Ужас в ночи - Эдвард Фредерик Бенсон
Вздрогнув при мысли о ночном кошмаре, я поймал себя на такой немыслимой и абсурдной догадке, что сразу ее отверг и заявил:
– Не имею ни малейшего представления.
– Тогда слушайте дальше. Я выключил свет в комнате, где поместил мальчика, и принялся наблюдать. Одно из окон было приоткрыто, и около полуночи я услышал, как кто‐то снаружи пытается отворить его пошире – заметьте, в двадцати футах от земли. Я сразу догадался, кто это, и осторожно выглянул из-за шторы. За окном парила миссис Амворт, держась за раму окна. Я бесшумно подкрался ближе и с грохотом захлопнул окно, прищемив ей палец.
– Но это невозможно! – воскликнул я. – Как она могла парить в воздухе? И зачем явилась? Не выдумывайте… – тут я оборвал себя на полуслове, явственно вспомнив свой кошмар.
– Говорю вам, что видел собственными глазами, – спокойно ответил Уркомб. – Всю ночь, почти до рассвета, она порхала за окнами, будто жуткая ночная мышь, пытаясь проникнуть внутрь. А теперь припомните все, что я вам рассказывал. – Он принялся загибать пальцы. – Во-первых, в Пешаваре была вспышка болезни, похожей на ту, от которой страдает этот мальчик, и муж миссис Амворт умер. Во-вторых, она была против перемещения мальчика в мой дом. В-третьих, она – или сильный опасный демон, обитающий в ее теле, – пытается проникнуть внутрь. А вдобавок к этому, в Средние века здесь, в Максли, была эпидемия вампиризма, и вампиром, по преданиям, оказалась Элизабет Частон… Вижу, вы помните девичью фамилию миссис Амворт. Наконец, еще один аргумент: сегодня мальчик чувствует себя лучше, а если бы она его навестила, наверняка умер бы. Что вы на это скажете?
Повисло молчание, и с каждой минутой этот немыслимый кошмар становился все убедительнее.
– Мне есть что добавить, – наконец признался я, – хотя это может и не иметь отношения к делу. Вы говорите, что она… призрак удалился незадолго до рассвета.
– Да.
Я пересказал свой сон, и Уркомб мрачно улыбнулся.
– Удачно вы проснулись. Это было предупреждение от вашего бессознательного, которое никогда не спит и криком предупредило вас о смертельной опасности. Значит, у вас уже две причины помочь мне: ради спасения других и чтобы спастись самому.
– Что мне делать?
– Для начала помогите стеречь мальчика и не допускать ее приближения. А в дальнейшем мне понадобится ваша помощь, чтобы выследить тварь, разоблачить и уничтожить. Это не человек – воплощенное зло. Что предпринять, я еще не знаю.
Было одиннадцать часов утра, и я на полсуток сменил Уркомба на дежурстве, чтобы он отоспался перед ночным бдением. Таким образом, мальчик, с каждым часом крепнувший, все время находился под нашим присмотром.
На следующий день, в субботу, выдалась превосходная ясная погода, и, когда я отправился к Уркомбу, улицу уже запрудили автомобили, мчащиеся в Брайтон. Он вышел мне навстречу с радостным лицом, предвещавшим хорошие новости о мальчике, и одновременно по зеленой обочине дороги подошла к нам миссис Амворт с корзинкой в руке. Один палец у нее был перебинтован, и я знал, что Уркомб тоже это заметил.
– Доброе утро! – приветствовала нас она. – Слышу, вашему пациенту лучше, мистер Уркомб. Я принесла студня и хочу часок посидеть с мальчиком – мы с ним большие друзья. Так рада, что он поправляется!
Мгновение Уркомб молчал, будто решаясь, и наконец, указав пальцем на миссис Амворт, заявил:
– Я запрещаю вам видеться с ним, и вы не хуже моего знаете почему.
Ни разу в жизни я не видел, чтобы человек так чудовищно побледнел. Посерев, как туман, миссис Амворт вытянула вперед руку, словно чтобы защититься от указующего перста, чертившего в воздухе знак распятия, и в страхе отступила на дорогу. Отчаянно загудел клаксон, взвизгнули тормоза, взвился к небу и внезапно оборвался протяжный вопль. Тело, раздавленное двумя парами колес, отбросило на газон, и после недолгих конвульсий все было кончено.
Миссис Амворт похоронили три дня спустя на кладбище за пределами Максли в полном соответствии с распоряжениями в завещании, о которых она мне рассказывала. Все наше маленькое общество было потрясено внезапной и такой страшной гибелью, однако со временем шок прошел, и мы вернулись к обычной жизни. Лишь двоим – мне и Уркомбу – эта ужасная смерть принесла облегчение. Естественно, мы ни словом не обмолвились о куда более страшной беде, которой таким образом удалось избежать. Несмотря на это, мой сосед отчего‐то по-прежнему тревожился и не желал говорить почему.
Теплый сентябрь сменился ясным октябрем, и постепенно тревоги Уркомба рассеялись, словно опадающие листья. Однако не успел еще наступить ноябрь, как мнимое спокойствие сменилось бурей.
Как‐то раз после ужина в гостях на дальнем конце деревни я шел домой в двенадцатом часу ночи. Необыкновенно ярко сияла луна, и в ее свете все предметы приобретали необыкновенную четкость, словно на гравюре. Я как раз проходил мимо дома миссис Амворт на противоположной стороне улицы, когда щелкнула задвижка калитки, и я, оледенев от ужаса, увидел ее собственной персоной. Она стояла ко мне в профиль, и в лунном сиянии я узнал ее безошибочно, а сам остался незамеченным, скрытый тенью тисовой изгороди вокруг ее сада. Миссис Амворт быстро пересекла улицу и вошла в дом напротив. В исступлении, задыхаясь и оглядываясь, я помчался прямиком к Уркомбу и забарабанил в дверь.
– С какими вы вестями? – спросил тот, впустив меня. – Впрочем, догадываюсь.
– Ни за что не догадаетесь, – выдохнул я.
– Тут и думать нечего: она вернулась, и вы ее видели. Рассказывайте.
Я сообщил ему о том, что видел.
– Это дом майора Перселла. Идемте к нему.
– Но что мы можем поделать?
– Не знаю – это нам и предстоит выяснить.
Минуту спустя мы были на месте. Миссис Амворт вошла в неосвещенный дом, но теперь на втором этаже светилось несколько окон. Едва мы подошли, как на улицу выбежал майор Перселл. Увидев нас, он остановился и взволнованно проговорил:
– Я спешу к доктору Россу. Моя жена внезапно занемогла: ушла спать первой, а час спустя я обнаружил ее белой, как простыня, и совершенно без сил. Она будто спала, но… Словом, мне надо бежать, прошу прощения!
– Одну минуту, майор, – задержал его Уркомб. – Не было ли у нее отметин на шее?
– Как вы догадались? – удивился Перселл. – Целых две: должно быть, укусы этих мерзких тварей. Она истекала кровью.
– С ней сейчас кто‐нибудь есть?
– Да, я разбудил ее горничную.
Проводив майора взглядом, Уркомб обернулся ко мне.
– Я знаю, что делать. Ступайте домой и переодевайтесь. Я за вами зайду.
– И что же мы предпримем? – спросил
