Оторва. Книга пятая - Ортензия
Изначально Каренин был уверен, что она сбежала, но потом вспомнил её командный голос, странную фразу и сделал предположение, которое стало обрастать фактами после опроса комсомольцев из второго автобуса. Шестнадцатилетняя девочка умеет водить КрАЗ? Но это уму непостижимо. Однако факт оставался фактом: не явился же кто-то чужой в конце концов.
Её сверстницы в панике кричали, и это нормально, когда вокруг творился чуть ли не ад. А вот лезть в самое пекло школьница не могла ни по каким критериям. Или, увидев, как менты убегают, решила догнать и отомстить и не придумала ничего лучшего, как сесть за руль бензовоза, готового взорваться в любую минуту? Полная ахинея, но не приведись кому в штабе озвучить эту версию, и вцепятся двумя руками. Есть там парочка законченных идиотов.
На этой мысли он прервал сам себя, оказавшись около зиповой, и некоторое время разглядывал высоту сетки, задрав голову. Ну и как можно было через неё за такой короткий промежуток времени перебраться, да так, что этого никто не заметил? После возгорания цистерны было не до Бурундуковой, но всё же. Даже когда будет настил от дождя, ничего не помешает такой вот девчонке перемахнуть туда-сюда. А ведь несколько человек проверяли и убеждали, что это практически невозможно. Что такие зиповые давно стоят во всех частях временного расположения.
Взгляд Истомина скользнул по ящикам и остановился на паре туфель, брошенных своей хозяйкой.
— Александр Николаевич, — полковник Уфимцев материализовался словно из ниоткуда, — поздравляю с великолепным руководством во время особо чрезвычайной ситуации. Это же надо: двадцать тонн бензина, и никто не погиб. За работников МВД к нам претензий нет.
— Если бы в прошлом году заменили цистерну, как я рапорт подавал, возможно, и сейчас ничего бы не было.
— Да перестань, Александр Николаевич, нам же это только на пользу. В Саратовской области месяц назад цистерна на десять тонн рванула, и 52 погибших, а у нас ни одного. То-то же. И я по этому поводу уже подсуетился, — полковник перешёл чуть ли не на шёпот, — командиру бригады, генерал-майору Бахтиярову, доложил, как мне видится ситуация, и он полностью поддержал. Тем более у нас перед ним залёт с ремонтом его автомобиля. Мог бы уже новый себе купить, так нет, катается на старушке.
Истомин оторвал свой взгляд от чёрных туфелек Бурундуковой и оглянулся.
— О чём это вы, товарищ полковник?
— Ни о чём, а о ком, — заговорщическим голосом проговорил Уфимцев, — о капитане Титове. Засиделся он у меня в адъютантах. Пора выше идти, сам знаешь, Александр Николаевич, кто у него папа. И, учитывая серьёзность ситуации, составь на него рапорт. Что это он смело выказал свою храбрость и долг перед Родиной в минуту опасности и, рискуя жизнью, сел в горящий бензовоз. Ну, не мне тебя учить, как такой рапорт составлять. Главное, что никакого расследования не будет, напишут заключение, не выходя из своего кабинета в Киеве. Я — начальник штаба, а ты — замполитом батальона, и сам назначишь нужных себе людей, а я поддержу все твои начинания.
Истомин нахмурил брови.
— Но ведь, товарищ полковник, уже доподлинно известно, что за рулём была Бурундуковая Ева, а Титов, он вообще весь пожар простоял здесь, на этом самом месте, и не принял никакого участия.
— Какая Бурундуковая? Майор, ты что несёшь? Здесь военизированное подразделение, множество боевых офицеров, а спасением детей занимается какая-то соплячка, которая к тому же проходит по ведомству МВД как уголовный элемент? Ты что, хочешь, чтобы надо мной смеялись не только в Симферополе и Киеве, чтобы до Москвы докатилось? Чтобы нас проверками замучали? Ты этого хочешь? Я два года жду эту должность, а сейчас ты одним росчерком пера хочешь поломать карьеру не только себе, но и мне? Забудь, сбежала она, и пусть ею занимаются в милиции, а нам до неё никакого дела. Ты понял меня? Или собрался дать мне повод задуматься?
Истомин перевёл свой взгляд снова на туфельки Бурундуковой и кивнул.
— Понял, товарищ полковник.
— Ну вот и чудненько. Я в Черноморское, и завтра до вечера жду от тебя рапорт.
— Сиротливо, — не оборачиваясь, проговорил Истомин.
— Что сиротливо? Не понял, — Уфимцев, уже шагнувший в сторону, остановился.
— Я говорю, товарищ полковник, не кажется ли вам, что туфли Бурундуковой без своей хозяйки смотрятся как-то сиротливо.
