Измена с осложнениями - Маргарита Лебедева
А секс… Про него лучше не вспоминать. Ведь как можно рассуждать о том, чего не было уже несколько месяцев?
Филипп избегает близости со мной, и каждый раз это я оказываюсь виноватой, что не могу возбудить его.
Зато теперь я смогу посмотреть на ту женщину, которая может его завести. А может, и не женщину, а девушку, для которой наличие у мужчины денег является главным фактором для раздвигания ног.
Поднявшись на второй этаж, даже не удивившись, что Филипп решил поразвлекаться с любовницей именно в нашей спальне и на нашей кровати, а не в гостевой, я пошире открыла и так приоткрытую дверь, чуть не скривившись от стонов и вида, который мне открылся.
Оседлав моего мужа, на нем скакала молодая шатенка, худая как щепка, но с такой большой грудью, что та подпрыгивала, как два надутых до предела мячика.
— Давай, детка! Давай! Удиви меня! — хрипло стонал Филипп, впившись пухлыми пальцами в ягодицы любовницы, которая так громко стонала, что надо было быть полным кретином, чтобы не понять, что она переигрывает, симулируя удовольствие.
Хотя, может, для хрупкого эго Филиппа это было как раз то, в чем он нуждался?
Меня он уже давно не мог удовлетворить, сдуваясь за несколько минут. А тут такая актерская игра, стоны и кривляния, что он может в кой-то веки почувствовать себя секс-гигантом.
Посмотрев на сковородку, понимая, что сейчас, когда меня бросило в жар от ярости, а дыхание участилось, я могу чутка переборщить, я все равно шагнула к кровати, пытаясь не обращать внимания на будто выворачивающую меня наизнанку боль.
Глава 3
Первым делом я схватила шатенку за волосы, которая прекрасно могла понять, что Филипп женат, по развешанным по всей комнате фотографиям, так что невинной в моих глазах она не была.
Я стащила девчонку с мужа, швырнув на пол, чувствуя себя как никогда сильной благодаря злости. Мне казалось, что в этот момент нет ничего в этом мире, что смогло бы меня остановить. И любому, кто вздумал бы встать на моем пути, сильно бы не поздоровилось.
— Ксюша? — ошарашено выдавил из себя Филипп, продолжая лежать на кровати с расставленными ногами и поднятым агрегатом.
И если во мне и трепыхались остатки любви, то от увиденного их вмиг выдуло из моего сердца.
Я словно по-новому посмотрела на мужа, больше не находя его привлекательным и видя его насквозь.
— Сюрприз! — Ядовито рассмеявшись, я замахнулась над неверным сковородкой, но он успел перекатиться на бок, а потом на живот, из-за чего первый удар пришелся по его плечу, а второй по спине. — Куда же ты, милый? Неужели не рад меня видеть?
— Блять, Ксюша, прекрати! Ты сумасшедшая? Так и покалечить можно!
— Будь мужиком и с достоинством принимай наказание! Не хотел по-человечески отпустить меня и развестись, держа как собачонку на привязи, вот и пожинай плоды своих измен.
Вскочив с кровати так резво и быстро, словно у него уже не болела спина, о чем он постоянно мне жаловался (видно, мой удар был лечебным, исцелив от боли), муж отбежал в сторону, заметавшись по комнате, не зная, за что схватиться, чтобы защититься от меня.
И впервые он выглядел таким слабым и жалким, без своих понтов и уверенности, за которую я когда-то его полюбила.
Вот что сковородка животворящая делает. Помогает людям сбросить маски и показать, кто они на самом деле.
— Филипп, лучше не двигайся. Чем быстрее я выпущу пар, тем легче будет для тебя. Ты же знаешь, у меня рука легкая, сильно тебя не покалечу.
— Ксюша, предупреждаю, не буди во мне зверя! — Предприняв отчаянную попытку выхватить у меня из рук сковородку, Филипп получил коленкой по яйцам, согнувшись в две погибели.
И в нем уже не осталось ничего мужского для меня. Я его не боялась и не уважала, воспринимая как дурака, который переоценил свои силы.
— А что твой хорек может мне сделать? Ну? Чего ты там стонешь? Как изменять мне с сисястой проституткой, так это ты с радостью. А как принимать последствия своих измен, так ты пытаешь убежать, как будто это тебя спасет.
— Я не проститутка! — зло выдавила из себя шатенка, уже успев надеть лифчик и трусы.
— То есть ты искренне его полюбила? И он тебя не содержит, не высылает тебе деньги и не покупает всякие цацки?
— Филипп меня любит, поэтому он делает это за просто так. Это не оплата секса, а любовь.
Тут я даже немного растерялась, не зная, что ответить на подобную ересь.
Любовь? Она и правда в это верит или пытается так оправдаться как передо мной, так и перед самой собой?
— Ты выглядишь не старше нашей дочери. А теперь подумай, это нормально мужику спать с одногодками своих дочерей? А ты, Филя, как думаешь? Если бы Кира привела в наш дом твоего ровесника, собираясь с ним жить, ты бы одобрил ее выбор?
Выпрямившись, неверный со злым прищуром посмотрел на меня.
— Это в тебе говорит зависть? У тебя же срок годности подошел к концу, и нормального мужика при деньгах тебе не заполучить. Ведь кому нужна сорокалетняя женщина, когда можно получить двадцатилетнюю?
— Неопытную, бесхарактерную и с заниженными требованиями, да? Не каждый же мужчина сможет удовлетворить взрослую женщину и добиться ее, мы как задачка со звездочкой, не каждому по зубам.
Филипп собирался сказать очередную гадость, но я предостерегающе махнула сковородкой, заставив его замолчать.
Глава 4
Прошел где-то час после того, как я спокойно, но с угрозами выгнала неверного и его шлендру из дома, засев на кухне и смотря пустым взглядом перед собой, не в состоянии ни на чем сосредоточиться.
На душе было мерзко и холодно. Хотелось стереть отвратительное послевкусие этого дня, как и забыть тот поток грязи, который обрушил на меня Филипп, в спешке натягивая штаны и грозясь при разводе отобрать у меня все до последней копейки.
Как будто это возможно! Мы вместе вкладывались в наше агентство, вместе копили на дом и откладывали деньги.
И
