое говорили, даже если бы Асир не чуял не до конца приглушенный запах. Фаиз был в ярости.
Но Асир и сам готов был убивать и, сдерживая это желание, даже не пытался сдерживать еще и запах. Лекарь, закончив со снадобьями, исчез молча, беспрерывно кланяясь; кродахи из охраны держались по ту сторону дверей; мрачный Дар помалкивал и, похоже, готов был ко всему, включая бассейн с акулами.
— Так. — Асир встал, придавил обоих советников мрачным взглядом. — Я на ужин. Нельзя вовсе там не появиться. Сардар, ты со мной. Фаиз, встретишь Вагана и этого… достойного внука почтенного старого козла. Когда вернусь — хочу услышать что-то еще, кроме имени и того, где этот выблядок взял дальнострел.
— Услышишь, владыка, — Фаиз поклонился коротко, почти кивком, и вышел.
Ужин Асир запомнил плохо. Все силы уходили на то, чтобы не выдать ни бешенства, ни боли. Он благосклонно выслушивал хвалы празднику и собственному щедрому гостеприимству, принимал прощальные дары, просителей и жалобщиков отправлял к Дару или Ладушу и ждал момента, когда можно будет уйти, не оскорбив этим законы гостеприимства. Лалия, ожидавшая его среди гостей, что-то поняла: прикрутила свою язвительность, смотрела вопросительно и явно рассчитывала на объяснения.
К счастью, праздник утомил всех, так что слишком задерживаться не пришлось.
Фаиз подгадал время точно — вошел в спальню, едва Асир скинул надоевшую парадную одежду и повалился на кровать, а Лалия спросила:
— Что происходит?
— Слушай, — ответил Асир и посмотрел на Фаиза: — Ну?
— Кадорим дех Маджид аль Даниф не знает о заговоре, — бесстрастно сообщил тот. От него густо пахло кровью и страхом, ярость сменилась сытым удовлетворением. — Но он слышал недовольные разговоры своего отца, деда и дядьев и сделал собственные выводы. Решил, что старики ни на что, кроме жалоб на жизнь, не способны, зато он, избавив Имхару от негодного правителя, станет героем. А заодно превзойдет своего старшего брата, который слишком много времени проводит со стариками и подцепил от них склонность к пустым разговорам. Содержимое этих разговоров и жалоб я еще уточню, там может вскрыться немало интересного. Пока же ничто не противоречит нашим прежним выводам: отрекшиеся сделают свой ход, когда в Им-Рок прибудут делегации владык Ишвасы. Их цель — вызвать недовольство правлением владыки Асира среди народа, спровоцировать бунт и тем самым показать всему миру, что Имхаре нужен другой правитель. Если в ходе волнений пострадают наши гости, это докажет неспособность владыки Асира поддерживать порядок и обеспечивать безопасность. Пока все.
— Подробности, — потребовал Асир.
— Полно, — рявкнул вошедший Сардар. Фаиз молча отступил к окну. Сцепил руки сзади в замок. Как они работали вдвоем столько лет и не только не выгрызли друг другу горло, но даже ни разу всерьез не сцепились, было загадкой не только для Асира и всего дворца, но и для них самих. — Этот выродок не планировал стрелять. Думал сначала об отравлении, запасся, как заправский аптекарь, но подступиться с этим ни к кому из слуг не вышло — слишком много охраны во дворце. Слишком много глаз и ушей. Потом собирался пропитать ядом что-нибудь из даров. Тот талмуд со стишками…
— Стихами, — без выражения поправил Фаиз. — Стихами почтенного Абу дех Пранта в обработке его правнука.
— Да похрен. Но решил, что это сразу укажет на него.
— Он что, идиот? — спросил Асир.
— Хуже. Потому его и не подпускали ни к чему важному.
— Дальше.
— Дальше шло время, он не знал, что делать. Мысль о том, чтобы использовать дальнострел, взбрела ему в голову сегодня утром, но стрелять в тебя на площади опять же было слишком рискованно. Он привел детей с праздника, попросил себе вина на террасу, дождался, перемахнул через ограду…
— Откуда он знал, что я поведу Адамаса в зверинец?
— Да не знал он ни хрена. Собирался стрелять на ужине.
— В зале, где полно народу и стражи?
— Это был последний шанс, он не хотел возвращаться домой проигравшим, — сказал Фаиз.
— Но тут предки услышали его молитвы. И послали тебя. Но он был очень осторожен, связываться с Адамасом не захотел, поэтому сидел в кустах и дожидался. Ну и… дальше ты знаешь.
— В меня стрелял идиот без мозгов. — Асир потер лоб и все-таки не выдержал, заорал, потому что никто нормальный не смог бы спокойно выслушать этот бред: — В меня. Стрелял. Идиот. Где была ваша поганая охрана? Ты, — он вскочил и двинулся к Фаизу. — Уверял, что у тебя разве что в задницах у анх нет глаз и ушей. А ты, — Дар таращился в ответ, не отводя взгляда, скалился от злости, но молчал. — Стадо недоразвитых ишаков, а не элитная охрана дворца.
— Я могу… — Дар осекся. Асир схватил его за плечо, встряхнул от души, рявкнул:
— Заткнись. Вы оба обеспечили мне пышные похороны вместо защиты.
— Ты жив, — Фаиз обернулся, смотрел исподлобья, щурясь.
— Кого мне за это благодарить? Вас?
— Себя, разумеется, — голос Лалии, мягкий, насмешливый, прозвучал так неуместно, что Асир обернулся. — И немного — свою удачу. И лично я — рада, что удача справилась лучше остальных. Что ты сделаешь? Я бы не отказалась посмотреть на публичную порку.
— Блядь, — заорал Сардар. — Ты можешь заткнуться хотя бы сейчас. Что ты вообще здесь забыла?
— Своего владыку, разумеется, которого, по вашей с тайным советником милости, я могла сегодня лишиться.
Асир схватил со стола первый попавшийся кувшин, в рот полилось вино — сладкое, мерзкое. Он запрокинул голову, жадно вливая в себя приторную, пахнущую лекарственными настоями гадость, иначе просто свернул бы шею кому-нибудь из этих троих.
— Никто из нас не предполагал, что тебя придется защищать от идиотов, — сказал Фаиз. — Их действия невозможно предсказать.
Вино кончилось. Асир вцепился в кувшин, и Сардар неуловимым движением сместился в сторону. Вовремя. Осколки разлетелись по всей спальне. Лалия, лежавшая в подушках посреди кровати, ухмыльнулась.
— Это не оправдание, — выдал Сардар, — но…
— Но мы примем меры, — договорил Фаиз.
