Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Нилли удивлённо посмотрела на брата:

— Ты никогда не рассказывал мне об этом!

Финн пожал плечами:

— Это было давно. Но с тех пор я у него в долгу.

Он повернулся ко мне:

— Ринтан Валмор, несмотря на свой титул, понимает проблемы простых людей. Он сам сейчас живёт очень скромно. Но должен вас предупредить — он горд и может отказаться от предложения, если почувствует, что его используют или обманывают. Он беден, но его честь для него дороже золота.

Я задумалась. Этот ринтан Валмор звучал как именно тот человек, который нам нужен — с безупречной репутацией, достаточно обедневший, чтобы нуждаться в деньгах, но при этом с принципами.

— Вы можете организовать встречу? — спросила я.

Финн кивнул:

— Могу. Он живёт в небольшом особняке на окраине аристократического квартала. Я провожу вас к нему прямо сейчас, если хотите.

Я посмотрела на Нилли, и она кивнула с энтузиазмом.

— Да, — решительно сказала я. — Чем скорее мы начнём, тем лучше.

Финн допил содержимое кубка, затем встал и вдруг протянул мне руку:

— Ринтана Лиралин, я, возможно, был слишком резок вначале. Прошу прощения. Не часто приходится иметь дело с аристократами, которые готовы запачкать руки ради своей семьи.

Я пожала его руку, чувствуя мозолистую ладонь — руку человека, привыкшего к честному труду:

— Просто Лиралин, пожалуйста. И не извиняйтесь. Ваша осторожность понятна.

Он улыбнулся, и в улыбке я увидела сходство с Нилли:

— Тогда просто Финн. И давайте посмотрим, что скажет ринтан Валмор о вашем необычном предложении.

Дом располагался на границе двух миров — там, где заканчивались широкие, вымощенные камнем улицы аристократического квартала и начинались более тесные проезды торгового района. Двухэтажное здание из светлого песчаника выглядело скромно по сравнению с роскошными особняками знати, но сохраняло благородную элегантность в своих пропорциях. Небольшой, но идеально ухоженный сад с аккуратно подстриженными кустами и несколькими молодыми яблонями окружал дом.

— Вот мы и пришли, — сказал Финн, останавливаясь у кованых ворот. — Помните, что я говорил о ринтане. Он ценит прямоту и честность превыше всего.

Я кивнула, поправляя простой платок на голове:

— Я буду откровенна с ним.

Финн позвонил в небольшой колокольчик у ворот, и через минуту к нам вышел пожилой слуга в выцветшем, но безупречно чистом мундире.

— Добрый день, мастер Финн, — поприветствовал он стражника с теплотой старого знакомого. — Господин ожидает вас?

— Нет, Гаррет, — ответил Финн. — Но у меня важное дело. Эти дамы, — он указал на нас с Нилли, — хотели бы обсудить с ним деловое предложение.

Гаррет окинул нас внимательным взглядом, задержавшись на моём скромном наряде, и я почувствовала, как его оценивающие глаза видят больше, чем простую одежду.

— Прошу следовать за мной, — сказал он наконец. — Я узнаю, сможет ли господин принять вас.

Он провёл нас через сад по узкой гравийной дорожке к крыльцу. Внутри дом оказался светлым и просторным, хотя обставленным со спартанской простотой. В прихожей — минимум мебели: консоль тёмного дерева, пара стульев, зеркало в строгой раме. Ни позолоты, ни дорогих украшений, но всё высокого качества и безупречного вкуса.

— Пожалуйста, подождите здесь, — попросил Гаррет, указывая на небольшую гостиную. — Я доложу о вас.

Мы прошли в указанную комнату, и я огляделась с профессиональным интересом. Гостиная продолжала тему аристократической сдержанности — добротная, но явно старая мебель, несколько потёртых, но высокого качества гобеленов на стенах, пара книжных шкафов, забитых до отказа томами в кожаных переплётах. Повсюду книги — не только на полках, но и стопками на столах, подоконниках, даже на полу у кресла, очевидно, служившего хозяину любимым местом для чтения.

В комнате не было ни одной чисто декоративной вещи — каждый предмет служил определённой цели. Это напомнило мне мой собственный офис в прежней жизни, где я также отдавала предпочтение функциональности перед показной роскошью.

— Господин Финн! Какой приятный сюрприз, — раздался глубокий мужской голос, и я обернулась.

В дверях стоял мужчина, которого я сразу определила как хозяина дома. И внезапно поняла, что Финн не упомянул одну важную деталь о ринтане Валморе.

Он был... поразительно красив.

И красота Тиара Валмора была... классической. Благородные черты лица, высокие скулы, чётко очерченный подбородок, прямой нос. Каштановые волосы, чуть длиннее, чем было принято в моём мире для деловых мужчин, слегка небрежно зачёсаны назад, несколько прядей свободно падали на лоб. А глаза... глаза цвета весенней листвы — яркие, проницательные, с едва заметными золотистыми крапинками у зрачков.

Он был высок, с атлетическим телосложением, которое даже простая одежда — тёмно-синие брюки и белая рубашка с расстёгнутым воротом — не могла скрыть. Никаких вычурных украшений, только простое серебряное кольцо-печатка на мизинце — знак его дворянского статуса.

На вид ему было около двадцати семи лет, и я внезапно почувствовала странную неловкость. Я привыкла иметь дело с серьёзными бизнесменами вдвое старше меня, а не с молодыми красавцами, похожими на голливудских актёров. И… о, как он на меня посмотрел. Но да, он же видит Лиралин.

Марина, Марина, успокойся. Только не хватало потерять самообладание от этого красавчика. Удивительно, но при всей своей стати, он не производил на меня впечатления, такое, как этот надутый Латор… Красота его была благородной и естественной.

— Ринтан Валмор, — Финн почтительно склонил голову. — Прошу прощения за незапланированный визит. Это моя сестра Нилли, — он указал на девушку, — и её госпожа, ринтана Лиралин Раднал.

Зелёные глаза Тиара Валмора снова остановились на мне, и я почувствовала, как его взгляд словно сканирует меня — внимательно, оценивающе, но без той снисходительности, с которой обычно смотрели аристократы. Это был взгляд равного, взгляд человека, привыкшего составлять собственное мнение.

— Ринтана Раднал, — произнёс он с лёгким удивлением. — Имя, которое в последние дни на устах всей столицы.

— Ринтан Валмор, благодарю, что согласились принять нас без предупреждения.

Он улыбнулся, и я поняла, что попала в ещё одну ловушку. Его улыбка была... обезоруживающей. Не светской, отрепетированной гримасой, а искренним выражением дружелюбия, с лёгкой иронией в уголках губ.

Марина, держись.

Держаться в такой ситуации можно было разве что зубами. И уже, что скрывать, лучше уж сразу