Упырёк - Эдвина Лю
Криззен мог лишь растерянно покачать головой.
И вот тогда появился глава Комитета. Всего в нескольких беспощадных словах Гисли обрисовал ему ситуацию. Мэтт от расстройства даже не слушал толком. Всё пошло прахом. И потому, когда Гисли принял решение уничтожить всех Тёмных, а не арестовать — Криззен и не подумал возразить, что такая бойня скажется на репутации Светлых. На их эмоциональном состоянии, на их чести, в конце концов! Криззену уже было всё равно. Новость о том, что Кэри завербована Тёмными, похитила из-под стражи одного из них и бежала, разбила Мэтту сердце. В прямом смысле — Мэтт прижимал руку к груди, ему казалось, что сейчас из-под рёбер покажется кровь. Боль не давала дышать и трезво думать.
Но и раздышаться ему не дали — поставили в ряд с магами, сбивать атаки Тёмных.
— Мы ждём нападения магов ложи Страха, — провёл инструктаж Гисли. — Когда Тёмные маги собираются вместе, они не используют семейные или ключевые эмоции. Будут пользоваться только эмоцией Ложи, так что с диагностикой морочиться не придётся. Пустят общую волну страха — разделяйте всё. Будут другие команды — выполняйте немедля. Если наших сил будет мало, Вершители дозволяют задействовать простаков.
Это слово — «простаки» — задело Мэтта. Так называют не-магов Тёмные.
Криззен встал у окна, рядом с пожилым седым магом, сутулым робким человеком. Мысленно сосчитал стрелков, устроившихся снаружи — тех, кого видел, конечно. Он сам себе казался спокойным, уравновешенным, хладнокровным, готовым отразить атаку. Разделили первую волну страха, неудачно — ужас шёл ровным потоком, захлестнул неподготовленных стрелков. Светлые маги — и то ощутили дрожь, но выстояли. Следующий залп оказался не столь стройным, да и Тёмные уже разбежались и стали отстреливаться из укрытий. Мэтт держался. Даже сердце успокоилось. В жилых домах трепетали в страхе не-маги — вот почему Тёмные так легко поддерживали свой фон. Но вторую волну разделили вполне удачно. Криззен повернулся к соседу, сосредоточенно смотрящему в одну точку.
— Что, на пенсии?
Маг медленно повернулся к Мэтту. Глаза у него были почти чёрные, полные ужаса.
— По болезни, — сказал он.
И Мэтт узнал отца Кэри, Джо Венделу. Сглотнул комок, промямлил что-то приветственное — хотя какие уж тут приветствия, когда они уже минут десять стояли бок о бок!
— Мы же… эээ… мы же не должны этого делать, — сказал бывший ловец. — Нам нельзя!
— Нельзя отвечать бездействием на нападение, — буркнул Мэтт.
Его мысли сейчас вились в основном вокруг того, как объяснить отцу, где сейчас его дочь. Но тут пришёл мысленный приказ — ого, да глава Комитета обладал редчайшим даром отдавать приказы. Ослушаешься — и умрёшь… даже глаза застило, как от вспышки.
— Преобразовать, — пророкотал Гисли в голове каждого Светлого мага.
Волна страха докатилась до них и была преобразована — сообща работать можно с любым объёмом энергии, особенно если преобразование сделать в полностью противоположную эмоцию.
Бесстрашие…
Храбрость, граничащая с безумием.
Тёмные перестали защищаться и прятаться — их тоже захватило. А уж не-маги-то! Гисли, видимо, захватил их неподготовленные к магическим атакам сознания разом. Захватил — и бросил всю людскую массу на избиение магов ложи Страха. Те защищались отчаянно, но их было слишком мало. И силы черпать стало неоткуда — страха не стало. Посередине улицы небольшая горстка Тёмных стояла лицами к толпе. Обречённые на смерть, сомкнувшись в круг плечом к плечу, оберегая спины, они вытащили кто шпаги, кто ножи — пули уже все расстреляны, заряжать некогда. Внезапно рядом с ними материализовалась женская фигура в форме ловца — мелькнули жёлтые полосы на коротком сером мундире, тёмно-рыжие волосы взметнулись на ветру.
Мэтт и Джо Вендела со стоном припали к стеклу окна.
— Кэри! — хором вскрикнули оба.
В этот момент она уже исчезла, схватив за руку одного из Тёмных магов.
Сомнений у Мэтта не осталось — Кэри предательница.
(конец 1 части)
Часть 2. Глава 1. Не подбирай с земли
Когда снег в окрестностях Сольме окончательно растаял, из земли тут же полезли отморозки. Да как полезли! В прошлые годы Сарвен Дард, обладатель выразительного прозвища «Упырёк», видал их, может, по штуки две-три за сезон. Чаще всего они вылезали из оврагов возле тюрьмы. Было дело, он одну штуку нашёл на склоне горы — видно, какой-то отчаянный искатель приключений забрался туда, да и замёрз. Отморозки — мертвецы тупые и в общем-то безобидные. Им просто непонятно, что они уже давно неживые. Помнят, что замерзали в сугробе, а тут вдруг на тебе: весна пришла. Снег сходит, и мясо с них гнилое лезет. Походят отморозки, побродят, пока не расползутся окончательно и не рассыплются — да и всё. Но простаки их боятся. Дард нарочно раньше не забивал отморозков, пока не заплатят денежку. Он и на вид их плевать хотел, и на неаппетитный вид мертвяков. Даже забавно, как они бегают и кряхтят. Языки у них сгнили, губы раздулись и лопнули волдырями — ни слова сказать не могут. Разве что можно разобрать — «где я?» А может, и «кто я?»
Но в этот раз что-то много их полезло. И отморозков бесхозных, и других, даже официально похороненных честь по чести. Сарвен Дард, всего два дня как приютившийся на маленьком деревенском кладбище близ когда-то родного города, едва успевал закапывать. Кладбищенский сторож и маленький некромант-карлик, которые пустили Дарда переночевать в сторожке, с утра пораньше куда-то ушли — и, что интересно, с вещами.
Неужели их так отморозки расстроили?
У Дарда вот, напротив, настроение с утра было неплохое. Как будто от какого-то нудного дела удалось избавиться. Такой свободы, такой лёгкости он не ощущал, пожалуй, никогда.
Сарвен Дард ушёл из форта первого числа второго Светлого месяца. Пожалуй, вовремя — иначе бы его наверняка осудили и казнили. Думая об этом, некромант потирал шею — вспоминал, как легко отделилась от туловища голова отца Штавана там, в заброшенной церкви. Из вещей при нём имелись только одежда, револьвер и завёрнутый в тряпьё меч. Вот эта самая штукенция его очень беспокоила — если честно, Дард давно бы избавился от него, даже оставил бы, пожалуй, Светлым, которые держали его под арестом. Но нельзя, нельзя — эта вещь принадлежала некромантам, ложе Смерти. Придётся держать при себе, как бы ни было опасно — потому что даже забросить меч на дно моря ещё опаснее и хуже. Мало ли кто потом выползет с этого дна с мечом в зубах? Но этой ночью у
