Похоронные дела Харта и Мёрси - Меган Баннен
«С тем же успехом можно попшикать духами на гниющий труп и прикинуться, что пахнет розами», – сказал в голове Харта Билл.
– Что случилось с этим бедолагой? – спросила Мёрси, забирая непонятное месиво из останков. Бродяга оказался таким свирепым, что Харту пришлось его расчленить, прежде чем проткнуть аппендикс, но замечание звучало как обвинение – от женщины, которая, вероятно, ни разу не выходила за пределы удобного и безопасного дела своего папочки, наживающегося на мертвецах.
– Я сделал, что должен.
– Угу… – с сомнением ответила она, и Харт проклял правительство за новый закон об удостоверениях, который вынудил его вести беседу с этой полной осуждения управляющей.
Определив тело, он последовал за ней и ее желтым платьем в контору, где собака все так же валялась на зеленом бархатном кресле.
– Леонард, кыш! – велела Мёрси, но собака озадаченно посмотрела на нее, будто говорила: «Прости. Понятия не имею, о чем это ты». Пес, помесь боксера, ничем не напоминал собаку Харта, но поведением Леонард был в точности как Грэйси, и грудь пронзила острая боль. Он закопался в бумаги, пытаясь как можно быстрее убраться из «Бердсолл и сын».
– Что-то не так? – спросила Мёрси, да так гнусаво, что он едва не протянул ей свой носовой платок.
– Нет, – рявкнул он, подписал последний документ и шваркнул ручку на стойку.
Ее лицо застыло, улыбка ушла, и заговорила она сквозь зубы:
– Что ж, не утруждайте себя повторным визитом.
Харт почувствовал себя перегретым двигателем баржи, а Мёрси открыла капот. Изо рта у него вырвалось горячее облако слов:
– Леди, словами не передать, как не хочется мне сюда возвращаться, но у правительства свои планы. Так что, если не желаете снова со мной встречаться, будьте любезны, прекратите обдирать простаков, которые лезут в Танрию за богатством, а потом становятся ходячими трупами.
Она уперла кулаки в бедра (не отнять, прекрасные).
– Будьте любезны не кромсать эти трупы на куски, а то моему отцу еще отправлять их к скорбящим семьям!
– Ваш отец может в любое время вступить в ряды танрийских маршалов, если считает, что справится с этой работой получше нашего, и вы тоже.
Она собралась ответить, но потом как будто передумала, что бы ни пришло ей на ум.
– Знаете, что? Не собираюсь тратить на вас больше ни секунды своей жизни. Не ударьтесь об дверь, маршал!
Она тратила на него свою жизнь. Не время. Жизнь. Пару секунд назад она просто ему не нравилась. Теперь же он ненавидел ее всей душой. Бросив на нее разъяренный взгляд, он сдернул с вешалки шляпу и направился к выходу. За спиной раздалось тихое:
– Хамский полубог!
Харт крутанулся на месте, пытаясь придумать ответ побольнее и не находясь со словами, а она сердито топала к кабинету. И он ужасно злился на себя за то, что пялился на ее задницу, пока она не исчезла за громко хлопнувшей дверью.
Четыре года спустя, направляясь к дому Альмы и Дианы и не представляя, какой прием его там ждет, Харт пытался придумать, как можно было иначе повернуть ту самую первую встречу.
Ничего не придумал.
* * *
Он стоял на крыльце и мял в руках поля шляпы. Ему было слышно, как внутри играет музыка – что-то такое джазовое, душевное, мелодия, которая вызвала у него приступ ностальгии по минувшим дням, когда он практически жил в этом доме. Харт так давно не бывал здесь, что казалось почти что грубым вот так заявляться без предупреждения. Но он уже приехал и не видел смысла возвращаться обратно в гостиничную комнату, тогда он пальцами пригладил непослушные волосы и постучал в дверь.
Дверь открылась внутрь, и за ней стояла Диана, хрупкая фигурка которой тонула в свободном сарафане, светлые пепельные волосы были, как обычно, коротко подстрижены, а щеки и нос усыпало больше веснушек, чем помнил Харт. Ее лицо осветила улыбка, и морщинки-лапки в уголках глаз хлестнули его виной за то, что так долго не приезжал. Она радостно пискнула и обняла его за пояс, едва доставая головой ему до груди. Харт обнял ее в ответ и выдавил неловкий смешок.
– Тоже рад тебя видеть, Диана.
Она отстранилась, чтобы осмотреть его, сияя голубыми глазами.
– Тебе бы подстричься.
Он вновь хохотнул, уже не так неловко.
– Кто там? – раздался изнутри голос Альмы, вызвав у Харта резкое желание скакнуть в баржу и свалить, пока она не подошла к двери.
– Харт!
– Серьезно? – Альма появилась в дверях и с прищуром посмотрела на него, очевидно, гадая, с чего это он решил заявиться. Тут и Диана задалась тем же вопросом, и на волю вырвалась ее внутренняя мамка:
– Что-то стряслось?
– Обязательно что-то должно случиться, чтобы я приехал в гости?
– Это риторический вопрос? – спросила Альма, и Харт понял, что пора или отбиваться, или готовиться зализывать раны.
– Ты сама меня пригласила.
– Верно. Заходи.
Диана еще раз обняла его и забрала шляпу, когда он вошел в гостиную, полную мягких кресел, цветастых восточных ковров, подушек и кип книг. О ногу потерся незнакомый кот, и Харт прошел вслед за Альмой мимо столовой в кухню, где она достала бутылку пива и баночку газировки из морозилки.
– Спасибо, – сказал он, когда она вручила ему газировку, удивленный тем, что они с Дианой до сих пор держат в доме его любимую марку, хотя ни одна из них такую не пила, насколько он знал.
Сквозь сетчатую дверь они прошли на веранду, с которой открывался вид на участок Альмы и Дианы с аккуратным огородиком, курятником и коровами, которые жевали травку – на этой песчаной почве выживали только растения с мощным стержневым корнем. Харт стряхнул пыль со стула, который считался его стулом, и сел. Длинные ноги горами возвышались перед ним, и он пожалел, что Диана забрала шляпу, а то можно было бы водрузить ее на колено. Он чувствовал себя как ребенок без любимой игрушки.
Альма потянулась к нему и стукнула горлышком бутылки о его банку газировки.
– Я рада, что ты заехал.
– И я, – сказал он, хотя сомневался в правдивости этого утверждения. Его охватила нежданная тоска, пока он осматривал знакомое окружение. Это место он считал своим домом больше, чем все другие, в которых ему довелось пожить или поспать со смерти матери, но за последние несколько лет визиты сюда потеряли свое очарование. Он скучал по уюту, который когда-то дарил этот дом. Скучал по
