Пара для проклятого дракона - Екатерина Гераскина
Горечь, злость, застарелое разочарование, желание что-то сказать — но всё это было надёжно заперто внутри. Его лицо, как и всегда, оставалось спокойным.
Безмолвным. Непроницаемым. Стальным.
Так много внутри, и так мало он позволял себе показывать.
В этом весь Блэкбёрн.
Я точно не собиралась сейчас выспрашивать, что с ним происходит. Между нами и так слишком много всего.
Пять лет.
Мы оба выросли.
Каждый пошёл своей дорогой.
В конце концов, у него есть Роуз.
И куча проблем.
Хотя… эти проблемы напрямую связаны и со мной.
На данный момент я чётко понимала — мы на одной стороне. И нам придётся действовать вместе. Орден — его головная боль. Он предан Империи. Он Каратель. Не просто по должности — по сути. Главный меч его высочества и самого Императора.
А я…
Я — Видящая. Та, что должна была стать оружием в чужих руках. Но если я не хочу этого — я должна помочь ему. Сейчас мы союзники. У нас общий враг. Орден должен пасть.
Империя должна стать безопасным домом для вновь вернувшихся фениксов, для моей малышки.
Моя птица внутри заклекотала.
Она почувствовала. Кое- что поняла.
Запах Дориана изменился.
Нотки кедра стали теперь ярче, насыщеннее… ещё вкуснее.
Я машинально сделала шаг назад.
Надо держаться подальше. Мне не нравилось, как феникс реагировала. Раньше она хотела его сжечь. Наказать предателя. А теперь… теперь в ней что-то изменилось.
Когда нам с ней удалось сопоставить все факты…
Когда мы узнали от Альбера, что Дориан не предал, а наоборот — спасал…
Что он спас нашу дочь. Нашу маленькую птичку. Феникс внутри перестала злиться. Для неё этот дракон — больше не враг. Он — тот, кто защитил. Кто был рядом. Кто не сдался.
А ещё я с ужасающей действительностью поняла… Она признала в нём самца. Настоящего. Того, кто может нас защитить.
Даже после обеда с Вестмором она не была так благосклонна. А стоило только появиться Блэкбёрну — всё изменилось.
В голове всё складывалось, как пазл — в единую, шокирующую картину.
Моя реакция на Дориана. То, как я теряла от него голову. То, как он не переставал будоражить меня даже после долгого расставания. Моя странная, необъяснимая реакция на него. То, как я чувствовала его внутреннее состояние. Как отзывалась моя ипостась на него. Как я остро реагировала на его запах — личный, дурманящий, не похожий ни на один другой.
Оглушающая правда ударила по мне, как пощёчина.
Он — мой истинный.
Моя пара.
А потом ещё одно осознание. Он ведь проклят…
И моя ипостась видит это.
Я вижу — как едва заметная чёрная дымка обвивает его тело, окутывает его.
Это проклятие. Старое. Глубокое.
Он понял, что я его пара?
Или проклятие блокирует всё?
Он знал тогда в академии, что мы истинные?
Я ведь тогда не принимала себя. Не понимала. Я не знала, что я феникс. Я не чувствовала всей этой связи.
А он? Он ведь дракон.
Выходит, он просто бросил меня?
Оставил на съедение толпе своих дружков, перед этим поспорив на меня. Исчез. Оставил свою пару.
Но разве так бывает?
Разве для дракона пара не священна?
А как же тот самый дракон, что предал Лорану Дарк, м?
Значит… может предать.
И что теперь делать со всем этим?
А стоит ли вообще что-то делать?..
Столько вопрос. И нет ответов.
Я дождалась, пока Дориан войдёт, и закрыла за ним дверь.
Мои домашние уже были все на втором этаже. Они знали, что я буду ждать гостей допоздна, и с трудом, но я уговорила их оставить нас наедине.
Составлять мне компанию — было бы лишним. Им всем нужен был отдых: они впервые попали в магический мир.
Я молча указала рукой на кухню. Небольшое помещение было довольно уютным. Блэкбёрн прошёл внутрь и сел за стол. Я подошла к плите, взяла горячий чайник, аккуратно поставила две чашки и налила крепкий чай.
Затем села напротив.
Словно сама затягивала его присутствие здесь. Это была не только моя воля — моя ипостась тоже тянула время. Она желала, чтобы наши лёгкие наполнились кедровым ароматом. А я… злилась на себя. На собственную слабость.
Мне казалось, что будет лучше как можно скорее всё выяснить и выпроводить дракона.
Без лишних эмоций. Но с каждой секундой я ощущала, как эта холодная решимость тает.
Он снял кожаную куртку и небрежно повесил её на спинку стула.
Под ней была чёрная рубашка, плотно обтягивающая его мускулистые руки. Рукава были небрежно закатаны, открывая сильные предплечья, покрытые венами и… татуировкой дракона.
Я поймала себя на том, что смотрю. Смотрю слишком пристально.
На его руки.
На чёткие линии рисунка.
Потом — медленно — подняла глаза. И снова посмотрела на него.
У него никаких эмоций на лице. Холодное, закрытое выражение.
Как обычно.
Он сложил руки в замок и не притронулся к чаю.
И всё равно — я чувствовала. Он следил за мной. Цепко. Внимательно. Как-то маниакально. Даже не моргал. Это было дико жутко.
Я заложила прядь волос за ухо и заметила, как он проследил за этим жестом.
Выпрямилась. Словно возвращая себе равновесие. Я ощущала его внимание. Ощущала, как с каждым мгновением оно становится более напряжённым, более ощутимым. Будто он знал. Скорее всего, он и правда что-то чувствовал. Чувствовал во мне вторую суть.
Тишина затягивалась. Она была неловкая, вязкая.
Почти физически ощутимая. Наконец я нарушила её:
— Альберт сказал, что Арина у тебя. Я хочу видеть её, — Слова сорвались с губ почти шёпотом. — Как она?
* * *
Дориан Блэкбёрн
Я смотрел на нее и тонул в темной бездне ее глаз. Жадно вдыхал аромат фрезий и огненного цветка. И думал. Думал.
А ее вопрос едва ли вернул меня к реальности.
— Альберт сказал, что Арина у тебя. Я хочу видеть её, — Слова сорвались с губ почти шёпотом. — Как она?
Она выживала без меня, без своей пары.
Я должен был быть рядом.
Я должен был чувствовать.
Я должен был узнать.
Я должен был…
…но я всё упустил.
— Прости…
Хотя, может, и не простит.
Но я должен был это сказать.
Потому что именно сейчас, именно в эту секунду, я понял всю правду.
Всё было не так, как я думал. Не она предала. Не она отвернулась.
Это я…
Я не увидел. Я не услышал. Я не понял. Я поверил лжи.
И вот теперь —
