Хранитель мировой поверхности - Бусейна аль-Иса
«Могут ли эти мысли принадлежать мне?» – спросил он себя.
Он не слышал в своей голове ни голоса Алисы, ни даже голоса Зорбы.
– А что, по-твоему, они делают с запрещенными книгами? – прошептал старик.
Новый Цензор отвел взгляд:
– Не могу себе представить.
– Я не удивлен.
– Я не хочу этого знать…
– Они забирают их на Великий Книжный Костер.
Он не знал, почему Секретарь говорит шепотом. Может, он боялся, что ребенок услышит? Новый Цензор не беспокоился за свою дочь, которая сражалась с воображаемыми драконами и держала в шкафу волка. Она бы не испугалась Книжного Костра. Но его собственное сердце трепетало в груди.
– Почему вы шепчете?
– Не нужно, чтобы сами-знаете-кто узнал.
– Ребенок?
– Книги.
Новый Цензор недоверчиво рассмеялся:
– Книги знают все, – сказал он.
– Почти все, да. Но эти книги… Это же просто детские книжки.
– В них полно драконов, старых седых ведьм…
– И счастливых концов?
– Разве не всегда все заканчивается счастливо?
Старик вздохнул:
– Мы заперлись на складе с ребенком, только чтобы почитать «Красную шапочку». Все счастье в этом мире уже давно побеждено.
Новый Цензор огляделся. Он уже почти забыл о том, насколько безумной была ситуация. Он оказался наедине с книгой, которую случайно взял из одного из ящиков. Он спутался с предателем Системы, девочкой-обезьянкой в сверкающих рубиновых туфлях и десятками украденных книжек с картинками, которые следовало бы сжечь.
– А если нас кто-нибудь увидит? – спросил он.
– Я заплатил уборщику, чтобы он охранял дверь.
– А он знает, что мы здесь делаем?
– Он не хочет знать. Денег было более чем достаточно.
– Но вы ему доверяете?
– Я доверяю силе денег. Деньги могут творить волшебство.
Старик весело подмигнул ему, Нового Цензора поразило, что настроение Секретаря улучшилось даже после того, как он признал, что Добро потерпело сокрушительное поражение от Зла. Набравшись смелости, он задал Секретарю вопрос, который волновал его больше всего:
– Они сожгли «Зорбу»?
6
– Нет, «Зорбу» они не сожгли. По крайней мере, пока. Книги сжигают раз в год, в один определенный день. Вам он известен как День Очищения, и он еще не наступил. Сейчас «Зорба» дожидается своей участи в одной из коробок, выставленных рядом с временным хранилищем. Однако совсем скоро его отправят на склад.
Новый Цензор все еще не совсем понимал смысл сказанного: Книжный Костер, Очищение. И что за склад? Он вспомнил об Аде, хотя, как известно, Ада не существует, и задумался, не является ли эта способность воображать то, чего нет, результатом какой-то неисправности в его мозгу. Имеет ли вообще значение, что слово может означать не одно, а сразу несколько вещей?
Но он не делился своими мыслями; возможно, впервые он был уверен, что они принадлежат ему. Вместо этого он лишь пробормотал, что ничего не понимает.
Старик тяжело вздохнул и потер переносицу:
– Что именно вам не понятно? К сожалению, все это абсолютно реально. Это рабочая ситуация, требующая практического решения. Ни одна система не может хранить копии всех книг, которые она когда-либо запрещала. Для этого потребуется соорудить хранилища площадью в тысячи федданов[6]. Вы действительно думаете, что Правительство решит оставить себе все эти книги просто на память?
– Тс-с-с! – сказал Книжный Цензор. – Не упоминайте Правительство!
Старик усмехнулся:
– Для Рака-новичка вы быстро учитесь.
– Я не Рак.
– Как скажете.
– Так что именно происходит?
– Они должны освободить достаточно места в хранилище, чтобы держать там новые книги, те, которые только что запретили. Так сказать, новые пленники Системы, приговоренные к смерти. У этих новых книг есть год жизни, но вот книги-старики отправляются на костер.
– А как же библиотека Главы Департамента? Как так получилось, что он может оставить себе книги, которые запретил? – Этот вопрос вырвался у Нового Цензора невольно.
– Он смог их оставить, потому что он Глава Департамента, ведь только людям, которые устанавливают правила, разрешается их нарушать.
– Это несправедливо.
Старик рассмеялся, снова почесав переносицу:
– Ему нужна эта библиотека, чтобы поощрять книжных цензоров, – так он говорит.
– Вы ему верите?
– У нас с ним взаимопонимание. Мы оба нуждаемся в этой библиотеке по разным причинам. Мне необязательно знать его мотивы.
– Почему он вмешался и уберег вас от тюрьмы?
– В прошлом у нас были кое-какие общие дела.
На целую минуту воцарилась тишина, но Книжный Цензор нашел в себе силы нарушить ее. Опустив голову, он спросил:
– Сколько книг сжигается каждый год?
– Зависит от того, сколько поступает новых.
Новый Цензор почувствовал, как сердце его окутывает мрак, и впервые подумал, что не хочет жить в этом пугающем мире. И хотя книги часто представлялись ему злобными существами, желающими захватить мир, они чуть не выгнали его из дома, покусав его жену, мысль о том, что книги нужно сжигать, вызывала у него страх. Чтобы наказать книги, достаточно просто запретить их. Он хорошо знал: книги – это маленькие бунтовщики, в телах которых обитают маленькие песчаные крабики, но сжигать их за это казалось немыслимым. Он представил себе, каково приходится всем этим бумажным узникам, заключенным на складе в ожидании Дня Очищения. Разговоры, за которыми они коротали время, чтобы не думать о Книжном Костре. Они, конечно же, опирались друг на друга, успокаивая дрожь, когда их
