Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин
— Да, сэр. — Охотник потупился.
— Лучше помогите нашим людям. Нужно сообщить в Больницу Странных Болезней.
Охотник спрятал нож и отправился исполнять поручения, а сэр Бреккенфорт угрюмо опустил голову, глядя на своего помощника: парень лежал ничком, вокруг его головы растеклась кровавая лужа.
— Плохой день. Очень плохой день… — с грустью проговорил глава Клуба охотников-путешественников, подойдя к столику с варителем и взяв чашку. — Мы плохо себя проявили. Мартин погиб. Еще и чай остыл…
К старику подбежал какой-то мальчик.
— Мама! Вы не видели мою маму?!
— Боюсь, что нет, парень, — погрузившись в мысли, ответил сэр Брэккенфорт. — Продолжай поиски. Ищи. Никогда не останавливайся… Никогда…
Мальчик растерянно посмотрел на него, а затем бросился бежать к стоящим в некотором отдалении людям. Кто-то плакал, кто-то стонал, но большинство все еще пребывали в вызванном пыльцой дурмане.
— Томми! — воскликнула женщина в длинной домашней шали.
— Мама!
Мальчик бросился к ней. Рядом стоял отец, он недоуменно озирался по сторонам, не узнавая ни этот пустырь, ни людей кругом, ни даже себя…
Все больше людей сбрасывали оцепенение. Ужас и непонимание плавно перерастали в панику.
Тем временем на крыше одного из ближайших к пустырю домов сверкнула вспышка фотографического аппарата.
Бенни Трилби отпустил шнурок и в очередной раз вытер лоб платком — мятую тряпицу, покрытую чернильными пятнами, уже можно было выжимать.
Перед Бенни простиралась жуткая панорама, достойная быть запечатленной на какой-нибудь запрещенной в Габене и сводящей с ума открытке из серии «Кошмаритэ» доктора Рауха.
Светящийся туман все еще окутывал пустырь, но, по всей вероятности, он был уже не опасен. Лежащая в нем мухоловка растянулась почти до самого дома, раскинув лозы по сторонам. Повезло, что упала она не в сторону улицы, иначе жертв было бы в разы больше. Хотя на земле между пришедшими в себя людьми и без того лежали тела — почти два десятка мертвых тел. Среди них были как простые горожане, так и констебли, и даже джентльмены-охотники. По-прежнему звенели колокола на полицейских фургонах, а со стороны Пыльной площади долетал вой сигнальной тумбы.
Дирижабль Пожарного ведомства, похожий на побитую и рваную дворовую собаку с развороченным брюхом, выровнял крен и медленно снижался.
Бенни не решался поверить в то, что все закончилось. Он со страхом ожидал, что тварь вот-вот извернется и встанет на дыбы, разметывая людей во все стороны. И все же умом он понимал, что мухоловка действительно мертва. Охотник, у которого он безуспешно попытался взять интервью, справился, он всех спас. И сам при этом…
Тут Бенни Трилби увидел шевеление рядом с трупом мухоловки. Из-под большого листа кто-то выбирался…
— Припечатать меня на этом самом месте! — воскликнул газетчик, и в следующий миг раздался щелчок. Записывающий цилиндр, о котором репортер совсем забыл, остановился. Запись прекратила идти…
…Время словно застыло в одном мгновении. Мгновении ужаса.
Мистер Дилби, похожий на полупустой мешок, привалился к кирпичной стене трамвайной станции. Голова его в треснувшем шлеме была опущена долу, а руки безвольно простерлись по земле, словно были сделаны из ваты.
Джаспер лежал в грязи. Его лицо и волосы были сплошь облеплены рыжей пыльцой Скверлум Каберботам.
Он машинально приподнялся после падения и поглядел на стоящих в нескольких шагах от него Полли и Китти.
Они сплелись в объятии, прямо как там, в подземном зале, когда Полли наконец узнала подругу. Вот только это были не те объятия.
Джаспер не видел лица Китти, поскольку она стояла к нему спиной, но та боль, которая отразилась на губах Полли в виде странной и искореженной улыбки, испугала его намного сильнее того, что произошло мгновение назад. Ее глаза, расширенные и пустые, уставившиеся в пустоту, выглядели отлитыми из стекла. Он видел, как в них зарождаются искорки осознания.
Что происходит в голове человека между тем, как случилось что-то неожиданное, и тем, как он понимает, что именно? За доли мгновения, сменяющиеся в реальной жизни, в его сознании проходят сотни, тысячи таких мгновений, минут, часов, тысячелетий, там может зародиться и вымереть целая вселенная. Или же там ничего не происходит, и просто кто-то одним резким и безжалостным движением в какой-то момент сдирает с глаз корку неведения. И тогда из крохотной искорки догадки, клубясь и ширясь, разгорается шар пламени. Пламени, сжигающего тебя изнутри.
Полли начинала осознавать, и улыбка потекла вниз уродливой гримасой. Боль, невыносимая боль, вперемешку с отчаянием исказили ее лицо, окончательно превратив его в маску, отвратительную и страшную настолько, что ее бы не использовали даже в «Театре-в-темном-переулке», известном своими постановками, от которых у зрителей кровь стыла в жилах.
Она поняла, что произошло, и это отразилось в ее застывшей фигуре, в том окоченении, которое ее охватило.
Сердце заскребло, кровь потекла по руке и закапала на землю.
Джаспер, в свою очередь, ничего не понимал… Все произошло так быстро!
Всего пару минут назад вчетвером они выбрались из тайного хода и уже направились было к пустырю, когда вдруг Китти вскрикнула и упала на землю. Джасперу показалось, что она споткнулась.
Мистер Дилби бросился к ней, чтобы помочь. Подхватил ее под руку.
— Позвольте, мисс…
Китти оттолкнула его и закричала.
— Китти! — воскликнул Джаспер. — Что случилось?!
Девушка не ответила, она подняла голову и уставилась на него. Ее взгляд испугал мальчика: в нем застыла обреченность, смешанная с бессилием.
А потом ее шарф зашевелился…
— Только не это… — прошептал Джаспер.
Дрожащей рукой Китти попыталась поправить шарф, но то, что двигалось под ним, не позволило ей этого сделать.
Шарф развернулся, и взглядам Джаспера, Полли и мистера Дилби предстали тонкие, увитые листьями побеги, растущие из ее шеи.
— Что вы… — Дилби не смог договорить.
Платье Китти забугрилось, раздался треск, и из прорех на груди и животе девушки полезли лозы.
— Я… Нет…
По лицу Китти потекли зеленые слезы, она раскрыла рот, и в нем зашевелился извивающийся стебель.
Дилби поднял фонарь, и в следующий миг лозы устремились к нему.
Удар был настолько внезапным, что констебль не успел отреагировать. Дилби врезался в стену и сполз по ней безмолвной грудой.
Китти поднялась. Ее левая нога подвернулась и надломилась в щиколотке.
— Я не хочу… — сорвалось с ее губ. — Нет… Прошу…
— Борись с этим! — крикнул Джаспер. — Ты сможешь! Не дай ей… этому вырваться!
Китти шагнула вперед, подтянув ногу. Ролики заскрежетали.
— Я не хочу… — застонала она. — Не хочу превращаться… Я не могу стать одной из них!
— Ты не одна из них! — Джаспер вдруг ощутил, что его
