Хозяин оков VII - Павел Матисов

Они несколько раз беседовали о чувствах Ульдантэ и Запечатлении. У нее сложилось впечатление, будто Амарантэ склоняет ее к принятию своей природы. К тому, чтобы быть с Хораном. И Ульднантэ даже начала сомневаться в своих принципах. Может, ей действительно стоит покориться Лунной природе и принять своего Нареченного? Да, он не идеален, но раз так решила ее кровь… Но пока что она решила, что будет бороться за свою свободу!

Этой ночью стояла почти полная Кайя. Лунная природа довлела над Ульдантэ. Рядом с Нареченным она не могла толком сосредоточиться. Мысли плавали в тумане. Поэтому она старалась пересекаться с Хораном реже. Сознание она сохраняла, в отличие от полнолуния, но действие Кайи все равно было сильным.

— Сестра, все в порядке? — отправилась она проведать сестру.

— Процедуры болезненны, — простонала Амарантэ из фургона. — Но я готова терпеть. Сестра, отнеси, пожалуйста, этот кувшин Ниуру. Скажи, что это в качестве благодарности за ее подвиги и ежедневный труд.

— Будет исполнено, — кивнула платиновая блондинка и забрала емкость с выпивкой.

Красная эльфийка с большой радостью приняла подарок. Ниуру занималась тренировками своей огненной способности, но, как только унюхала любимый напиток, сразу отложила все прочие дела. Ульдантэ пожала плечами. Неизвестно, за что Амарантэ хотела отблагодарить несносную Красную эльфийку, но это ее дело. Ниуру отправилась к Филайле, с которой сдружилась в последнее время. Красной эльфийке нравилось ставить на место принцессу королевства, чей статус формально был намного выше бродячей помощницы работорговца.

Луна тем временем показалась из-за туч во всей своей красе. Ульдантэ почувствовала очередной прилив возбуждения. Разум оставался при ней, однако в такие моменты ей всегда приходилось сложно. И даже вряд ли она уснет. Придется терпеть до поздней ночи, пока влечение не спадет.

— Хоран, помоги мне выйти наружу, — донеслось из повозки спустя какое-то время.

— Хочешь прогуляться?

— Вроде того.

Хоран с Амарантэ покинули фургон. Поддерживаемая Мрадишем эльфийка пропрыгала на одной ноге к камню, на котором восседала Ульдантэ, и присела рядом.

— Как твое самочувствие? — уточнила она.

— Словно ксарги в душу насрали, — хмыкнула Амарантэ. — А твое?

— В порядке.

— Да? Но твои щеки такие красные, а грудь ходит ходуном, — мягко коснулась ее подбородка Амарантэ.

— Оу май, какое прекрасное зрелище! — выдал Мрадиш. — Две прелестные эльфийки под луной!

— Сестра?

— Не нравится? Или тебе хотелось, чтобы это было прикосновение кого-то другого? Твоего Нареченного?

— Я же говорила, что не собираюсь идти на поводу у Лунной природы!

— Сдерживая природу, ты можешь сдерживать и свои настоящие чувства. Ты ведь их не различаешь между собой…

— Не имеет значения, — мотнула головой Ульдантэ.

— Мне кажется, твой дорогой Нареченный заслужил небольшое поощрение. Он помог Лунной Тени. Рисковал дважды: вытащил меня из плена архимага и увел от наемников, рышущих по моим следам. Вернул мне веру в жизнь и дал надежду. Занялся исцелением поврежденной ауры, что немыслимо само по себе. Лунные эльфы ведь знают, что такое благодарность, не так ли?

— Знают, но… — начала сомневаться Ульдантэ.

— Я бы с удовольствием отблагодарила его сама, но сейчас я не в кондиции, — помотала Амарантэ обрубком ноги. — К тому же моей силы вряд ли хватит, чтобы преодолеть его проклятье. Сегодня прекрасная ночь, не находишь?

— Еще не полнолуние…

— Ничего. Я попробую помочь своей силой. Думаю, две Лунные Тени совладают с его недугом.

— Но я же в сознании! — слегка запаниковала Ульдантэ.

— Предпочитаешь делать это в бессознательном состоянии, как в прошлый раз, кши? — вставил реплику Хоран.

— Нет, я не то имела в виду! Но ведь обычно Нареченный с Ниуру…

— Филайла, где там Ниуру? — крикнула Амарантэ в лагерь.

— Отрубилась. Где-то достала выпивку… — откликнулась принцесса. — Я уже устала слушать ее россказни про подвиги в поселении Красных эльфов…

— Хорошо. Отнесите ее в повозку и хорошеньку укутайте. Пусть поспит, — дала она команду слугам.

— Сделаем…

— Ты все это спланировала? — восхищенно проговорил Хоран. — Страшная ты эльфийка, Амарантэ!

— Эльфы знают, что такое благодарность, — улыбнулась сестрица удовлетворенно. — Не переживай, Ульдантэ. Я уверена, Хоран будет с тобой максимально нежен и корректен.

Сомнения Ульдантэ таяли с каждой секундой. Да, она не хотела идти на поводу Лунной природы. Тогда бы она ничем не отличалась от продажных Лунных эльфиек в публичных домах. Но они действительно многим обязаны Хорану. Ведь только Ульдантэ может его по-особому отблагодарить… Она должна переступить через свои принципы. Сестрица на нее рассчитывает…

— Я сделаю это! В благодарность за помощь Лунным эльфам! — поднялась она с камня решительно.

— Не упускай момент, Хоран, — добавила Амарантэ.

— Непременно! Спасибо большое за помощь!

— Всегда пожалуйста! Наш уговор в силе.

Не успела Ульдантэ опомниться, как Хоран увлек ее в хозяйский фургон и захлопнул дверь. Они остались наедине. Только она и Нареченный. Кайя все еще довлела над разумом. Последние барьеры пали, и Ульдантэ открылась навстречу своей природе. Как и многие, она тоже не была против близости, желала получить удовольствие. Амарантэ все-таки удалось сломить ее сопротивление.

Ульдантэ перестала сдерживаться и набросилась на Нареченного, будто разъяренная саламандра, распространяя вокруг себя мощные магические эманации. Она хотела его, и это было взаимно. И в эту ночь ей было безразлично, что перед ней простой человек, а не благородный эльф. В эту ночь она получила то, что являлось ее по праву Запечатления — любовь своего Нареченного.

Сознание ее немного помутилось, но в целом рассудок она не теряла. Только иногда на время разум сдавал, когда она катилась на гребне удовольствия.

Хоран был опытнее Ульдантэ и знал много интересных приемов в постели. Впрочем, Лунная Воительница была значительно сильнее, ну а Кайя придавала ей небывалый энтузиазм. Так что и Ульдантэ сумела удивить своего Нареченного. Она возносилась ввысь на приливах эйфории и неспешно планировала в облаках восторга, скатывалась по горам наслаждения и купалась в лучах ликования.

Во время очередного извержения мощная волна удовольствия прокатилась по дрожащему телу Лунной эльфийки. Она сжала ладонь Нареченного со всей силы, после чего опала на кровать в изнеможении. Слишком много эмоций для одной ночи. Это было время, полное запретных наслаждений, но, пожалуй,