Злая. Сказка о ведьме Запада - Грегори Магуайр

– А теперь, моя новая подруга, мне нужно кое-что вам сказать.

– У меня тоже есть что сказать, – начала было Эльфаба, но Сарима продолжила, не дав ей вставить слово:

– Вы сочтёте меня простоватой, и будете правы. О да, когда меня выбрали в невесты ещё ребёнком, нам с сёстрами наняли хорошую гувернантку из Гилликина, чтобы научить нас правильно спрягать глаголы и пользоваться салатной вилкой. А недавно я даже начала осваивать чтение. Но большую часть правил приличия я усвоила из рассказов Фиеро, когда он вернулся домой из колледжа. Наверняка я совершаю множество социальных ошибок. Вы имеете полное право посмеиваться у меня за спиной.

– Я не привыкла насмешничать, – резко отозвалась Эльфаба.

– Возможно. Но у меня тоже есть способность к суждению, и я наблюдательна, пусть и необразованна. Невзирая на то, что с семи лет, выйдя замуж, я жила под защитой стен замка, я доверяю своему чутью и не дам себя переубедить. Так что позвольте мне продолжить, – твёрдо сказала она, пресекая попытку Эльфабы возразить. – Времени у нас полно, и солнце здесь так приятно греет, правда? Моё маленькое личное убежище. Мне кажется, вы прибыли сюда, чтобы… скажем так, избавиться от какой-то печальной ноши. У вас именно такой взгляд. Не пугайтесь, моя дорогая, – если я что и умею узнавать, так это людей, несущих на себе непомерную тяжесть. Не забывайте, я год за годом слушаю своих сестёр, когда они милостиво рассказывают мне обо всех причинах, по которым меня ненавидят. – Она улыбнулась, довольная собственной остротой. – Вы хотите сбросить этот груз. Хотите швырнуть его к моим ногам или переложить на мои плечи. Может быть, даже поплакать немного, попрощаться и уйти. И, удалившись отсюда, покинуть этот мир.

– Я ничего подобного делать не собираюсь, – запротестовала Эльфаба.

– О, ещё как собираетесь, даже если сами этого не понимаете. Вас больше ничто не будет держать в мире. Но я знаю свои границы, Тётушка Гостья, и осознаю, зачем вы пришли. Вы сами мне сказали. В коридоре. Сказали, что чувствуете себя виноватой в смерти Фиеро.

– Я…

– Не надо. Просто не надо. Это мой дом, я номинальная вдовствующая княгиня, но у меня есть право слушать и право не слушать. И некоторые вещи я не буду слушать даже ради того, чтобы путнице стало легче.

– Я…

– Не надо.

– Но я не хочу обременять тебя, Сарима, я хочу, наоборот, освободить тебя, рассказав правду. Если позволишь мне… ты больше меня, тебе легче, прощение приносит благодать и тому, кто даёт его, и тому, кто получает…

– Я пропущу мимо ушей замечание насчёт того, что я кого-то там больше, – сказала Сарима. – Но у меня всё равно есть право выбора. И я думаю, что ты желаешь мне зла. Ты сама не знаешь, но желаешь. Ты хочешь наказать меня за что-то. Может, за то, что я была недостаточно хорошей женой для Фиеро. Ты желаешь мне зла и обманываешь себя, будто это какое-то целебное средство.

– Ты хоть знаешь, как он умер? – спросила Эльфаба.

– Я слышала, что его убили, тела не нашли и всё это случилось в каком-то любовном гнёздышке, – сказала Сарима, на мгновение утратив решимость. – Я не хочу знать, кто именно совершил убийство, но я достаточно наслышана об этом гнусном сэре Чаффри, чтобы составить своё твёрдое мне…

– Сэре Чаффри?!

– Я сказала «нет». Всё, ни слова больше. Но у меня есть для тебя предложение, Тётушка, возможно, ты его примешь. Вы с мальчиком можете переселиться в юго-восточную башню. Там есть пара больших круглых комнат с высокими потолками и хорошим освещением. Будет куда теплее, чем в сарае с каменным полом. Оттуда есть лестница прямо в главный зал, так что вы не будете мешать девочкам, а они не будут докучать вам. Ты же не можешь на самом деле прожить всю зиму в этом ледяном сарае. Мальчик такой бледный и опухший – явно всё время мёрзнет. Но такая жизнь возможна только при одном условии: ты принимаешь мои слова как окончательное решение. Я не намерена обсуждать с тобой моего мужа и обстоятельства его смерти.

Эльфаба выглядела потрясённой, побеждённой.

– У меня нет выбора, кроме как согласиться, – сказала она. – По крайней мере, на данный момент. Но предупреждаю: я намерена сблизиться с тобой настолько, чтобы ты передумала. Потому что тебе нужно это услышать. Тебе нужно поговорить об этом так же, как и мне. И я не смогу уйти в изгнание, пока ты не дашь мне торжественное обещание, что…

– Довольно! – перебила её Сарима. – Позови привратника, пусть перенесёт твои вещи в башню. Пойдём, я покажу дорогу. Ты даже не притронулась к кофе.

Она встала. На мгновение между ними воцарилось неловкое напряжение – уважение и недоверие смешались в равных пропорциях, заклубились в лучах солнца, как пыль над ковром.

– Пойдём, – уже мягче сказала Сарима. – По крайней мере, тебе нужно жить в тепле. А это мы, деревенские мышки из Киамо Ко, точно можем тебе обеспечить.

С точки зрения Эльфабы, ей досталась настоящая ведьминская комната, чем она искренне наслаждалась. Как и положено хорошей ведьминской комнате в детских сказках, у неё были выгнутые стены, повторяющие основную форму башни. В ней было одно большое окно, выходившее на восток с подветренной стороны, поэтому его можно было открывать, не опасаясь, что всё и вся унесёт в заснеженные долины. Над ними шеренгой часовых вставали Великие Келлские горы: пурпурно-чёрные при зимнем рассвете, тонущие в голубовато-белых завесах, когда солнце поднималось выше, а ближе к вечеру – золотое и рдяные. Временами до башни доносился грохот гулких обвалов льда и камнепадов.

Зима сковала дом. Эльфаба вскоре усвоила, что лучше оставаться на месте, если только не уверена, что в другой комнате огонь в камине горит жарче. И, за исключением Саримы, ей были не по душе остальные обитатели дома. Сарима жила в западном крыле с детьми: сыновьями Иржи и Манеком и дочерью Нор. Пять сестёр Саримы обитали в восточном крыле – их называли номерами от Второй до Шестой, и, если у них и были когда-то другие имена, они давно забылись за ненадобностью. По праву своего вечного девства сёстры забрали себе лучшие комнаты в замке, хотя у Саримы оставались Солнечные покои. Где устраивался на ночлег Лирр, Эльфаба не знала, но каждое утро он появлялся, чтобы сменить тряпки под насестом ворон. А ещё он приносил ей какао.

Приближались святки, и на свет извлекли старые украшения, покрытые изрядно облезшей позолотой. Дети провели целый день, подвешивая игрушки и безделушки под арками, из-за чего взрослые постоянно стукались о них головой и ругались. Манек и Иржи взяли пилу и без разрешения вышли