Опальная жена. Пекарня на краю севера - Александра Берг

Дверь оказалась не заперта. Но это почему-то меня не удивило.

– Если решите всё же здесь остаться, советую заглянуть к ключнику, – негромко произнёс капитан у меня за спиной. – Он поменяет вам все замки.

Я осторожно толкнула дверь, которая отворилась с протяжным скрипом. В нос ударил сложный букет запахов: пыль, сырость и что-то ещё… странное, неуловимое, похожее на запах грозы перед ливнем.

– Вы не зайдёте? – спросила я капитана.

Нильс Оддер нервно перевалился с ноги на ногу. Переступать невидимую черту между улицей и домом мужчина явно не спешил.

– Прошу прощения, мисс Артейр, – учтиво отозвался он, – но я воздержусь. К тому же мне пора выполнять свои прямые обязанности.

– Благодарю вас, капитан Оддер, – искренне произнесла я. – За сопровождение и рассказ о городе.

– Если что-то случится, вы всегда можете найти меня в Отделении Безопасности. Это вон то здание, – мужчина указал рукой куда-то на север, где возвышалось массивное строение с голубоватой крышей и развевающимся на шпиле флагом.

Распрощавшись, капитан отдал что-то вроде воинского жеста, повернулся и зашагал вниз по склону.

Когда мужская фигура скрылась за поворотом, я снова обернулась к дому. Теперь, оставшись в одиночестве – если не считать Шторма, который с увлечением разыскивал под слоем снега корешки, я почувствовала, как к горлу подкатывает волна непонятной тревоги.

В голове всё ещё звучал голос капитана, рассказывающего о странностях дома.

Однако я не могла позволить себе отступить. Чертовщина или нет – выбора у меня не было. Дорога назад закрыта.

Тряхнув головой, я осторожно переступила порог.

Половицы под ногами тихо скрипнули, приветствуя новую хозяйку…

Глава 12.

Глава 12

Внутри царил гнетущий полумрак – часть окон была наглухо закрыта массивными ставнями, на других висели тяжёлые занавески, пыльные и изъеденные молью или какими-то другими северными насекомыми, облюбовавшими это забытое место. В застывшем воздухе медленно кружились золотистые пылинки.

Чем глубже я продвигалась, тем сильнее сжималось сердце от необъяснимой тревоги.

Дом был безжизненно пуст. Очевидно, несмотря на всю чертовщину, как выразился капитан, отсюда вынесли всё ценное. Изредка взгляд натыкался на одинокий покосившийся стул или треногий табурет, годившиеся лишь на растопку.

На мгновение мне показалось, что дом вздохнул – старые балки чуть скрипнули, где-то наверху что-то шелестнуло, словно перевернулась страница книги.

Я замерла, вслушиваясь в тишину. И тут услышала их – чёткие, размеренные шаги. Они раздавались откуда-то сверху, с невидимого в полумраке второго этажа. Шаг. Ещё шаг. Пауза. И снова шаг.

Вдруг меня обдало затхлым воздухом, словно кто-то дыхнул прямо в лицо – спёртый, с примесью чего-то неопределимо тошнотворного. Запах старого подвала, могильного склепа, давно не открывавшегося чулана.

Желудок скрутило от липкого страха, поднимающегося откуда-то изнутри. Разум отчаянно пытался найти рациональное объяснение: сквозняк, акустический эффект старого дома, игра воображения, подстёгнутого рассказами капитана.

Но шаги становились все ближе. Теперь они звучали на лестнице – тяжёлые, уверенные.

Паника накрыла меня удушливой волной. Ноги, словно обретя собственную волю, понесли к выходу. Я не помнила, как преодолела путь через прихожую, как рванула на себя входную дверь.

Желудок скрутило ещё сильнее. Я выбежала наружу, глотая холодный зимний воздух, словно утопающий. Снег скрипел под ногами, ветер хлестал по лицу, возвращая ясность сознания. В нескольких метрах от крыльца Шторм настороженно смотрел на меня, прижав уши.

Дом – тихий, неподвижный, с тёмными провалами окон. Ничто не указывало на присутствие в нём кого-то кроме меня. И всё же я чувствовала – там кто-то был. Или есть до сих пор.

Слова капитана эхом отдавались в голове: "Если что-то случится, вы всегда можете найти меня в Отделении Безопасности". Искушение броситься следом за ним было почти непреодолимым. Объяснить, что я слышала, что чувствовала, попросить о помощи, о защите…

Но что я скажу? Что испугалась шагов в пустом доме? Что мне почудился странный запах? Что я, взрослая женщина, сбежала из собственного теперь жилища из-за игры теней?

Дыхание постепенно выровнялось. Сердцебиение пришло в норму. Я выпрямилась, пристально вглядевшись в фасад дома. Сейчас, при дневном свете, мой побег казался нелепым, почти постыдным.

Шторм подошёл ко мне и ткнулся мордой в плечо, словно спрашивая, всё ли в порядке.

– Всё хорошо, мальчик, – прошептала я, не совсем уверенная, кого пытаюсь убедить – его или себя. – Просто старый дом. Старые дома всегда полны странных звуков.

Конь всхрапнул и помотал головой.

– Верно, – улыбнулась я. – Мне могло показаться. Но всё же…

Я внимательно осмотрелась, подмечая неровные проплешины в пушистом снежном покрове. Взгляд зацепился за узкую каменную тропинку, которая извилистой лентой огибала дом и исчезала за его дальним углом.

– Давай-ка попробуем подойти с другой стороны.

Пройдя вдоль дома, свернула за угол. Шторм пошёл за мной.

В полутени деревьев обнаружились хозяйственные постройки, которые с улицы были совершенно незаметны. Старые, но крепкие. Небольшой сарай с покосившейся дверью, обветшалый курятник и, что особенно обрадовало – просторное стойло с навесом.

– Смотри-ка, Шторм, – я повернулась к коню, – у тебя тоже будет свой дом.

Я потянула скрипучую дверь на себя. Внутри было темно, но достаточно сухо. Маленькое окошко под потолком пропускало тусклый зимний свет, позволяя различить очертания предметов. В дальнем углу возвышались тюки сена, почти до потолка – серые, слежавшиеся, покрытые слоем пыли.

Подойдя ближе, дотронулась до одного из тюков и поморщилась. Сено запрело насквозь, от него исходил кислый затхлый запах.

– Это не годится, мой хороший, – вздохнула я, глядя на Шторма, который осторожно обнюхивал пол. – Такое сено тебе на еду никак не пойдёт.

Конь, словно понимая мои слова, фыркнул и отошёл от тюков.

Несмотря на негодность сена, стойло было достаточно крепким, чтобы укрыть Шторма от непогоды. Деревянные стены не имели трещин, крыша казалась надёжной – по крайней мере, я не заметила протечек, а это значило многое в этом сыром северном краю.

– Ну-ка, давай обустроим тебе жилище, – я подкатила рукава, разглядывая пространство.

В ход пошла старая деревянная лопата. Я расчистила пол от мусора, вынесла наружу особенно сырые куски сена. Затем отделила верхние сухие слои от тюков, которые можно было использовать если не для корма, то хотя бы для подстилки.

Шторм наблюдал за моими действиями с любопытством, периодически подходя и тыкаясь мордой мне в плечо, словно предлагая помощь.

– Не переживай, –