Бывшие. Цыпленочек от босса - Елена Верная
Раздражение поднималось во мне, как тесто в жаркой печи, перерастая в гнев. Хотелось кричать, бить посуду, бежать куда глаза глядят. Что ему нужно? Какого черта он не оставит меня в покое? Неужели ему мало того, что он сделал тогда, много лет назад? Расковырял мое сердце, растоптал мою душу, выбросил на обочину моей жизни, словно сломанную куклу… И теперь он пришел, чтобы полюбоваться на руины? Чтобы окончательно меня добить?
– Ма, – Маруся, заметила Игоря, и потянув за край сарафана, показала на него пальцем. В ее глазах – чистое, наивное любопытство, не омраченное ни каплей моего прошлого.
– Маруся, не указывай пальцем, это невежливо, – одернула я ее, стараясь говорить ровно и спокойно, хотя внутри все кипело, клокотало, готовое вырваться наружу лавой.
Игорь стоял, словно статуя, застывшая в камне вины и раскаяния, неловко переминаясь с ноги на ногу. В глазах – мутная смесь вины, болезненной надежды и… чего-то еще, чего я боялась признать даже самой себе. Что-то похожее на отчаяние? Или… любовь? Нет, этого не может быть. Я не позволю себе снова поверить в его ложь.
– Он просто мимо проходил, дочка, – проговорила я, обращаясь больше к себе, чем к Марусе. Слова звучали фальшиво и неубедительно даже для меня самой.
Но она, как назло, не отставала. Детское любопытство – штука упрямая, как колючка, застрявшая в коже.
Игорь услышал мои слова и, казалось, немного встрепенулся, словно очнулся от долгого сна. Он сделал нерешительный шаг в нашу сторону, и у меня перехватило дыхание, словно кто-то сжал мои легкие в железном кулаке.
– Здравствуйте, Арина, – произнес он, его голос, когда-то такой родной и любимый, теперь звучал глухо и неуверенно, как эхо давно забытого прошлого.
– Игорь, – коротко, ледяным тоном ответила я, стараясь сохранить видимость ледяного спокойствия, хотя внутри все сжалось в тугой, болезненный комок.
– Малышка, а тебя зовут Маруся? – Игорь присел на корточки перед моей дочкой, его взгляд, полный какой-то нежности, от которой меня передернуло, был прикован к ее лицу.
Маруся залилась звонким, беззаботным смехом, словно ручеек, пробивающийся сквозь камни. Она улыбнулась ему, так открыто, что у меня кольнуло сердце от ревности.
Я хотела прервать этот разговор, сказать Игорю, чтобы он ушел и больше никогда не появлялся в моей жизни, но слова, как ком, застряли в горле. Что-то внутри меня, какая-то слабая, упрямая струна, не позволило этого сделать. Любопытство? Надежда? Боже, как же я ненавидела себя за эту жалкую, неистребимую надежду, которая все еще теплилась во мне, как умирающий уголек.
– А меня Игорь зовут, – представился он. – Очень приятно познакомиться, Маруся.
Он протянул ей руку, и Маруся, не раздумывая, доверчиво вложила в нее свою маленькую, теплую ладошку. В этот момент солнце, словно по заказу, выглянуло из-за серых, нависших туч, и золотые лучи, пробившись сквозь листву деревьев, заиграли в его волосах, делая его похожим на падшего ангела.
И от этого мне стало еще хуже. От того, как беззащитно и доверчиво выглядела моя дочь рядом с ним. От того, как нежно он на нее смотрел. И от того, что в глубине души я понимала – он никогда не переставал быть моим личным падшим ангелом.
– Маруся, идем. Нам пора, – позвала я дочь, и схватив ее за руку, повела в сторону.
Я быстро закончила с покупками, стараясь не смотреть на них. Руки дрожали, а помидоры мне уже были и не нужны. Я чувствовала его взгляд на себе – изучающий, просящий, полный вины и… надежды
Я чувствовала, как Игорь смотрит нам вслед. И этот взгляд жег меня сильнее, чем самое палящее солнце, проникая сквозь толщу моей брони, добираясь до самых потаенных уголков моей души.
Дома я долго не могла успокоиться. Ходила по комнатам, как затравленный зверь в тесной клетке, не находя себе места. В голове крутились обрывки фраз, размытые образы прошлого, мучительные вопросы, на которые я не хотела, но и не могла найти ответы.
Почему он появился именно сейчас? Чего он хочет? И самое главное – что делать мне?
Я смотрела в окно на безмятежный летний пейзаж – зеленые поля, уходящие за горизонт, бездонное голубое небо, украшенное белоснежными облаками, похожими на воздушные замки… Идиллия, которая когда-то приносила мне утешение и надежду, теперь казалась жестокой насмешкой, издевательским контрастом. Потому что внутри меня, под этой хрупкой оболочкой спокойствия, бушевал настоящий шторм. Шторм, вызванный его неожиданным появлением. Шторм, который грозил снести все, что я так долго и с таким трудом строила, песчинка за песчинкой, чтобы защитить себя и свою дочь. И я боялась, до ужаса боялась, что на этот раз я просто не смогу с ним справиться. Боялась, что он снова вырвет меня из моей спокойной, хоть и такой одинокой жизни, и бросит умирать на обочине его собственных чувств.
Глава 11.
Солнце нагло висело в зените, обливая меня липким потом, словно желая доказать, что рая на земле не существует, особенно на грядке с клубникой в разгар августа. Спина ныла так, будто кто-то вбил в нее осиновый кол, а мысли путались, как сорняки между кустами. Маруся, мое неугомонное солнце, «помогала» мне, перебирая спелые ягоды из одной эмалированной миски в другую. Половина клубники, конечно, оседала в ее румяных щечках, но я не возражала. Хоть какая-то радость в этом пекле. Идиллия, да и только. Если бы не его…
– Арина, может, помочь? – Игорь возник из марева жаркого воздуха, словно вызванный к жизни моими тайными, и оттого еще более стыдными, желаниями.
Я вздрогнула, как от удара током, и выпрямилась, стараясь загнать подальше поднимающееся раздражение. Он нарушал мой выстроенный с таким трудом мирок, где не было места ни ему, ни прошлому.
– Я справлюсь, – отрезала я, не удостоив его даже взглядом.
– Там крыша немного протекает, когда дождь сильный. Я заметил, – не сдавался он. В его голосе слышалось искреннее беспокойство, что еще больше меня бесило. Почему он не оставит меня в
