Хоррормейкеры - Пол Дж. Тремблей

Тот в первый же день знакомства сказал, что поближе мы познакомимся на съемках, когда будут утром меня гримировать и делать слепок лица. Слепок стал для меня откровением, если честно.

Но утром вместо обещанной беззаботной болтовни Карсон, пряча глаза за длинной челкой, извинился «за вчерашнее». Я сказал, что извиняться не стоит, что он – не его персонаж. Тогда он извинился за то, что собирался со мной сделать.

Этот диалог повторялся так часто, что уже должен был превратиться в забавную традицию, но этого так и не случилось. Карсон оставался угрюмым и серьезным, ему было со мной некомфортно. Я подумал, что он, должно быть, действует так же, как я, и погрузился в роль Карсона на полную. Почему нет? Может, сам так решил, а может, Валентина дала четкое техническое задание по отыгрышу персонажа. А возможно, он и был тем экранным Карсоном. Клео вот говорила шутливо, что ей даже не приходится играть, а в его случае это могло быть правдой. Они ведь даже имена настоящие использовали именно потому, что отыгрывали какие-то свои альтер эго, пусть даже куда более темные.

Валентина взяла меня за локоть и отвела к доске, где было потише. Каждый вечер после съемок мы решили обсуждать отснятое. Я делился впечатлениями, а она потом торжественно вручала отрывки на следующий день.

Валентина рассмеялась и покачала головой.

– Что? – спросил я, тоже нервно смеясь.

Ее смех перешел в хитрую ухмылку.

– Чудик официально стал Глистом. Я верю и не верю, что у нас все-таки получается.

– Это все ты виновата, – сказал я. – Со своим немецким экспрессионизмом.

– Ты до сих пор не понял? Ты Чезаре.

Я заморгал, вытаращил глаза. А потом понял, что она имеет в виду персонажа из «Кабинета доктора Калигари».

– Ну конечно. А ты, значит, доктор Калигари?

– Я уж думала, не вспомнишь. Уже врезать хотела. Ты сегодня был великолепен. Правда.

– Я просто разделся и надел маску. Подумаешь.

– Прекрати, умей принимать комплименты.

– Ладно, так и быть, приму. Спасибо. Это было, гм, довольно приятно. Может, у меня и получится.

– Это был важный день. Запомни его. Запомни, чтобы завтра, послезавтра или на следующей неделе напомнить себе, что ты справляешься. Потому что дальше будет сложнее и, наверное, не так весело.

– Стоять почти голым в маске, как по мне, тоже не то чтобы весело. – Валентина приподняла бровь, а я покраснел и быстро добавил: – Уверен, остальные, глядя на меня, тоже не кайфуют.

Не обращая внимания на мое самобичевание, она сказала, что у меня завтра (и, возможно, послезавтра) выходной, так как они будут снимать сцены с другими тремя героями в своих домах.

– А посмотреть можно будет?

– Конечно. Спроси у Карсона про график и как добраться. Кстати, завтра и послезавтра отрывков из сценария не жди. Я не хочу, чтобы ты несколько дней мусолил следующие эпизоды со своим участием. Надо сохранить настроение, как сегодня, сыгранное и слаженное.

Клео и Дэн наконец закончили отсматривать дубли, и подружка подскочила к Валентине:

– Извините, что прерываю, но Дэн опять настаивал отснять сперва все школьные эпизоды, чтобы потом не пришлось ломать голову и переделывать.

– И ты отказала, так ведь?

– Да.

Мы с Клео обменялись быстрыми кивками и похвалили работу друг друга.

– Так, пока вы обе здесь, – сказал я. – Меня сегодняшняя сцена смутила. Я представлял себе несколько иное, когда вы рассказали про фильм ужасов. Я разве не главного гада играю? Я-то думал…

– Может быть, – ухмыльнулась Валентина.

– Ну вообще, – подхватила Клео, – мы все для кого-то гады.

– Как глубоко, Клео. – И девчонки начали перешучиваться.

– Как река.

– Или озеро.

– Нет, река.

– Большинство рек мелкие.

– Не все.

– Почему не океан?

– Слишком глубоко.

– Как насчет фьорда?

Я не хотел перебивать, но, если бы я молчал и дальше, они так и тараторили бы всю ночь.

– Эй, – сказал я, – мне тут идея пришла. Как думаете, я могу остаться здесь, в классе, на ночь? Понятия не имею, что там дальше по сценарию, все дела, но Глист, полагаю, остался тут, в школе. – Я сделал паузу, ожидая, что кто-нибудь что-нибудь скажет, но девушки молчали. – Да и просто… чтобы лучше войти в образ, как вы хотели. Может, мне стоит остаться здесь хотя бы на несколько часов, посидеть в одиночестве, собраться с мыслями. Я могу закрыть дверь, когда буду уходить. Это несложно. – Входы в школу и двери классов запирались на цепочку.

Валентина и Клео переглянулись.

– Тебе не обязательно идти на это, – сказала Валентина. – Ты усердно трудишься, мы знаем.

– Не думаю, что это хорошая идея, – добавила Клео и оглядела комнату, как будто боялась, что нас могут подслушать.

Я принялся разглагольствовать, что если останусь здесь хотя бы на несколько часов, то местные ребята не станут вламываться, увидев припаркованную машину. Может, даже свет оставлю.

– Никакого света, – сказала Валентина. – Генератор не может работать всю ночь.

– А, точно. Ну, если что, у меня есть фонарик.

– Не страшно будет остаться тут одному? – спросила Клео. – Я бы испугалась. Не выдержала.

– И это мне говорит девушка, забредшая сюда и нашедшая маску, да?

– Вот именно! – всплеснула руками Клео.

– Поверь мне, – сказал я, – когда станет совсем невмоготу, я уйду. Возможно, уже минут через десять. Слушайте, я должен попробовать остаться. Серьезно.

– Я согласна, – пожала плечами Валентина. – Чезаре хочет побыть у себя в кабинете?

– Кто такой Чезаре? – спросила Клео, и тараторки завели новую шарманку.

– Подруга, кино смотреть надо.

– Я их тонну посмотрела.

– Старые фильмы посмотри.

– Старые тоже смотрю.

– Фильмы 70-х – это не старые. Не считается.

– Считается.

– Черно-белые фильмы смотри.

– Я смотрела! «Молодой Франкенштейн».

– Не то.

– «Психо», «Ночь живых мертвецов», «Тварь из Черной лагуны»… – продолжала перечислять Клео, пока они двигались к выходу. В конце концов я остался у доски один.

ИНТ. ДОМ КЛЕО, СПАЛЬНЯ – НОЧЬ

Перед нами другая комната, но там тоже темно.

Клео щелкает настенным выключателем, тусклая лампа на потолке оживает, словно от дуг электрических искр в лаборатории Франкенштейна.

Девушка обходит комнату, включая ночники, по одному с каждой стороны кровати, и торшер в углу.

Комната маленькая. В целом тут порядок. Ну, порядок для подростка. Во всяком случае, кровать заправлена.

У окна стоит маленький деревянный столик. Он завален баночками с краской, кисточками, другими материалами. Судя по всему, среди них есть и человеческая голова. Мы мельком видим стол и голову на нем, пока внимательно осматриваем комнату.

Возможно, голова нам только мерещится.