Тайная мама для сына миллиардера - Ада Линн
Улыбаюсь и толкаю дверь.
– Что он опять натворил?
Замираю.
Взгляд прикипает к зелёной кожаной папке в руках Лизы. Ещё одна папка? Здесь?
– Да вот, Артур Эдуардович, – дрожащим голосом отвечает девушка. – У Эдика в столе лежит папка, а Рекси повадился её грызть. Наверное, натуральная кожа привлекает пёсика.
– Откуда в комнате Эдуарда эта папка? – резко спрашиваю я и замечаю, как Лиза вздрагивает. По её глазам вижу, что она читала содержимое.
– Я… Ему дала эту папку бабушка перед смертью.
Мама? Зачем мать дала ребёнку папку с делишками Райских. Хотя она бредила перед смертью, сознание у неё путалось.
– Дайте её мне! – требую я и протягиваю руку.
Лиза внезапно делает шаг назад.
– Артур Эдуардович, Эдик очень дорожит этой папкой, так как это последний подарок бабушки.
– Там находятся важные документы, Лиза! – чеканю каждое слово, приближаясь к девушке. С чего это няня решила вдруг мне противоречить? – Не знаю, зачем моя мать отдала это внуку.
– А вы… знаете, какие именно документа там находятся?
– Знаю только примерно и как раз хочу выяснить все подробности. Отдайте!
Девушка тяжело вздыхает и протягивает мне папку.
Текстурная кожа ложится в мою ладонь.
Нетерпеливо раскрываю папку и не могу поверить своим глазам.
На первой же странице – фотография няни. Савкина Елизавета Павловна.
Донор яйцеклетки. Суррогатная мать. Отец ребёнка…
Перед глазами словно тень набегает. Просматриваю текст, листаю страницы и словно прирастаю к полу не в силах пошевелиться.
Валентина не рожала Эдуарда сама.
Чёрт, да она вообще не имеет отношения к моему сыну!
Он появился благодаря суррогатному материнству. И даже яйцеклетки взяли у Лизы.
Выходит, она его родная мать?!
Поднимаю взгляд на няню. Дрожит словно осиновый лист, ломает пальцы, в глазах мечется страх.
Она уже больше двух недель в моём доме. Папка погрызена основательно. Собака интересуется уже не первый раз этим предметом.
Лиза знает, что папку Эдику дала моя мать. Знает, что сын дорожит вещью.
Каковы шансы, что она не в курсе содержимого?
– Ты знала?
– Я всё могу объяснить…
– Ты знала?!
- Да, я знаю уже больше недели.
– Знала и ничего не сказала мне?!
– Артур…
– А, может, ты знала и раньше?! Эдик ведь не мог сам догадаться притащить меня в магазин, где ты работаешь! Это всё ваш план по внедрению тебя в мою жизнь?
– Да нет же! Нет! – выкрикивает она. Из огромных серых глаз проливаются слёзы. Только я уже давно не верю дешёвым спектаклям, которые устраивают женщины.
Они прирождённые актрисы и лгуньи.
Даже мать… Даже моя мать всё знала и ничего не сказала.
Разум затуманивает ярость.
– Вон из моего дома. Собирай вещи, и чтобы в течение часа духу твоего здесь не было! Думала отнять у меня сына? Развести на алименты? Ничего у тебя не выйдет!
– Артур, пожалуйста, выслушай меня.
– Вон из моего дома!
Размахиваюсь и бью кулаком в стену. Сейчас бы как следует поколотить грушу, но поблизости только стена.
В груди нарастает жар. Хочу разнести всё к чертям собачьим. Напряжение в теле просто невыносимое.
Я бью в стену ещё раз. И ещё. И ещё.
Только когда на светлой поверхности появляются кровавые следы, я прихожу в себя.
Оглядываюсь и вижу, что Лизы в комнате уже нет.
23
Лиза
Ухожу из комнаты от греха подальше.
Артур просто в бешенстве и… мне не хочется знать, на что он способен в таком состоянии.
Вся дрожу от злости и страха.
Как он мог подумать, что я знаю правду уже давно?
Хотя… Мы знакомы чуть больше двух недель. С чего ему верить в мою честность? Да и выглядит всё, мягко говоря, не очень.
Ох, Лиза, почему ты сразу не рассказала ему всё?
Приходила в себя, переваривала новости, пыталась найти подходящий момент, который всё наступал.
Теперь остаётся ждать, когда Тагиров придёт в себя.
Разумеется, я не собираюсь никуда уезжать. Думаю, что он успокоится и придёт, чтобы поговорить со мной.
Сижу и глажу Рекси по мягкой шёрстке. Пса я прихватила с собой.
Всё равно собака понимает, когда люди злятся. Терьерчик всё это время крутился вокруг моих ног.
– Натворил ты дел, ушастый! – приговариваю я, хотя, конечно, пёсик совершенно ни при чём. Виноваты Райская и бывшая жена Тагирова.
Проходит около часа, когда раздаётся стук в мою комнату.
Наконец-то, Тагиров остыл, и мы сможем поговорить с ним нормально.
Подскакиваю и открываю дверь.
На пороге обнаруживается Виталий.
– Готова?
– К чему?
Амбалушка зависает на несколько мгновений.
– Ну как к чему? Выезжать. Шеф сказал, что ты уволена и тебя надо отвезти домой.
– Я уволена?!
Значит, Тагиров не передумал. Либо ему нужно больше времени, чтобы прийти в себя, либо… Этого вовсе не произойдёт.
– Передай своему шефу, что я никуда не поеду до завтрашнего утра. Пусть переспит с мыслью о моём увольнении.
Виталий издаёт тяжёлый вздох подневольного человека.
– Слушай, Лиза. Начальник строго-настрого велел мне сделать так, чтобы тебя не было в этом доме к возвращению Эдуарда из школы. Артур Эдуардович специально предупредил, что как бы ты ни противилась, как бы ни спорила, тебя надо увезти отсюда. И мне очень не хочется применять силу, но ты знаешь, что я могу, если надо. Я уже доставлял тебя против воли в офис начальника. Даю пятнадцать минут, чтобы собрать вещи, и потом я обязан исполнить приказ.
– Ладно, поехали, – отвечаю я поразмыслив. – Вещи собирать не буду. Пусть остаются здесь.
– Как скажешь, – отмахивается Виталий.
Я беру только сумку с документами и ключами от квартиры. Оставляю Рекси в комнате – напишу сообщение управляющей, чтобы отвела его в комнату Эдика.
И покидаю дом Тагирова.
Пока мы идём по дорожке, мощёной серой плиткой, я несколько раз оглядываюсь на огромное строение за своей спиной.
На что надеюсь? Что Тагиров передумает и выбежит, чтобы догнать меня?
Глупо, конечно, но, наверное, так и есть.
Правда, уезжать я не боюсь. Уверена, что вернусь себя. Уверена, что Артур поразмыслит и согласится поговорить со мной, а потом и позволит общаться с сыном.
Эдуарду очень нужна мама, а я и есть его мама.
Тагиров не сможет бороться с собственным ребёнком, он готов
