Проклятие наличности - Кеннет С. Рогофф
И, наконец, когда размышляешь обо всех этих сложностях и проблемах, очень важно не забывать о том, что частично сама идея проведения краткосрочной политики отрицательных процентных ставок нацелена на то, чтобы поднять уровень существующей и будущей инфляции и тем самым увеличить долгосрочные ставки и направить вверх кривую производственного выпуска. Даже если бы краткосрочные ставки оставались отрицательными в течение одного года, или даже двух лет, то не стоит думать, что долгосрочные номинальные ставки станут отрицательными, если центральный банк намерен создавать инфляцию. Разумеется, трудно угадать, насколько агрессивную политику потребуется проводить центральному банку для того, чтобы устранить дефляционные ожидания. Когда используется такой новый механизм, как отрицательные процентные ставки, не исключено, что появится необходимость в чем-то «переборщить», однако, имея в своих руках столь мощный инструмент, центральный банк без труда сможет быстро реагировать на изменения ожиданий.
Глава 12
Отрицательные процентные ставки: потеря доверия и шаг назад от систем, основанных на строгих правилах
К ЭТОМУ моменту читатели уже, наверное, начали задавать себе вопрос: «Действительно ли мы хотим, чтобы государство получило право облагать налогом наличные деньги?». Конечно, может быть, отрицательные ставки и были бы полезны в периоды дефляции и глубокой рецессии, но сможем ли мы поверить в то, что жадное до прибыли правительство не злоупотребит своими полномочиями и в спокойное время? Не боимся ли мы, что государство будет устанавливать отрицательные процентные ставки всякий раз, когда у него появится потребность в большем объеме денег или когда ему нечем будет гасить свои огромные долги? Можно, конечно, играть словами и гадать, следует ли относиться к отрицательным процентным ставкам как к налогу или как к побочному продукту политики стабилизации макроэкономики. В любом случае многие люди, скорее всего, отнесутся к введению отрицательных процентных ставок как к потере доверия граждан к государству, которому они сами предоставили монополию на денежные средства.
Тот, кто думает, что политика отрицательных процентных ставок порочна, а политика инфляции всего лишь плоха, питает иллюзии, которые экономисты называют денежными. В принципе, нет разумного обоснования тому, что владельцев денег больше устраивает ситуация с инфляцией в 2 % и нулевыми процентными ставками, чем ситуация с нулевой инфляцией и процентными ставками в размере -2%. И в том и в другом случае реальный процент, получаемый от имеющихся денег, составит -2%. (Для простоты изложения я сознательно не учитываю здесь, какими в этих ситуациях были бы налоговые последствия.) Доходность в -2% может показаться не слишком привлекательной, однако по сравнению с периодом высокой инфляции, наблюдавшейся в 1970-е годы, когда доходность от владения наличными деньгами достигала двузначных отрицательных величин, доходность и в -2% будет выглядеть замечательным показателем.
Я хочу успокоить тех, кто опасается, что «денежные иллюзии» вызовут крупномасштабный популистский протест против отрицательных процентных ставок и что такая политика усилит социальное неравенство: нет никаких причин, по которым банки должны переложить отрицательные процентные ставки на мелких вкладчиков. Как обсуждалось ранее, государство может предоставить льготы на средние ежедневные остатки на счетах в сумме, скажем, до 1000 долларов или 2000 долларов и разрешить частным лицам открывать только один счет. В свою очередь, центральный банк мог бы предоставить банкам необходимые субсидии. Не следует забывать, что цель политики отрицательных процентных ставок состоит в стимулировании экономики, находящейся в сложном положении, а не в извлечении прибыли.
Если кого-то беспокоит, что государство, имея такой механизм, как отрицательные процентные ставки, с легкостью может запустить инфляцию, то, возможно, краткое обсуждение современной истории денежной системы позволит их успокоить. Дело в том, что если центральный банк хочет обесценить ваши деньги, то он уже обладает всеми необходимыми для этого средствами и может сделать это очень быстро. Даже в условиях экономики с нулевыми процентными ставками если государство любой ценой собирается вызвать инфляцию, то оно легко может довести ее до желаемого уровня. Для этого нужно только включить печатный станок и покрыть сколь угодно большой государственный дефицит. Правда, здесь нужно сделать одно уточнение: в ситуации с нулевыми процентными ставками может не сработать даже активный выпуск денег для покрытия дефицита, особенно если население выражает сильное беспокойство по поводу увеличения налогов в будущем, которое будет вызвано наличием государственного долга. Здесь будет полезным вспомнить обсуждение ситуации с «матрешкой», приведенное в главе 8[324].
Современные молодые люди, живущие в развитых странах, не знают, что такое сильная инфляция, однако для того, чтобы найти хорошие примеры высокой инфляции, даже не придется штудировать книги по истории. Еще в 1970-х годах инфляция, выражаемая в двузначных цифрах, была настоящим бедствием для стран с развитыми экономиками. В 1980 году инфляция в США достигла 13 %, а в 1974 году в Японии — 23 %[325]. Даже еще в 1992 году в 44 странах инфляция составляла выше 40 %[326].
А инфляция в 40 % — это ничто, по сравнению с гиперинфляцией в 2000 % в год, или даже выше. В табл. 12.1 приводятся данные о том, как современная гиперинфляция влияла на стоимость валют в развивающихся странах в период с 1970 по 2001 год. Список возглавляют Конго и Бразилия. В Конго в течение этого периода наблюдались три вспышки гиперинфляции (или почти гиперинфляции), а в Бразилии — две. В Конго, например, уровень инфляции составил почти 10 квадрильонов (10 тысяч триллионов) процентов (рассчитано по снижению обменного курса относительно доллара).
Примером самой известной гиперинфляции может служить гиперинфляция в Германии после Первой мировой войны, уровень которой в 1923 году составил 22 миллиарда процентов. Рассказывали, что в день выплаты зарплаты дети приходили на предприятия, где работали их отцы, забирали деньги, а затем на велосипедах мчались в город, чтобы успеть их потратить, пока они не обесценились. В XXI веке все рекорды побило Зимбабве, где в 2008 году годовой уровень инфляции превысил 24 000 %, а на пике достигал даже еще более высоких значений[327]. (В то время у меня училась студентка из Зимбабве. Она рассказывала,
