Беда опера Тихого, или Женюсь на тебе, рыжая - Ульяна Николаевна Романова
Я покосился на Каса, который нашел где-то палку и увлеченно ее грыз, и тихо пошел в сторону сладкой парочки «Твикс». Просто из любопытства. Такой дуэт кого хочешь ошарашит.
Встал у дерева, прислушался и охренел второй раз.
— Вот! Представляете, он в окна залезал по деревьям и душил своих жертв. И так много лет! Оказалось, что еще в детстве его привлекали за жестокое обращение с животными.
— Серафимушка, это называется триада Макдональда, — мягко перебил ее бомж. — Первый признак — жестокое обращение с животными.
— Да? А какие еще два? — с аппетитом откусывая кусочек шаурмы, полюбопытствовала рыжая.
— Пиромания и энурез, моя дорогая.
— А энурез каким боком?
— Очень просто: психопату сложно жить в обществе, он испытывает стресс от нахождения с людьми. По сути своей, Серафимушка, психопатия простыми словами — невозможность находиться в обществе. Эти люди от природы не могут испытывать эмоции. Они их копируют, чтобы казаться как все, но испытать всю гамму не могут.
— Как интересно, — у рыжей даже голос звенел от любопытства.
Боже, ну и девчонка! Сейчас бы с бомжом психопатов и маньяков на лавке обсуждать, а не вот это вот всё!
Нет, интересы у нее, конечно, необычные. И аппетит хороший, да и нервы, по всей видимости, крепкие. Увлечения и компания тоже весьма экстравагантные.
И пока я слушал, не заметил, как Каскадер, поганец, медленно подошел к болтающей парочке.
— Кас! — рявкнул я так, что пес прижал уши к голове, а девчонка испуганно развернулась.
На прошлой неделе Кас вот так же играючи уже загнал одну кудрявую клубничку на дерево.
— Ой, какой он лапочка! — заметив Каскадера, засюсюкала Хиросима.
Меня она наградила хмурым взглядом.
— Ко мне! — дал я команду, но обычно послушный Каскадер внимательно следил за рыжей.
И не реагировал на меня. Сел напротив Серафимы и бомжа и застыл.
— Какой ты лапочка, красивый какой!
Она так ласково говорила, что даже я подвис. И, казалось, что светилась изнутри чем-то теплым, манящим.
— Гав! — отчитался Кас, явно красуясь.
— И зубы какие красивые, и лапы мощные, — продолжала Серафима гипнотизировать мою собаку.
Боже, я не ошибся, эта девчонка — настоящая Хиросима. Обычно Каса боялись, а этой хоть бы что! И Каскадер мой смотрел на нее влюбленным взглядом. Или на шаурму в ее руке.
— Не ходи к нему, маленький, хочешь, я тебя за ушком почешу? Ты же меня не укусишь, да?
А этот ушастый предатель заскулил, но остался сидеть на месте, косясь то на меня, то на еду. Ему явно хотелось, чтобы его почесали за ушком, желательно, чтобы в тот же момент в его пасти была вкусная шаурма, но проигнорировать вторую мою команду подряд Каскадер тоже не мог, поэтому переводил жалобный взгляд с меня на Хиросиму, но продолжал сидеть на месте.
— Ты голодный? — озарило ее.
Кас показательно сглотнул. Если бы умел говорить, точно бы сказал, что не ел три дня. А то и больше.
— Ему шаурму нельзя, — попытался я вернуть контроль над ситуацией.
— Просто Леха, вы что, собаку не кормите? — праведно возмутилась рыжая.
— Он питается в лучших ресторанах Парижу, — отмахнулся я.
— Интересно, это можно рассматривать как жестокое обращение с животными? — задумчиво протянула Хиросима. — Пироманией не страдаете? А энурезом?
Я поперхнулся воздухом.
— Я еще по ночам в окна к красивым девушкам залезаю, — согласился я.
— Ты подслушивал? — ахнула рыжая.
— Не подслушивал, а слышал, — поправил я, отвлекаясь на телефон.
Звонило начальство, и не взять трубку я не мог. Жестом показал рыжей, что перепалка временно объявляется закрытой, позвал Каса и отошел в сторону.
— Леха, приезжай, — попросил Сан Саныч.
— Что-то случилось? — напрягся я.
— Да. Ты мне нужен. Домой приезжай, адрес знаешь.
— Понял. Кас, домой! До свидания, Хиросима! — отсалютовал я, застегивая на шее Каскадера поводок.
— До свидания, — снова задрала она носик.
Огонь девчонка!
При других обстоятельствах я бы за ней даже поухаживал, но сейчас у меня слишком много проблем…
Глава 4
Алексей
Я завел Каскадера домой и поехал к начальнику отдела. Сан Саныч был старым школьным другом моего отца и недавно вытащил меня из глубокой задницы.
Пришло время отдавать долги.
Сан Саныч жил в другой части города, ехать пришлось через центр по пробкам. Я включил радио и барабанил пальцами по рулю, гадая, что от меня потребовалось Санычу. Просто так он бы не вызвал.
На панели завибрировал мобильный, а на экране высветился неизвестный номер.
— Да! — ответил я.
— Нам нужно поговорить, — быстро заговорила Вика — моя бывшая жена.
— О чем? — спокойно поинтересовался я.
— О нас. Леша, мы…
— Нет «мы», — отрезал я.
— Я хочу сохранить нашу семью!
— А я не хочу.
— Ну, Леш, — протянула Вика тоном, от которого каких-то полтора года назад я таял, как снег в июле.
А сейчас я готов был ехать, лететь и плыть куда угодно, хоть в Австралию бороться за права кенгуру, лишь бы больше никогда его не слышать.
— Я на работе.
— Ты всегда на работе! Всегда! У тебя на меня никогда не было времени… Леша! Не смей бросать трубку, слышишь?
— Слышу, — устало ответил я. — Вик, что ты хочешь? Ты замуж вышла за опера, у меня и справка есть, что я почетный конь отделения. И ты это знала.
— Я не знала, что буду видеть тебя только по ночам!
— Я тоже не знал, что тебе нужна шуба, ноутбук, новый телефон каждый год и отпуск на Мальдивах. На это все деньги нужны, и я их зарабатывал не для того, чтобы ты…
— У нас ничего не было!
— Вика, — скривился я, — заканчивай этот балаган. Мы оба знаем, что у вас все было.
— Мы друзья. И я люблю только тебя, — завела бывшая надоевшую до оскомины пластинку, — мы просто общались, мне не хватало твоего внимания, ты всегда на работе.
Меня даже не перекосило, как в первые пятьдесят раз, когда Вика начинала этот разговор. Объяснять что-то в юбилейный, тысячный раз я тоже счел лишним — не поймет.
— Вика, я мент. И это не лечится. Все! Мне пора, — отрезал я.
— Леша! Я хочу увидеть Каса, — зашла она с другой стороны.
— Бля, Вика… Какой корм он ест?
— Сухой, — быстро ответила она.
— Марка, вкус?
