Сторож брата моего - Тим Пауэрс
От резкого запаха у Эмили закружилась голова, а слова о горизонтах породили видения бескрайних, продуваемых ветрами вересковых пустошей под серым небом… холмы, и неведомые еще долины, и холодные ручьи… пейзаж, отмеченный для вечности древними стоячими камнями.
Ну, а миссис Фленсинг все говорила:
— Зачем ножу два острия? Разве недостаточно одного? — Она выдохнула очередное клубящееся облачко. — Нет. Для нас — недостаточно. Двойной укол, чтобы каждый из нас казался разделенным и поэтому недоступным поиску…
Брэнуэлл стиснул правую руку в кулак, но тут же разжал ее.
— Посягающие на порядок, — вещала миссис Фленсинг, — посягающие на время всегда попадают в отстающие. — Она опустила руку и потянулась, чтобы коснуться саквояжа. — Новая свобода сначала всегда кажется нам неправильной, чудовищной. Но я всего лишь хочу вернуть реликвию на подобающее ей почетное место. — Она приветливо улыбалась. — Знаете, вы ведь уже пребываете в отчуждении. Дайте мне руку сейчас, и вам больше никогда не придется брать чью-либо еще руку.
Женщина снова запустила руку в карман пальто, и на сей раз выставила на стол небольшую склянку, в которой находилось какое-то прозрачное масло.
Эмили подумала о том, что она действительно пребывает в отчуждении. Мысль о замужестве и детях никогда не имела для нее привлекательности, а веселье, царившее в большом зале за дверью, что у нее за спиной, было непостижимым: просто распад, во всех смыслах. Жители деревни и всего суетного внешнего мира представляли для нее полнейшую загадку — об их мотивах, если таковые имелись, можно было лишь догадываться. Ее сила и непоколебимая индивидуальность процветали в одиночестве.
Правая рука Эмили чуть ли не против ее воли двинулась вперед — но одновременно ее левая рука, сжимавшая под столом ошейник Стража, дернулась вниз, когда мастиф опустил свою тяжеленную голову. В следующий миг Страж сомкнул челюсти на ее лодыжке; не настолько сильно, чтобы порвать чулки, но вполне болезненно. Эмили ощутила телом вибрацию его неслышного рычания.
И это необычно настойчивое поведение пса пробудило в ее памяти картины истинных пустошей, по которым они вдвоем ходили чуть ли не каждый день, простирающиеся, докуда хватает глаз, земли, которые кажутся дикими, но на деле испещрены городами и дорогами, и цикл смены времен года — имеющий начало и конец для нее и Стража.
Эмили и ее пес жили и процветали в бескомпромиссном естественном мире снега, и шерсти, и весны, и картофеля, который нужно чистить, а то, что предлагала эта женщина, означало отказ от всего этого; без сомнения, в обмен на что-то еще, но это было бы нечто другое. Эмили согнула ноги и переступила ступнями по каменному полу.
Краем глаза она увидела, что Брэнуэлл, прищурившись, с тревогой смотрел на нее. Невзирая на его слабость и множество заблуждений, он являлся неотъемлемым спутником ее одиночества, как и Энн, и Шарлотта, и их отец, и Табби, и Страж. И чего же хорошего мог навоображать себе Брэнуэлл из того, что наобещала ему эта чертовка?
Эмили улыбнулась, отдернула руку и, полуобернувшись, запустила ее в сумку. Затем оттолкнула кресло от стола, и, когда она встала и уронила сумку на пол, в руке у нее был отцовский пистолет.
Миссис Фленсинг тоже вскочила на ноги с разом окаменевшим лицом и, уперев руки в боки, уставилась в глаза Эмили.
— Вы не посмеете… — прошептала она.
Но Эмили отвела руку в сторону, направила пистолет на стоявший на столе саквояж и нажала на спусковой крючок. Крышка полки приподнялась, лежавший на ней порох осыпало искрами, и в тот самый миг, когда мисс Фленсинг с криком потянулась к своей реликвии, порох полыхнул, и комнату сотрясло громким звуком выстрела. Во все стороны полетели искры.
Миссис Фленсинг взвыла, и Эмили разглядела сквозь дым, что она перевалилась через стол, тяжело грохнулась на пол, но тут же вскочила и, протирая свободной рукой глаза, вслепую кинулась на нее, размахивая ножом. Эмили попятилась…
И женщина отлетела назад, отброшенная неудержимым прыжком Стража; непостижимо, но рядом со Стражем вдруг оказался еще один громадный мастиф, и обе собаки, громко рыча, бросились на миссис Фленсинг.
Нож в руке женщины сверкнул и, казалось, воткнулся в плечо Стража, но ни один из мастифов не отшатнулся назад, напротив, они прижали ее к столу и принялись терзать руки и одежду.
Женщина опять взвыла, на сей раз не только от бессильной ярости, но и от боли. В следующую секунду она схватила пробитый пулей саквояж вместе с пальто и, выставив его перед собой, как тараном отшвырнула напавших на нее псов. Прикрывая голову окровавленной рукой, она откатила в сторону сдвижную дверь и протолкнулась через кучку стоявших за нею мужчин, которые, несомненно, в тревоге повскакали с мест, услышав выстрел и крики.
Страж снова стоял около Эмили, а та быстро подняла с пола сумку и убрала туда все еще дымившийся пистолет. Пол был забрызган кровью, но, взглянув на Стража, она увидела на его плече, куда женщина ударила ножом, лишь маленький порез, который даже не кровоточил.
Она рухнула обратно в кресло, и тут же в комнату ворвались с полдюжины мужчин; все они мигали от едкого порохового дыма. Второго пса не было видно; может быть, он выскочил навстречу вошедшим? Эмили не смогла во всей этой суматохе разглядеть его как следует, но заметила, что он был темнее Стража и уступал ему размером.
— Что за дьявольщина тут случилась? — заорал крупный мужчина в переднике; Эмили узнала мистера Сагдена, хозяина таверны.
— Женщина, которая только что выбежала отсюда, — сказала она, — выстрелила в моего брата. Моя собака не дала ей прицелиться. — Страж стоял рядом с нею и внимательно следил за вошедшими, но уже без прежней настороженности.
Брэнуэлл сидел, закрыв лицо руками, прижимая пальцами рыжие кудри.
— Ох! — чуть ли не рыдая, выговорил он. — Да, так оно и было. О Боже!
— Проклятие! — воскликнул Сагден и оглянулся на входную дверь. — Она успела удрать? Кто-нибудь, поймайте ее и позовите кого-то из магистрата, что ли! — Он вновь повернулся в комнату, где еще не развеялся пороховой дым. — Что, Страж ранен? Тут кровища везде!
— Нет, — ответила Эмили. — Она поранила себе руку, когда пистолет выстрелил.
— Отдача, — пробормотал кто-то из мужчин.
