Полубояринов 1 - Александр Евгеньевич Сухов
Торжественная встреча плавно перешла в поминальный пир в соответствии с местными традициями. Для этого в парковой зоне в тени деревьев были заранее сколочены длинные дощатые столы и скамьи, чтобы всем обитателям поместья хватило места. Благо Любовь Прокопьевна Синицына еще вчера была предупреждена о моем скором приезде. Похоже, всю ночь не спала бедняжка со всем вверенным ей поварским контингентом. Благодаря стараниям этой доброй женщины, столы ломились от яств и выпивки.
В памяти сделал отметку премировать Синицыну со всей её командой. Чай, я теперь барин, значит, должен поощрять старательных и наказывать нерадивых. Интересно, здесь конюшня имеется, а при ней конюх с батогами?.. Тьфу, какие нелепицы в башку лезут!
Перед тем, как усесться за стол, я поднялся в свою комнату. Принял душ и переоделся в форму ВКС Российской Федерации. Не майор, конечно, но кто же здесь об этом знает. За неимением гербовой пишем на простой. Завтра же сгоняю в Павлов, закажу парадную форму местного образца, заодно прикуплю готовую полевую. Думаете, глухая провинция? Ан нет, к одному тамошнему виртуозу иглы и ножниц по фамилии Кацман дворяне даже из Нижнего, Гороховца и Владимира приезжают строить именно парадную форму. Об этом мне мой водитель мимоходом поведал. Ценный кадр Васильев в плане информации о местных реалиях.
Дружно уселись за стол. Первым делом я с неподдельной скорбью в голосе поведал об обстоятельствах гибели прежнего графа. Также о том, как ценой собственной жизни чародей спас мою и о его последней просьбе стать хранителем рода и передаче мне перстня, подтверждающего мой графский статус. Закончил речь довольно пафосно:
- Уважаемые дамы и господа, вот на этом перстне, - подняв над головой руку, продемонстрировал присутствующим переданную мне некромантом регалию, - я поклялся Альмансору Фаттаховичу стать достойным его преемником. Так что прошу не волноваться. Кардинальных перемен в вашей жизни ожидать не стоит. Во всяком случае, в отношении наемных работников. Кстати, Антон Викторович, - я посмотрел на сидящего неподалеку Степанова, - вы оповестили представителей рода Коринфских о предстоящем моем приезде и намечающейся тризне по покойному Альмансору Фаттаховичу?
- Пренепременно, Ваше Сиятельство. Сразу же, как только вы изволили со мной связаться и сообщили о вашем скором приезде, я отправил приглашения всем представителям рода Коринфских. Но ответа ни от кого так и не последовало.
Ага, значит в отношении моей персоналии игнор-статус включили. В принципе, плевать, как ко мне относится родовая элита. Но спускать небрежения к покойнику я никому не намерен. Тем более, как глава рода имею кое-какие рычаги давления на всю эту зажравшуюся кучку снобов. Не просто так я самым тщательным образом корпел над изучением законодательства Российской Империи. А там было фолиантов штук двадцать, и каждый толщиной с добрый кирпич. Еще и Клэр заставил тщательно проштудировать Инфосеть в поисках различных законодательных тонкостей, нюансов и прецедентов.
После моей речи помянули покойного чаркой спиртного. Народ хоть и был сильно удручен, но до слез дело не дошло. Похоже, те, кому было действительно горько уже успели оплакать потерю достойного человека. А слезы, насколько мне известно, постоянно литься не могут, в конце концов высыхают даже у самых убитых горем людей.
Затем, каждый, желающий сказал доброе слово в адрес Альмансора Фаттаховича или поведал какой-нибудь занимательный случай, связанный с усопшим.
В завершении поминального пира Василий Захарович Коржов провозгласил тост за нового патриарха рода Коринфских. Ну да, как же без этого? Король умер, да здравствует король! Формула не нова. Так было во все времена, так есть и так будет. Я, хоть и не монарх, но все-таки.
Основательно набив брюхо, я поблагодарил всех присутствующих за честь, оказанную покойному графу, ну и мне, как его преемнику. И, сославшись на усталость, отправился в свои апартаменты. К тому времени разомлевший от выпитого народ во всю распевал старинную застольную песню про кавказского князька, пытавшегося выкупить за золото, коня и дорогое оружие жену у какого-то бедного горца.
Сначала слегка затупил. По привычке направился туда, где проживал раньше. Однако Клэр своевременно подсказала:
- Александр, ты куда? Теперь ты тут главный босс и тебе положено находиться в комнатах хозяина. – Сдался же её этот «босс», но все-таки она права.
Если в кабинете покойного Коринфского-Квинта мне раньше побывать довелось, в свои личные апартаменты он меня не пригласил ни разу. Всего комнат оказалось не так уж и много.
Довольно просторная и вполне уютная гостиная с большими окнами, выходящими в сад. Пол выложен тщательно подогнанными друг к другу деревянными плашками разного оттенка коричневого в виде замысловатого абстрактного узора, смысл которого осталось вне моего понимания. Стены облицованы шпоном из дерева, определенно, ценных пород. Структура древесины мастерски подчеркнута темным матовым лаком. На стенах полтора десятка живописных полотен небольшого размера в позолоченных рамах, кисти неизвестных мне художников. В основном натюрморты и пейзажи. Но парочке миловидных особ женского пола все-таки нашлось достойное местечко среди полотен с тщательно прорисованными пышными букетами и необозримыми российскими просторами. Мебель явно ручной работы, и её немного. Диван со слегка потертой велюровой обивкой темно-зеленого оттенка, кожаное кресло, четыре мягких стула по стенам, журнальный столик и пара шкафов с книгами. С высоченного потолка свисает массивная люстра, украшенная висюльками из полудрагоценных (вполне возможно, и драгоценных) камней. Был здесь и камин. Как же без этого аксессуара. Глядя в его темный зев, я даже представил, как будет здорово сидеть морозными зимними вечерами с бокалом глинтвейна в руке и смотреть на пляшущие языки пламени. У окна кадка с раскидистым фикусом, вытянувшимся едва ли не до потолка, других растений не наблюдается. Скорее всего, у бывшего владельца имелись какие-то приятные ассоциации, связанные с этим древесным недоразумением. Ладно, пускай пока остается. Через месячишко распоряжусь, чтобы вынесли в какую другую комнату. Вот чего не люблю, так это фикусы, а потому, что однажды в далеком детстве, будучи в гостях у деда с бабушкой бегал по комнатам их дома и напоролся глазом на засохшую ветку именно фикуса. Поврежденный орган мне тут же восстановили в ближайшем пункте скорой медицинской помощи, но, «осадочек» в виде подсознательного неприятия именно этого растения остался.
Хозяйская спальня меня не поразила ни размерами ни каким-то исключительным убранством. На полу паркет. На стенах матерчатые обои спокойного бежевого цвета. Посреди комнаты просторная кровать на замысловато изогнутых ножках и пара прикроватных тумбочек на них светильники с абажурами. Четыре платяных шкафа. Панорамное окно во всю стену с выходом на широкий балкон. Оконный проем,
