Боярышня. Глава рода. Продолжение - Нина Петровна Ахминеева
* * *
Двадцать минут спустя. Аномальная зона.
Начиналась метель. У кромки заснеженного поля сгрудилась толпа мужчин в роскошных шубах. Чуть поодаль застыли, как олицетворение красоты и мужества шесть гвардейцев императора. Одетый в униформу своих личных воинов государь, наблюдал за членами комиссии: те ёжились от ветра, прятали лица в меховых воротниках.
«Погода мерзопакостная. Балаклава и защитные очки оказались как нельзя кстати, — промелькнула мысль у Рюриковича. — Очень надеюсь, что Саша оденется потеплее. Кстати, почему они с Кони ещё не приехали?»
В этот момент на дороге показалась машина. Подъехав, автомобиль остановился неподалёку от проверяющих. Покинув салон, адвокат торопливо подошёл.
— Добрый день. Меня зовут Анатолий Фёдорович Кони. Я представляю интересы собственника земельного участка.
— А где, позвольте узнать, сама боярышня Апраксина? Решила, что императорская проверка — не повод отложить визит к парикмахеру? — надменно осведомился придворный архимаг.
— Действительно, кто мы такие, чтобы ради нас глава боярского рода Апраксиных откладывала личные дела, — недовольно пробухтел дворянин с покрасневшими от холода ушами.
«Это кто у нас такой? — Рюрикович присмотрелся к мужчине. Опознав прокурора Московской губернии, усмехнулся. — Ты смотри какой обидчивый. Запомню».
— Господа, подпункт два статьи пять «Уложения о государственных проверках» предельно чётко говорит, что присутствие собственника земельного участка при осмотре аномальной зоны не является обязательным, — деловито процитировал закон бородатый здоровяк.
«У прокурора Сибирской губернии отличная память», — отметил для себя самодержец.
— Вы правы, коллега. Право не равно обязанности, — сдержанно подтвердил импозантный прокурор Владимирской губернии. — Однако, по моему скромному мнению, члены столь высокой комиссии достойны уважения. Видимо, у серебряной ведьмы иное мнение.
«Ты смотри-ка, прокуратура Владимирской губернии что-то имеет против серебряной ведьмы? Или это личная неприязнь Станислава Филипповича?» — Дмитрий задумчиво смотрел на чиновника.
— Господа, право слово, вы меня удивляете. На дворе отнюдь не жаркое лето, — недовольно подметил аристократ в длинной собольей шубе. — Неужели вам, взрослым мужчинам, доставит удовольствие смотреть на то, как мёрзнет на ветру восемнадцатилетняя девушка?
— Если я не ошибаюсь, вы глава княжеского рода Иволгиных? — уточнил Станислав Филиппович.
— Не ошибаетесь, — холодно отозвался Иволгин и наградил чиновника грозным, предупреждающим взглядом.
Прокурор Владимирской губернии многозначительно хмыкнул и отвернулся. Ледяной ветер поднял на поле снег, швырнул в людей. Граф Нарышкин с невозмутимым выражением отряхнул волосы и обратился к юристу:
— Господин Кони, я правильно понимаю, глава рода Апраксиных не пожелала присутствовать при проведении обследования?
— Александра Петровна изъявляла желание прийти. Видимо, у неё изменились обстоятельства.
— Анатолий Фёдорович, насколько я помню, вы менталист, — вновь подал голос Станислав Филиппович. — Почему бы вам не выяснить у своей доверительницы причину задержки? Или вы не умеете устанавливать канал мыслеречи?
— Уровень дара не позволяет, — в голосе адвоката позвякивал металл.
— Прискорбно, — Станислав Филиппович иронично усмехнулся и перевёл взгляд на поле, давая понять, что утратил интерес к дальнейшему диалогу с адвокатом.
«Намеренно проехался по самолюбию Кони, — мгновенно пришел к заключению Дмитрий. — Но почему же Саша так внезапно передумала? Не в её характере».
Кольцо на пальце, как и прежде, молчало. Дмитрий не просто догадывался, но знал, что с женой всё в порядке. Однако забеспокоился.
«Где Саша?» — обратился он мысленно к высшей сущности.
«В особняке, — мгновенно ответил Або. — Если надо точнее: то твоя жена сидит за кухонным столом, ест пирожок и вместе с поварихой составляет список покупок».
«Почему она дома?» — насторожился Дмитрий.
«Нечего ей шастать по холоду. О ребёнке пора подумать», — огрызнулся ушастый.
«Понятно. Тебя опять занесло, — подытожил Дмитрий и не попросил, но приказал: — Настрой тройной контур мыслеречи».
«Не выйдет. Она не желает со мной разговаривать, полностью заблокировала связь. И это, в семь вечера у неё встреча с главой рода Силантьевых. Собиралась идти с Кони. Юриста я предупредил, но ей об этом сказать не успел».
«Саша самостоятельно поставила блок⁈ Вот это лопоухий её довел. Если уйду к ней сейчас, сорву операцию. Гадство», — Дмитрий мысленно скрипнул зубами.
Рассматривая недовольные физиономии членов комиссии, Рюрикович, сдержанно пообещал Або:
«Как только здесь закончим, приду в особняк», — и разорвал связь.
— Господа, прошу внимания, — зычно рявкнул граф Нарышкин. — В связи с плохими погодными условиями я, как председатель комиссии, принял решение воспользоваться упрощённой процедурой проверки. Возражения есть?
— Сергей Сергеевич, я с вами полностью согласен, — торопливо сообщил прокурор Московской губернии.
Не желающие стоять на холоде дворяне, дружно поддержали мудрое решение начальника тайной канцелярии.
— Раз возражений нет, господа учёные, ждём вашего вердикта, — распорядился Нарышкин.
Дворяне слаженно уставились на трех пожилых мужчин.
— Я полностью полагаюсь на компетентность Порфирия Ивановича, — торопливо открестился толстячок в овчинном тулупе. И для убедительности ткнул пальцем в седобородого старца.
Тот сокрушенно вздохнул, вопросительно глянул на второго коллегу: лучшего преподавателя Московской академии.
Пряча нос под шарфом, педагог осторожно заметил:
— Порфирий Иванович отлично разбирается в аномалиях.
— Господа ученые, мы скоро тут все околеем. Имейте совесть! — выкрикнул кто-то из членов комиссии.
— Ну коль решили, что от меня зависит сколько здесь проторчим, то слушайте мое мнение, — натянув поглубже меховую шапку, Порфирий Иванович подышал на озябшие ладони и деловым тоном сообщил: — Энергетический фон этой аномальной зоны не вызывает опасений и находится в пределах нормы. А зомби — превосходная охрана. Всё, уходим.
— Какой уходим⁈ — гневно воскликнул придворный архимаг. — Мы обязаны провести тщательное обследование!
— Порфирий Иванович, действительно, неужто вы позабыли, что энергетический фон надлежит измерять в непосредственной близости от разлома? — с удивлением уточнил преподаватель Московской академии.
— Ничего я не забыл. Как вы такое могли подумать, Степан Абрамович? — возмутился учёный, специализирующийся на аномальных зонах. — Разница составит одну, максимум две маг единицы. Вам так хочется брести по снегу?
— Совсем не хочется, — Степан Абрамович отрицательно помотал головой. Тяжко вздохнув, менторским тоном напомнил: — Наука любит точность. Наш святой долг соблюдать правила, которым учим студентов. Иначе грош нам цена.
«А наставник-то прирождённый актёр. Прямо вжился в роль изображая „Степана Абрамовича“, — отметил Рюрикович, прислушиваясь к разговору. — Почему же дед вызвался помочь? Сомнительно, чтобы у этого матёрого интригана взыграло человеколюбие. Впрочем, нет смысла сейчас голову ломать. Рано или поздно всё станет
