Бриллиантовый холостяк. Книга 2 - Анна Сергеевна Гаврилова
Третий уровень, да после нулевого? Ситуация сама по себе невозможная. Столь же невозможная, как зачисление на самый престижный факультет.
Вспомнив о сообщении секретаря приёмной комиссии, Дрэйк невольно зарычал, чем напугал двух симпатичных девиц, которые смотрели на рыжеволосого лорда с восторгом. Здесь пришлось всё-таки собраться и выдать кривую улыбку — ту самую, которая с лёгкостью покоряла женские сердца.
Конечно, сейчас было не до любовных побед, но привычки — такие привычки.
Дрэйк вздохнул и, оглядев полупустую площадь возле станции, воскликнул громогласно:
— Возница!
Три квартала — это близко. Но он принципиально не желал идти пешком.
Что бы ни случилось, необходимо продемонстрировать подданным, что всё под контролем. Откручивать голову Нэйлзу, Алексии и прочим причастным, он будет без свидетелей. Показательная порка — замечательный, но слишком неоднозначный инструмент.
Алексия
Учитывая отношение правящего рода и всё, что Нэйлз говорил раньше, я думала, парень сольётся. Он сделал слишком много, я не могла даже просить о дополнительной помощи, но сообщник удивил.
Когда в филиал академии нагрянула стража, Нэйлз выступил главным свидетелем. Он объяснил что к чему, а вызвавший эту самую стражу секретарь, даже не мяукнул.
Но дальше — больше. После всех выяснений Нэйлз произнёс:
— Раз уж вы здесь, окажите помощь?
Полагаю, обратись с такой просьбой обычный горожанин, его бы послали. Но перед отрядом стоял представитель правящего рода, и отказать ему не смогли.
Мы спустились вниз и вышли на улицу.
Тут я обнаружила новую параллель с родным миром — у тротуара были припаркованы две нетипичного вида коляски. Лаконичные, абсолютно чёрные, с говорящими эмблемами. На бортике, за спиной у кучера, располагались два массивных кристалла, один красный, второй голубой.
— Прошу! — сухо сказал начальник отряда, делая приглашающий жест.
Нэйлз кивнул и помог забраться в транспортное средство.
За нами последовали и стражники — коляски были широкими, сидения вмещали по три человека. Ещё двое могли прицепиться сзади, там имелись специальные держатели и уступ.
— К особняку Рэйдсов, — приказал вознице командир.
Мы покатили в сторону моего как бы дома, однако состав отряда был уже не полным. По просьбе всё того же Нэйлза, двоих бойцов отправили по иным, не менее важным делам.
Первый поспешил в Министерство финансов, а второй — в Общеимперский земельный комитет. Стражников обязали предупредить ведомства о заморозке всех сделок по моему имуществу.
Клянусь, это было даже круче, чем магия.
Я до последнего не верила, что проблемы могут решиться вот так.
Оптимизм оптимизмом, но всю дорогу я пребывала в напряжении, и угадала. У видавшего виды, неухоженного особняка, во всю суетился народ. Человек, который орал громче всех, оказался поверенным Бертрана, он пытался вытурить домочадцев во главе с Офелией. Пышнотелая «мадам» громко рыдала.
Остальные стояли смирно, смиренно, однако покидать дом не спешили. Словно надеялись на чудо. И вот это чудо произошло.
Я была счастлива и молчаливо молилась. Поверенный «жениха» отреагировал на появление стражи полным пофигизмом, и ещё пофигистичней посмотрел на меня.
Ему было плевать. У него имелась копия долгового документа и приказ «законного хозяина». Даже оклик начальника стражи поначалу никакого эффекта не возымел.
Зато потом началось… Главный стражник и Нэйлз налетели как два сокола. Я в жизни не видела такого напора. Ситуацию усугубил излишне борзый тон поверенного — ни опытный вояка, ни императорский племянник стерпеть подобного не могли.
Крики плавно сменились рычанием, а в меру вежливые просьбы — угрозой ареста. Шоу получилось таким, что сбежалась половина улицы. Даже Офелия перестала рыдать.
Большой плюс — меня домочадцы сначала не замечали. Я, повинуясь приказу рыжего, осталась в коляске. Сидела и огромными такими глазами взирала на учинённый скандал.
Бой длился около получаса, и лишь когда поверенный велел своим людям заносить обратно остатки уже вынесенной из дома мебели, Нэйлз вернулся к транспортному средству и протянул мне руку. Прислуга, наконец, опознала хозяйку и очнулась, а опекунша…
Увы, тут начался концерт номер два.
Ор до гор. Причитания. Успешные попытки обняться.
Толстушка начала с истории вторжения в дом поверенного, расписала в деталях кошмары этого позднего утра, а закончила визгливым вопросом:
— Алексия! Но как такое возможно? Ты и магический факультет!
И продолжение, причём без всякого перехода:
— Подожди, милая. А где ты вообще была? Ты знаешь, как я за тебя волновалась? Да я же с ног сбилась, разыскивая!
— Угу, — только и сумела вставить я.
Просто здесь и сейчас ответы были Офелии не нужны. Она изливалась этаким водопадом. Прыгала с одной темы на другую, возвращалась к предыдущей, опять резко меняла траекторию причитаний… А в итоге вытащила баночку с пилюлями.
За процессом употребления успокоительного я наблюдала хмуро. Но решить проблему незамедлительно не могла.
Мне тоже хотелось выдохнуть. Осознать, что вообще происходит. Ведь я молодец. У меня получилось. Я…
— Ну пойдёмте в дом, — предложила тем временем Офелия. — Мы угостим вас чаем!
О том, что чай в особняке Рэйдсов — это подкрашенный кипяток, знала только я.
Стало неловко. Я начала прикидывать как бы отговорить Нэйлза и начальника стражи, но те отговорились самостоятельно — видимо испугались продемонстрированной опекуншей феерии.
И если воины могли ретироваться под предлогом, что акт правозащиты окончен, то рыжий сообщник всё-таки застрял.
Нэйлз отодвинулся от нас шагов на десять, теперь стоял, косился и ждал развития событий.
Я тоже хотела отодвинуться. Более того, мне срочно требовалась тишина и подумать. В итоге я сказала толстушке:
— Вы пока заваривайте, а я воздухом подышу.
Отпускать Офелия не хотела. Держала за руку, словно могу вырваться и опять удрать. А я в самом деле мечтала куда-нибудь свинтить, но внезапно осознала печальную истину… Если все мои финансовые проблемы заморожены, если у меня пусть временный, но всё-таки иммунитет против брака, то причины прятаться, жить в предоставленном комфортабельном «убежище», больше нет.
По уму, мне надлежало прямо сейчас, сию секунду, вернуться в особняк. В эту невероятную, заросшую грязью и пропитанную тонкой вонью разруху.
Вспомнив запах, который растекался по всему зданию, проникая в каждый уголок, я поёжилась.
«Ну что сказать? — встрял со своим мнением Арти. — Жизнь как монета о двух сторонах. Что-то теряешь, а что-то находишь. И наоборот».
Наоборот, угу.
Приобрела особняк, но потеряла возможность спать в чистой постельке и питаться в ресторане.
Этот момент в голове пока не укладывался, но главный кошмар
