Хозяйка поместья с призраками - Алекс Ривер
– Очень большое, – согласилась она. – И очень… зеленое. Плюща много.
– Мама говорила, что тут красиво, – прошептал он, и в его голосе послышалась такая тоска, что у Анны снова заныло сердце.
– Может, внутри и красиво, – соврала она, сжимая его руку. – Давайте, что ли, посмотрим.
Лилия уже возилась с огромным ржавым замком на дубовой двери. Ключ скрежетал, но не поворачивался.
– Черт бы побрал всех фон Хольтов и их экономию на слесарях, – сквозь зубы пробормотала служанка, яростно дергая ключ.
Анна едва сдержала улыбку. Похоже, несмотря на свою уязвимую позицию в их семействе, Лилия была девушкой с характером.
С третьей попытки замок с диким скрежетом сдался. Дверь, неохотно подавшись вперед, заскрипела на петлях и открыла тёмные глубины дома. На них пахнуло волной затхлого, холодного воздуха – запахом забвения, пыли и старого дерева.
Они вошли в просторный холл. Свет едва пробивался сквозь запыленные витражные стекла, окрашивая мраморный пол в грязновато-красные и синие пятна. Прямо над ними висела громадная хрустальная люстра, густо опутанная паутиной, в которой застряли тела несчетных мух и мотыльков. По стенам разместились портреты – длинная вереница надменных и не очень лиц в напудренных париках и скучных платьях. Все они смотрели на новоприбывших с безмолвным презрением. Под ногами хрустел песок и осыпавшаяся штукатурка. Большой камин, обрамлённый красивой каменной резьбой, слепо глядел на новоприбывших почерневшим нутром. Две двери выводили ещё куда-то. Похоже, тут когда-то располагался обеденный зал. Странное решение с точки зрения архитектуры, ведь обычно парадная дверь ведёт в холл с лестничным пролётом. Посреди зала монументально воздвигся огромный дубовый стол, вокруг которого чинно расположились оббитые гобеленовой перетяжкой стулья.
– Ну… – Анна заставила себя улыбнуться. – Места, по крайней мере, много.
Его было даже слишком много. Целые залы, заставленные покрытой саванами паутины мебелью, темные коридоры, уходящие в неизвестность, бесконечные двери. Они медленно продвигались вперед, и их шаги гулко отдавались в гробовой тишине.
– Смотри, камин! – Миша указал на огромную каменную громадину с витой чугунной решеткой в одной из гостиных. – Мы могли бы вечерами сидеть тут и читать!
Анна посмотрела на каминную полку, где в ряд стояли фарфоровые пастушки с отбитыми носами, и представила, как они с Мишей греются у огня, пока по углам комнаты гуляет ветер. Картинка выходила скорее жутковатой, чем уютной.
Странно, что вандалы еще не разграбили и не опустошили эти руины. Ведь никакой сторожки охранника, да и вообще ни одной живой души по дороге не было заметно.
Лилия тем временем попыталась стряхнуть пыль с одного из диванов, но подняла такое облако, что все тут же принялись кашлять и чихать.
– Ладно, – Анна снова взяла инициативу в свои руки. – Первым делом – найти кухню и хоть какую-то комнату поменьше, которую мы сможем обогреть и привести в порядок. Лилия, ты знаешь планировку?
– Ох, барышня, я тут всего пару раз была с покойной матушкой вашей, да и то чаще в людской, – призналась служанка. – Но кухню, кажись, помню. Вон по тому коридору.
Немного напрягшись, Анна с удивлением обнаружила, что Лилия, которой на вид не дать больше двадцати пяти лет, всё-таки, похоже, была старше её собственного нового тела. В одном из мутных зеркал по дороге Анне удалось его рассмотреть – девушка лет девятнадцати-двадцати с милым, ещё по-детски округлым лицом и аккуратным носом, карими глазами и каштановыми волосами. Она была миловидной, эта Анастасия фон Хольт, только теперь миловидность будто спряталась под слоем серого налёта усталости, нищеты и свалившихся на неё несчастий, сделав девушку почти бесцветной и угловатой.
Они побрели дальше, и Анна с профессиональным интересом архитектора отмечала просевшие полы, отклеивающиеся обои и трещины в потолке. «Фундамент, похоже, еще ничего. Несущие стены сырые и кое-где в трещинах, но в основном целые. Крыша… о, крыша – это просто песня! Замена стропильной системы, новая обрешетка, черепица…» Она мысленно прикидывала стоимость работ и понимала, что даже если бы у нее водились местные деньги, найти здесь мастеров было бы не реально.
Наконец, они нашли кухню. Огромное помещение с гигантских размеров плитой, похожей на паровоз, и ещё одним массивным дубовым столом посредине – чуть меньше того, что украшал обеденный зал, но тоже достаточно величественным. На столе стояла тарелка с каким-то окаменевшим куском хлеба, а рядом – кружка. Словно хозяева лишь ненадолго отлучились куда-то лет этак двадцать назад. Да так и не вернулись.
Анна подошла к раковине и попыталась повернуть кран. С глухим стоном из него брызнула ржавая жижа, а потом все стихло. То, что в этом странном мире имелся водопровод, конечно, хорошо, но вот то, что именно в её развалюхе его, похоже, всё равно, что не было, удручало.
– Колодец во дворе есть, – поспешила «утешить» её Лилия. – Я мигом. Сбегаю, водички принесу.
Она схватила ведро и выскочила за дверь.
Мишель, который, в отличие от обычных среднестатистических мальчишек, так и ходил за ними хвостиком, тем временем открыл дверцу огромного буфета. Раздался жалобный скрип, и оттуда на пол с тонким звоном выкатилась серебряная ложка. Мальчик ойкнул и отскочил.
– А вот и сокровища, – мрачно пошутила Анна, поднимая ложку. Все-таки очень странно, что усадьбу никто не ограбил за столько лет.
Она обернулась и вздрогнула. Напротив, в темном углу кухни, стоял высокий старинный шкаф с посудой. И на мгновение ей показалось, что в стеклянной дверце отразилась не она, а какая-то другая фигура – высокая, седая, в старинном платье. Она моргнула – отражение исчезло, и из тёмного стекла смотрела на нее только ее же собственная, хотя и чужая, испуганная физиономия.
– Барышня? – снова послышался голос Лилии из коридора. – А куда ведро-то делось? Только что тут же стояло!
Анна в недоумении огляделась. Она ведь только что сама видела, как Лилия взяла ведро и вышла.
– Оно… оно должно быть у тебя! – крикнула она в ответ.
– Да нет же! Я вернулась, оно тут стояло, я хотела тряпку взять, обернулась – и нету! Как сквозь землю провалилось!
По спине Анны пробежали мурашки. Она посмотрела на Мишеля. Мальчик притих и широко открытыми глазищами смотрел в тот угол, где стоял шкаф.
– Там кто– то есть, – тихо сказал он. – Я слышал, как кто-то вздохнул.
В этот
