Нежеланная невеста дракона - Мира Вишес

Вскоре мы оставили шум рынка позади, свернув на тропинку, ведущую в живописный лес у подножия холмов, и прошли добрый километр. Солнце пробивалось сквозь листву, щебетали птицы. Тишина и покой после шума деревни были бальзамом для ушей.

– Кстати, а сколько вам лет? – поинтересовалась я вдруг.

Вопрос вырвался сам собой, подогретый наблюдениями и мыслями о драконьей «молодости». Ксалор замедлил шаг, посмотрел на меня с едким удивлением.

– Решили поинтересоваться возрастом жениха? Очень своевременно.

– На балах этой информацией никто не располагал, – парировала я. – А в последнем томе о вашем великом доме упоминается только лорд Мориус. Про его детей – ни слова. Видимо, вы пока не вошли в историю. Так что я знаю, что вашему отцу около двухсот. А вот про вас и Эрис – нет.

– Эрис всего семнадцать, – ответил он про нее, но не про себя. – Она еще ребенок.

– Она ровесница моей сестры Марлены, – возразила я, – которая давно не ребенок.

– Возраст и зрелость у драконов соотносятся иначе, – пояснил Ксалор немного неохотно. – Мы живем долго. Много времени проводим в истинном облике, в котором совсем другие ощущения, иное восприятие времени. Семнадцать лет для дракона – это почти детство.

– А вам-то сколько лет? – не отставала я, чувствуя, как он напрягся.

Ксалор помолчал, разглядывая узор коры на сосне.

– По людскому исчислению? – буркнул он. – Около шестидесяти.

Я остановилась, округлив глаза, хотя примерно такой возраст у него и предполагала. Но реакции дракона были слишком забавны и раззадоривали.

– Шестьдесят?! – воскликнула я с преувеличенным ужасом. – Да я невеста того, кто по возрасту годится мне в дедушки!

– Не гожусь, – огрызнулся Ксалор. – Драконы обычно женятся только после ста лет. Так что я, по нашим меркам, очень молод.

– О, понимаю. – Я не удержалась от ехидной усмешки. – Значит, ситуация еще пикантнее. Я выхожу замуж за несовершеннолетнего дракона!

– Я соверш… – Он запнулся, наконец распознав издевку. Его глаза сверкнули янтарным огнем. – Корделия! Вы невыносимы.

– Беру пример с вас, вы-то задали довольно высокую планку и…

Моя фраза оборвалась на полуслове. Из-за вековых дубов перед нами вышли трое. Их темные мантии без опознавательных знаков и ледяные, безжалостные взгляды не сулили ничего хорошего. Маги. Сильные. И, кажется, настроенные крайне враждебно. Пространство вокруг них вибрировало, заряжаясь опасными чарами.

Один из них, самый старший, с суровым лицом и прищуренными глазами, шагнул вперед со словами:

– Ксалор Веларион, вы пересекли все дозволенные границы. Пришло время за это ответить!

Глава 19

Золотистые глаза дракона скользнули по магам с презрением, будто рассматривали назойливых мошек.

– Господа, – голос его был тихим, но резал воздух острее их посохов. – Кажется, вы слишком в себя поверили.

Из зарослей вышло еще четверо магов, из их ладоней заструилась обжигающе холодная синяя магия.

– Королевские лицензии на охоту за драконами отменили триста лет назад, – хмыкнул Ксалор, загораживая меня спиной, – или я что-то пропустил?

Старший маг взмахнул рукой. Ледяной сгусток энергии рванул к Ксалору. Тот даже не пошевелился. Маг вдруг резко вывернул собственное запястье назад. Кость хрустнула, он рухнул наземь с громким стоном.

Другой словно наткнулся на невидимую стену, третий сам забился головой о ствол дуба – раз, два, три… Смачный треск, кровавый отпечаток на коре. Пятый с остекленевшим взглядом атаковал магией шестого, седьмой отпрянул, чертя в воздухе усиленные руны защиты от ментальной магии, но затем застыл недвижимо.

Мое сердце колотилось где-то в горле. Дар урчал глубоко под ребрами, как голодный зверь, чуя угрозу. Нет, только не сейчас!

Сбоку метнулась тень. Еще один враг материализовался как призрак. Стальные пальцы впились мне в плечо, отрывая от Ксалора, к горлу прижалось лезвие кинжала.

– Дернешься, дракон, и твоя смертная игрушка задышит через новую дыру, – пригрозил маг, грубо меня встряхнув.

Ксалор зарычал. Нечеловеческий звук, от которого задрожала листва. Глаза его вспыхнули чистейшим пламенем.

– На этот раз границы пересекли вы, – слова падали, как обсидиановые глыбы, – и познаете драконий гнев.

Но маг оказался более стойким к ментальным чарам. Прижал лезвие еще сильнее, тьма внутри меня заклокотала почти неудержимо.

– Гневаться будешь на ее труп, ящерица! – выплюнул он. – Немедленно убери свои драконьи чары с моих товарищей.

Ксалор, наоборот, усилил ментальный нажим, рука мага дрогнула, уже с трудом удерживая кинжал. Страх перестал меня парализовывать. Прорвался наружу. Не яростью, а странной, нервной икотой. Я рассмеялась, чувствуя, как магия требует выхода. Всюду кружили льдистые искры, готовые ударить, едва дракон ослабит внушение.

– Ошибаешься, – выдавила я сквозь смех, который не могла сдерживать.

– В том, что он не успеет тебе помочь? – ухмыльнулся маг, отчаянно сопротивляясь Ксалору.

– В том, что мне сейчас нужна помощь…

Контроль скончался. Рвануло! Не искрами. Не вспышкой. Волнами чудовищной тьмы. Они вырвались веером – во все стороны, воздух сотрясся. Маг, державший меня, взвыл. Его рука истлела, выронив кинжал, сам он захрипел и свалился на траву, обращаясь в гниющий кусок плоти.

Остальных магов сбило с ног. Их щиты – сияющие купола энергии – треснули, как стекло, под напором моей тьмы. Мантии прели, кожа чернела. Кора с деревьев сыпалась трухой, трава скукоживалась. По иссохшей земле ползла паутина глубоких трещин.

– Какого… – ругнулся старший, захлебываясь кашлем.

Взгляд Ксалора метнулся к каждому магу по очереди – короткими, сокрушительными ментальными ударами. Их головы откинулись назад, тела обмякли. Тишина воцарилась абсолютная, нарушаемая лишь моим прерывистым дыханием и треском оседающей трухи.

Я дрожала, чувствуя, как тьма медленно отступает обратно под кожу, оставляя послевкусие тлена и… удовлетворения. Какое же это было ужасающее, приятное освобождение! Под ногами лежало то, что секунду назад было напавшим на меня магом – высохший, почерневший труп. Деревья превратились в голые безжизненные стволы, травы не стало. Весь мир в радиусе десяти шагов стал кладбищенски мертвым.

Ксалор стоял в нескольких шагах. Его камзол был порван у плеча, скула – иссечена льдистым осколком, но в глазах не было ни паники, ни гнева. Только глубочайшее, неподдельное изумление. Он медленно обвел взглядом поле боя, почерневшие тела магов, потом перевел этот тяжелый, пронизывающий взгляд на меня.

Моя кровь заледенела в жилах