Системный Барон - Миф Базаров

Я подошёл к решётке, отделявшей меня от общего коридора.

— Доброе утро, господа, — вежливо произнёс я. — Хорошо поспал. И даже музыку послушал.

В ответ воцарилась гробовая тишина, куда более красноречивая, чем любые насмешки.

Дни поползли, сливаясь в однообразную серую полосу.

Тюремная рутина оказалась идеальной машиной по перемалыванию времени и воли. Подъём, два раза в день похлёбка с кашей.

Мне по-прежнему выдавали еду в глиняной миске и с добавкой, но никакой радости это не приносило.

Я ждал. Каждое утро прислушивался к шагам, надеясь, что за мной придут: то ли с новыми вопросами, то ли с известием, что мясника поймали, и я свободен.

Но дознаватель так и не появился. Ни с хорошими, ни с плохими вестями. Ни с чем.

Я пытался выудить информацию у охранников. И усталые ветераны, и молодые и дерзкие с одинаковым равнодушием отмалчивались или бросали короткое: «Не твоего ума дело, немаг».

Фраза «Архангельский мясник» не вызывала у них ни малейшей искры интереса. Как будто этого дела никогда и не существовало.

Отчаяние и скука — гремучая смесь.

В один из дней я стоял у решётки, прислонившись плечом к стене, из-за которой доносилось тяжёлое дыхание таиственного соседа.

— Эй, друг! — крикнул я. — Слышал, ты приглашал в гости! Так вот, я готов! Впусти меня на чай, что ли? Обсудим погоду, политику… Цены на чёрную икру!

Из соседних камер послышались сдавленные смешки, быстро перешедшие в испуганное шипение.

«Шестёрки» тут же шарахнулись от решётки вглубь камеры.

— Ты с ума сошёл, новенький? — просипел один из них, бледнея. — Молчи уже!

— Он тебя в гости к праотцам позвал, а не на чай, болван! — добавил второй.

Решётка напротив не дрогнула. В ответ не последовало ни звука. Лишь ровное дыхание за массивной деревянной плитой, которой была закрыта соседняя камера от любопытных глаз.

В тот вечер, глядя на полоску грязно-розового неба через решётку в потолке, я подвёл черту. Ожидать помощи бессмысленно.

Дознаватель использовал меня и выбросил. Сокамерники видели во мне либо жертву, либо сумасшедшего.

В этом мире, построенном на магии, моя способность — этот проклятый интерфейс, умеющий только сканировать, — была бесполезна без настоящей силы. Без возможности не просто копировать, а применять.

Вот уже второй день я следил за молодым стражником, часто дежурившим на посту у дальней стены коридора.

Он был новичком, это видно по неуверенной выправке и тому, как парень скучал. От нечего делать он бормотал что-то себе под нос, сложив пальцы в немудрёную фигуру, и щёлкал ими.

Чик-чик.

С лёгким, едва слышным треском на кончике его указательного пальца вспыхивало и гасло пламя. Крошечное, размером со спичечную головку, но живое и тёплое.

Парень смотрел на него с детским любопытством, подносил близко к лицу, задувал и зажигал снова.

В тот миг перед глазами всплыла знакомая зелёная строка:

[Обнаружена рунная последовательность: «Искра». Анализ… Сканирование… Копирование: 1%]

Сердце ёкнуло не от страха, а от внезапно вспыхнувшей надежды. Вот оно! Не абстрактная магия, а конкретный простой навык. Соломинка, за которую можно ухватиться.

Я начал следить за молодым человеком с одержимостью голодного зверя.

Стоило стражнику появиться на посту, как я прекращал все «дела»: бесцельное хождение по камере и попытки завязать беседу с таинственным соседом.

Я усаживался по-турецки на пол у решётки, делая вид, что смотрю в пустоту, и мысленно повторял жест за охранником. Я впивался взглядом в его пальцы, стараясь запомнить каждый изгиб, угол, с которым он сводил их вместе, едва уловимое движение запястья.

Сокамерники скоро заметили мою новую странность.

— Смотри, опять в себя уплыл! — кричали они. — Уставился как истукан!

— Тыкает в висок и шевелит губами, будто молитву шепчет, — язвил другой.

— Всё же выел ему мозги ночной гость, я же говорил! — с неподдельным суеверным страхом заключал третий.

Я не обращал внимания.

Их слова были всего лишь фоном, белым шумом.

Вся моя воля, всё моё отчаяние и ярость были сфокусированы на одном: на крошечной искре в руках безразличного ко всему стражника.

Это был мой единственный шанс перестать быть немагом.

Перестать быть отбросом. Стать хоть немного опасным в этом жестоком магическом мире.

Я делал этот жест сотни, тысячи раз в день, не видя результата. Но однажды я заметил, что счётчик сдвинулся.

[Копирование: 5%]

Прошла целая неделя.

Счётчик завис на 34%. Отчаяние подступало комом к горлу. Я сидел на кровати, в сотый раз бессмысленно щёлкал пальцами и чувствовал, как теряю последнюю надежду.

Всё это было глупо.

Бред сумасшедшего.

И в этот момент, в момент глубочайшего отчаяния, когда я уже готов был бросить это дело, перед глазами вспыхнула зелёная строка.

[Достигнуто 100%. Копирование завершено]

Я механически, уже почти не веря, щёлкнул пальцами.

Чик-чик.

С лёгким, едва слышным треском, на кончике указательного пальца вспыхнуло пламя. Крошечное, размером со спичечную головку. Оно подрагивало.

Я замер, не в силах дышать.

Сердце словно замедлилось.

Это был не сон.

Это была сила.

Интерфейс моргнул:

[Навык «Искра» освоен. Уровень: новичок. Доступ к сканированию рунных последовательностей открыт]

Я не мог оторвать взгляда от горящего пальца. Потом мои губы сами собой растянулись в улыбке. Широкой, неконтролируемой, улыбке человека, сорвавшего настоящий джек-пот.

— Смотрите! — завопил кто-то из соседней камеры. — Он улыбается как чёрт!

— Одержимый! Он всё-таки сошёл с ума!

— Говорю же, скоро он сдохнет! Посмотри на его ухмылку. Это предсмертная!

Я не слушал.

Я смотрел на горящую надежду на будущее.

Огонёк был маленьким, размером с искру, но он был моим.

Глава 4

С того момента как на моём пальце вспыхнула «искра», тюремные будни обрели новый смысл. Я стал машиной, копирующей чужие движения.

Каждый щелчок замка, каждое движение губ, каждый взмах руки конвоиров сохранялся, пополняя мою базу данных. Эйфория от первой победы снова сменилась изнурительными буднями. Пальцы сводило судорогой от постоянных повторений. Мозг трещал, в висках стучало так, будто я пытался пробить лбом невидимую стену.

На меня начали поглядывать с подозрением. Даже старик, благодарно беря от меня хлеб, каждый раз приговаривал:

— Опять за своё? — качал он головой. — Шепчешь, пальцами вяжешь… Не наше это дело, милок. Простому человеку с их штуками связываться — себе дороже. Сломаешься.

— Простому… — тихо бурчал я