Системный Барон - Миф Базаров

таинственный диск, лежащий на столике. Повернулся к нам, и взгляд скользнул по Степану, стоявшему у двери. Старик едва заметно пожал плечами.

— А почему бы вам просто не внести сам артефакт в качестве залога в «Управлении имперской безопасности»? — негромко произнёс Закалин.

Я уставился на него.

— А так можно?

— Можно, — кивнул антиквар. — Закон допускает внесение уникальных артефактов в качестве залоговой стоимости. Разумеется, потребуется официальная оценка, но… — он снова посмотрел на диск, — учитывая его происхождение, я почти уверен, что его стоимость превысит недостающую вам сумму.

Я забрал расписку и, поблагодарив Закалина, поспешил обратно к авто.

Теперь у меня была расписка, пятьсот рублей золотом и таинственный диск.

Степан высадил меня у здания «Управления имперской безопасности». Было около восьми утра. У меня оставалось чуть меньше четырёх часов.

— Съезжу пока к тайнику виконта за десятью тысячами, а потом подожду вас в машине, — сказал старик. — Удачи, барин.

Я кивнул, глубоко вздохнул и вошёл в казённое здание. Меня проводили в знакомый кабинет. Анатолий Владимирович Никифоров был уже на рабочем месте. Он сидел за массивным столом и с холодным презрением посмотрел на меня.

— Барон Соловьёв, — произнёс чиновник, откладывая ручку. — Вы принесли взнос?

Я выложил на стол сначала мешочек с пятьюстами золотыми, которые звякнули так-то тупо и безнадёжно. Затем положил расписку Закалина.

— Вот, — сказал я.

Никифоров взял расписку, пробежался по ней глазами и бросил на стол. Затем он пересчитал золотые, откладывая каждую монету с театральной медлительностью.

— Барон, вы что, шутите? — чиновник медленно поднял взгляд. — Шестнадцать тысяч семьсот? Вы действительно считаете, что этой суммы достаточно? Я вынужден вас разочаровать…

Не дал ему договорить. Словно делая последнюю отчаянную ставку в покерной игре, я положил на полированную столешницу металлический диск.

— Мне… мне сказали, что артефакты тоже можно внести как депозит, — твёрдо сказал я.

Никифоров с раздражением скосил глаза на диск.

Его взгляд, полный скуки, скользнул по гравировкам и вдруг замер. Брови чиновника поползли вверх. Он взял артефакт, повертел его в руках, и пальцы вдруг задрожали. Анатолий Владимирович перевернул диск, увидел клеймо, и его лицо исказилось в испуге.

Никифоров резко вскочил, так что стул с грохотом опрокинулся назад.

— Откуда у вас это⁈ — голос едва не сорвался на крик. — Это же имперский регулятор! Было изготовлено всего три экземпляра! Говорите, барон, откуда он у вас⁈

Глава 23

Мозг, привыкший к багам и неожиданным патчам, лихорадочно проанализировал ситуацию.

Регулятор?

Три штуки?

Похоже, по наследству мне достался артефакт уровня «легендарный», и он явно не для продажи в ломбарде. Внутри всё сжалось.

Сделал максимально невозмутимое лицо.

— Это фамильная реликвия рода Соловьёвых, лично достал её из родовой сокровищницы, — ни капли не соврал я.

Никифоров продолжал сверлить меня взглядом. Внезапная пауза затянулась, её нарушало лишь тиканье настенных часов.

Чиновник медленно взял телефон и не глядя набрал короткий номер.

— Михаил Борисович, срочно ко мне.

Дверь открылась уже через минуту, и на пороге стоял знакомый мне по прошлой встрече менталист. Он настороженно посмотрел на меня, потом на своего начальника и вошёл, прикрыв дверь.

— Повторите свой вопрос, Анатолий Владимирович, — тихо сказал я, глядя на чиновника за столом, прежде чем тот успел открыть рот. — И я повторю свой ответ.

Никифоров бросил взгляд на металлиста, кивнул. Тот тут же принялся за работу: закрыл глаза, и на его лбу сразу выступили капельки пота.

— Откуда у вас этот артефакт? — вновь произнёс чиновник.

Я почувствовал лёгкое давление в висках, будто невидимые щупальца пытаются пробиться в мои мысли. Но в этот раз не было боли, лишь навязчивое ощущение присутствия.

Врать менталисту бесполезно: он почувствует фальшь.

Повторил свой абсолютно правдивый и выверенный ответ.

— Это фамильная реликвия рода Соловьёвых. Достал из родовой сокровищницы, — повторил я, мысленно представляя каменный мешок, чёрный ларец, блестящий диск в руках.

Михаил Борисович тяжело вздохнул и открыл глаза. Он выглядел уставшим.

— Анатолий Владимирович, этот молодой человек говорит правду. Артефакт был найден в потайном хранилище, принадлежащем роду Соловьёвых. Он искренне считает его собственностью рода.

Никифоров откинулся на спинку кресла, и по его лицу пробежала целая гамма чувств: разочарование, досада, а затем оно вновь стало холодным и расчётливым.

— Достаточно, — отрезал Никифоров, кивнув менталисту. Тот тут же ретировался.

Чиновник бережно, словно святыню, положил диск на расстеленный чистый белый платок. Затем провёл над ним ладонью, не прикасаясь.

— Данный артефакт принимается в качестве залога. Его оценочная стоимость, — мужчина сделал театральную паузу, — многократно перекрывает требуемый взнос. Вы допущены к испытаниям.

Мужчина резко взял трубку телефона, набрал ещё один короткий номер.

— Кабинет Никифорова. Немедленно. Усиленный наряд для транспортировки артефактов.

Вскоре к нам вошли четверо охранников в полном боевом облачении. Никифоров, не вставая, указал жестом на диск.

— В сейф. Повышенная категория. Протокол «Корона».

Один из стражников, не говоря ни слова, аккуратно поместил артефакт в матерчатый мешочек, а тот в стальной кейс. Группа так же молча и организованно удалилась.

Никифоров что-то быстро написал на бланке, с силой прижал печать и протянул мне.

— Ваш пропуск. Желаю удачи на испытаниях, Дмитрий Григорьевич.

На автомате вышел из здания управления.

Солнце поднялось уже высоко, город жил своей обычной жизнью. Я подошёл к автомобилю Степана.

Старик, увидев моё лицо, тут же насторожился.

— Ну что? Деньги ещё нужны? — он кивнул на кожаную сумку на переднем сиденье.

Я открыл заднюю дверцу и грузно опустился.

— Нет. Решилось иначе, — откинул голову назад, закрыв глаза. — Артефакт оказался… несколько ценнее, чем мы думали.

Положил сумку с ненужным теперь золотом рядом. Монеты звякнули, словно насмехаясь.

Степан завёл двигатель, но не тронулся с места. Он задумчиво почесал щетину на подбородке.

— И что это был за артефакт?

— Имперский регулятор… — ответил я.

— Так ты узнал, что это такое?

Я горько усмехнулся, не открывая глаз.

— Блин, ну выяснять, для чего нужен родовой артефакт, я посчитал неправильным. Сказал, что это фамильная реликвия. Расспрашивать было не комильфо.

— Ну да, — медленно произнёс Степан, глядя вперёд через лобовое стекло. — Наверное, ты прав.

Мы немного помолчали, потом старик поинтересовался:

— Куда едем?

Я взглянул на наручные часы. Стрелки показывали ровно двенадцать. Где-то в городе начали бить