Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Аэллэ осторожно прикоснулся к темным линиям на своей руке:

— Обычные целители бессильны. Даже лучшие маги не могут противостоять этому проклятию, потому что оно атакует саму структуру нашей магии.

Он поднял взгляд и посмотрел прямо на меня:

— Но возможно, Преображающий сможет. Если ваш дар действительно связан с изначальной гармонией, как гласят древние легенды, вы можете быть нашей единственной надеждой.

Я ощутила тяжесть ответственности, опускающуюся на мои плечи. Мой новый дар, едва пробудившийся, едва понятый, должен был противостоять древней и могущественной магии, направленной на разрушение всего, что было создано за столетия.

— Я сделаю все возможное, аэллэ, — ответила я, чувствуя, как внутри меня переплетаются решимость Марины и магическая интуиция Лиралин. — Но мне нужно знать больше. Кто стоит за этими атаками? Какова природа этой древней силы?

Аэллэ обменялся взглядами с Дионом, и архимаг кивнул:

Тайрел медленно поднялся, и несмотря на его измученный вид, в его осанке чувствовалось величие, унаследованное от десятков поколений правителей:

— Мы полагаем, что речь идет об определенной организации. И она существует очень давно.

Дион подошел к карте и указал на несколько отмеченных точек:

— После их первого поражения от рук Эйрана и драконов, все упоминания о них были намеренно стерты из официальных хроник. Халидэла Лиралин, если вы действительно обладаете даром Эйрана, если вы способны видеть истинную гармонию магии и восстанавливать её... вы можете быть нашим единственным шансом остановить катастрофу.

Я почувствовала, как Латор осторожно сжал мою руку под столом — не принуждая, а поддерживая. И в этом жесте я ощутила важную перемену — он больше не видел во мне ценное приобретение клана, а видел равного партнера в борьбе с общей угрозой.

Когда все так изменилось?

Латор стал абсолютно иным. Интересно.

И Дион раскрылся иначе - теперь понятно, зачем ему нужна была моя сила. И это не столько помощь мне, сколько Аталу. Все как-то перевернулось, поменялось.

— Я сделаю всё, что в моих силах, аэллэ, — ответила я твердо. — Но мне нужно будет осмотреть пострадавших. Возможно, начав с исцеления отдельных жертв, я смогу понять, как противостоять проклятию в целом.

Аэллэ кивнул:

— Конечно. Лучшие целители королевства в вашем распоряжении. И первым пациентом буду я сам, — он слабо улыбнулся, — если вы не возражаете проверить свои способности на мне.

— Это большая ответственность, — начала я.

— И большая честь, — тихо добавил Латор.

Я встретилась глазами с аэллэ и увидела в них не просто боль и усталость, но и глубокую тревогу — не за себя, а за Атал, за хрупкий баланс, созданный поколениями правителей.

— Я готова начать прямо сейчас, — сказала я, поднимаясь со своего места.

Аэллэ кивнул и тоже встал, жестом отпуская большую часть советников:

— Тогда перейдем в мои личные покои. Это дело требует... некоторой приватности.

Когда мы направились к выходу, я поймала на себе взгляд Оукаты — холодный, расчетливый. Она явно просчитывала все возможные варианты развития событий и то, как использовать их в своих интересах. И я поняла, что даже перед лицом общей угрозы семейные и клановые интриги не прекращаются.

Но сейчас было не время для личных конфликтов. Тёмные линии на руке аэллэ распространялись всё выше, и я чувствовала, как древняя, искаженная магия пульсирует в них, постепенно поглощая жизненную силу правителя.

Личные покои аэллэ Тайрела оказались неожиданно скромными для монарха столь могущественного государства — просторная, но не роскошная комната с удобной мебелью, стеллажами книг и большим рабочим столом у окна. Сейчас, однако, помещение больше напоминало лабораторию мага — в центре установили низкий круглый стол с начертанными защитными символами, вокруг которого расставили серебряные чаши с разноцветными жидкостями и кристаллы, пульсирующие мягким светом.

— Мои личные целители пытались выяснить природу проклятия, — объяснил аэллэ, заметив мой заинтересованный взгляд. — Пока безуспешно.

Только избранные советники и старейшины последовали за нами: Дион, Латор, Оуката и трое из пяти драконьих старейшин, включая архивариуса Земеля. Также присутствовал королевский целитель — худощавая женщина средних лет с проницательным взглядом и седой прядью в темных волосах.

— Ринтана Литания, — представил её аэллэ. — Глава Королевской школы целителей и мой личный врач. Она первой заметила необычный характер заражения.

Женщина склонила голову в формальном приветствии:

— Мой долг перед аэллэ. Рада видеть истинного Преображающего — это редкая удача для целителя.

Аэллэ неспешно снял верхнюю часть парадного одеяния, оставшись в простой льняной рубашке с закатанными рукавами. Теперь я могла полностью видеть распространение тёмного узора — он начинался от кончиков пальцев правой руки, поднимался по запястью, охватывал предплечье и уже достиг локтя.

— Яд распространяется медленно, но неуклонно, — пояснила Литания. — Он следует по магическим каналам тела, постепенно блокируя их и нарушая естественный поток энергии.

Я осторожно приблизилась и попросила разрешения прикоснуться к пораженной руке.

Аэллэ молча кивнул. Едва мои пальцы коснулись темных линий, я ощутила чужеродную, искаженную энергию, пульсирующую под кожей. Это было похоже на черную вязкую субстанцию, затекающую в реки чистой магии и отравляющую их.

Но было и что-то ещё — едва уловимое ощущение... знакомости? Словно я уже сталкивалась с подобной энергетической структурой.

— Это... странно, — пробормотала я. — В этой магии есть что-то, напоминающее...

— Родовую магию Радналов, — закончил за меня Дион. — Да, мы тоже это заметили. И это часть загадки, которую нам предстоит разгадать.

Аэллэ жестом пригласил всех расположиться вокруг рабочего стола, на котором была разложена подробная карта королевства.

— Прежде чем вы попытаетесь применить свой дар, Лиралин, вам нужно увидеть полную картину, — сказал он. — Дион, пожалуйста, объясни.

Архимаг подошёл к столу и указал на несколько точек, отмеченных красными символами:

— За последние три дня произошло семь нападений. Западный храм