Ловкач - Ник Перумов
Я же уселся поближе к единственному окошку дворницкой — сквозь покрытое пылью стекло едва пробивалось даже яркое июньское солнце. Книга лежала у меня на коленях, переплёт в ладони звенел, словно от нетерпения. Звон этот нам ни к чему, так что я напряг ладонь и аккуратно экранировал книгу. Открыл, пролистнул несколько страниц — их покрывала настоящая паутина знаков и линий, так плотно прилегавших друг к другу, что практически не оставалось пустого места. Неудивительно, что это никто не смог дешифровать.
Диаграммы были безумно детальны. Круги, пересекающиеся треугольники, квадраты, ряды точек, тончайшие штрихи, будто чья-то рука и впрямь старалась заполнить страницу всю целиком. Между рисунками, тоже спиралью или кругом, записаны были короткие пометки, команды, указания: «узел тут», «нить — стальная», «узел второй — фиксирует плотность», «не забывать код повиновения». Я читал всё это, осознавая, что схемы эти не для ритуальных обрядов и не для изложения тайных доктрин. Это рабочие чертежи, это схемы создания конструктов из элементов Астрала.
Мои Скакун Логоса, Пожиратель Сигнатур, Арбитр Излома — все были такими вот боевыми конструктами, созданными из разных элементов тонкого мира.
Я узнавал принципы. Те же самые правила, что и в боевых конструктах Лигуора — только переписанные и сведённые вместе, без всяких ссылок на великую сущность. Взяли элемент из Верхнего Астрала — «световой кокон»; добавили плоть Срединного — «стеклянное волокно»; связали мощным узлом из Глубокого, к которому привязывается код подчинения — и получают существо-инструмент: вот движущая сила, вот несущая оболочка-скелет, боевые органы, управляющая команда. Каждое кольцо схемы соответствовало уровню астрального слоя; каждый знак — команда для «тела».
Я вспомнил, как это делал раньше, в ночь штурма безымянного города: мы вырезали контуры боевых конструктов прямо из тела Астрала, формировали нужные нам оболочки, наполняли их яростью и силой; и тогда вражеские бастионы рушились, а защитные руны на барельефах пылали, словно солома. И последние защитники — девушка в рунной рубахе и у ног её раненый молодой маг — уже могли лишь геройски умереть.
Умереть, но не остановить нас.
Тогда всё казалось легко и просто. Конструкт — он конструкт и есть. Есть несущая рама, есть узел связи, есть движущая сила и есть орган моего контроля. Машина. Наподобие тех, что в примитивных мирах использовались при осаде городов. Сложнее, конечно, но принципиально — всё то же самое.
Эти же конструкты были куда сложнее. Самообучающиеся, они способны были не просто развеивать вражеские ментальные команды. Не только расстраивать чужие мысли, ломать выстроенные образы. Они могли анализировать оружие противника, предвидеть его действия и даже на ходу перестраивать самих себя.
Некоторые страницы показывали готовые «шаблоны»: «Птица-проводник» — легкий скорый дрон из света и пустоты, «Щит-страж» — кольцо из сияющего пространства Астрала, соответствующим образом перестроенного; «Глотатель» — гибрид змея и пробивающей слои реальности воронки, способный втянуть в себя чужое восприятие, то есть обмануть разом все органы чувств врага. Подписи мелкие, но чёткие: сколько «нитей» требуется, какой «код» блокирует обратную связь, где ставить «исток», чтобы конструкта нельзя было перенастроить или перехватить управление им. Это было не просто знание — это была методика создания живого оружия.
И куда более сложного, чем использовавшееся мной раньше. Крылась за всем этим какая-то идея, смутная, ускользающая…
Я задержался на одной таблице дольше. Там была схема, на первый взгляд простая: трёхкольцевой узел, центр — маленький ромб — и стрелы, указывающие на направление «тока». Подпись: «использовать лишь с внешней подпиткой ≥ ⅗ узлов; временные коды не держат более суток. Живая основа класса 1 и 2».
Ого! «Живая основа»!
Вот оно — использование живых существ как основы для боевого конструкта. «Можно взять существо Верхнего как оболочку, слить с живой основой класса 1, но помнить — дух живого должен быть запечатан девятью печатями; иначе он уйдёт в безумие».
То есть автор знал, что можно ничего не измысливать, а использовать уже имеющиеся живые формы. И это, по мнению заполнявшего страницы книги диаграммами, имеет существенные преимущества.
Правда, самому живому существу, послужившему основой, при этом не поздоровится, но кого это волнует, не так ли?.. Люди растят домашний скот, кормят его и заботятся о нём, чтобы в один прекрасный день, когда это будет нужно людям, а не корове или барашку, просто его зарезать.
Взгляд мой бежал по сплетающимся в сложный узор символам.
«Преимущества — живая нервная система конструкта позволяет менять поведение „на ходу“. Против жёстко закодированной астральной „машины“ это решающее преимущество: такой конструкт учится буквально на поле боя и отходит от предсказуемых алгоритмов. Обладает повышенной стойкостью против ментальных ударов. Живая материя может поддерживать короткие операции „на собственных ресурсах“, внешняя подпитка нужна реже и в меньших объёмах, чем для большого астрального голема…»
И так далее и тому подобное.
Тот, кто писал это, был знатоком своего дела.
И чем глубже я погружался в эту книгу, тем крепче убеждался — это не просто сборник чертежей и диаграмм. Это детальное руководство, как строить настоящую армию на принципах, отличных от тех, коими руководствовались мы, когда служили Лигуору.
И армия эта нужна была для одной-единственной цели.
Противостоять Лигуору.
Я сидел с книгой на коленях дольше, чем следовало. Вопросов, увы, и теперь оказалось куда больше, чем ответов.
Что это вообще за текст, кто и зачем положил этот дневник туда? Кто написал фразу моим почерком? Я сам? Я сам измыслил все эти схемы, и все идеи тут — мои? Или…?
Думай, Ловкач, думай.
Итак, у меня в руках сборник схем и чертежей, который можно было озаглавить так: «Как, невзирая на цену, построить армию, превосходящую рати Лигуора».
Значит, это дело рук тех, кто боролся против него, против меня в том числе?..
Правда, у того города, штурм которого я то и дело вспоминал, ничего подобного не нашлось. Имело место раньше? — возможно, я ведь не помню.
Я вновь взглянул на спиральную надпись в самом начале. Содержимое сейчас не важно. Я вглядывался в мельчайшие черточки, скользил взглядом по росчеркам, стараясь отрешиться от всего, не думать, не пытаться вспомнить. Это бесполезно. Самое главное — я писал это или
