Кукла 2 - Мир
— Думаю, — продолжил я, выползая из кустов, и подавая сестре руку, чтобы помочь ей тоже выйти, и отряхивая её от листвы, пока она стрясала листики с меня, — что нам надо будет заняться прыжками с высоты в нашем… измерении. Хаос! Опять этот броневик! — заметил я черную машину, едущею теперь уже в другую сторону!
Или другой? У этого есть номер! В любом случае — в кусты! И вновь ждать, сверкая глазами оттуда.
Но на этот раз все не закончилось так просто. «Бронивечок» остановился совсем рядом с местом, где мы засели, припарковавшись у тротуара, меньше чем в десяти метрах от нашего куста. Из бронивечка вышли люди, трое, не отец и его товарищи, и направились… к лотку с мороженным! Где мы были совсем недавно, покупая сладость, и от которого не успели достаточно далеко отойти.
Люди «в одинаковых ботинках», подошли к лотку, и тупо купили в нем пару пачек мороженного. А ведь ботинки у них реально одинаковые! Даже по размеру близки! Да и не только они, такие, но и вся одежда тоже, и даже причёски, что в сочетании с одинаковым цветом волос, делает их всех трудно отличимых друг от друга и словно «клонами» друг друга!
И эти… «близнецы в одинаковой одежде», стали его кушать мороженки… стоя прямо у лотка, словно так и надо. И они, пока ели, о чем-то болтали меж собой и с продавцом, от чего последний был явно не очень рад такому общению с «мафиози», но деваться ему было некуда, и общался, даже толком не кривясь.
Потом эти трое отправились к машине, прихватив с собой еще пачку мороженного, для кого-то внутри. И в миг, когда они садились в машину, рассаживаясь по своим местам, я успел заметить четвертого человека, сидящего внутри черного автомобиля, увлеченно разговаривающего с кем-то по телефону — отца. И кажется, отец тоже успел заметить глаза из куста, усиленно пялящиеся на него, но не обратил внимания. Люди погрузились, машина уехала.
— Ты тоже видела, что я видел? — поинтересовался я у сестры.
— Ага, взрослые дядьки жрали мороженное! — улыбнулась сестра — Совсем как мы!
— Ага. — покивал я, не став говорить ей, что видел там еще и отца, которому тоже достанется мороженка от заботливых коллег.
Людей, которых мы не знаем, и не тех, что были с ним в прошлый раз.
Глава 20
Экзамен
— Интересно, почему они не пришли? — поинтересовался Даринг у своей боевой подруги. — Те, дети…
Сам он даже не представлял «почему», хоть и имел целую тучу версий. От вполне логичных — туча народу, ажиотаж, толкучка, пресса, не желание светится перед камерами, становясь звездами шоу и интернета. До различных полубредовых — они уже передумали быть охотниками, им стало скучно, разочаровались в ассоциации, и вообще — мамка запретила выходить из дому.
И хоть последние варианты и могли бы показаться вполне нормальными, если речь шла о нормальных детях, но те двое… нормальными точно небыли. А потому у Даринга как-то даже в голове не укладывалось, что какая-то «мамка» может им что-то запретить. Что они могут передумать, и просто забыть, что им вдруг разонравилась ассоциация, где они, «так классно потусили», потыкав копьями в пару высококлассных охранников и высокопоставленных чиновников полицейского министерства.
А ведь та жирная баба из департамента, это дело действительно так просто не оставила! И уже состряпала целую пачку дел на этих двоих, начиная от банального перехода дороги на красный свет и в неположенном месте, и заканчивая парочкой покушений! Вон, уже и какое-то избиение в отдаленном рабочем районе повесила на этих детей!
Причем, избиение толпы других детей, что были явно вооружены, кинулись сами с палками и чем-то еще, и вообще — были несколько под шофе, и явно непростого пива. Причем, доказательств этого всего, участия во всех этих делах-преступлениях этих «деток охотников», как правило, нет никаких! Даже тянутых зауши.
В случае с избиениями — путанные показания, что были дети, и было двое. Может и еще что есть, но до ушей Даринга эта информация не дошла. И так ему пришлось поднапрячься, чтобы хоть что-то узнать, итак, эта тема его коснулась только от того, что толстуха в выходной день, с утра пораньше, начала сама же раздувать эту новость, желая опозорить деток, еще даже да того, как те стали охотниками официально. Обозвала их монстрами прилюдно, а со стороны ассоциации не последовало никакой реакции — дети еще не её часть, чтобы их защищать.
В других же ситуациях, в других случаях-делах, сторона обвинения имеет ничуть не более весомые доказательства, чем эти слова мутных свидетелей-потерпевших. В одном случае — запись с камеры, где какие-то детки перебегают дорогу, и при этом вообще четко видно, что не эти «дети охотники», а просто какие-то иные малявки, в похожей одежде — в школьной форме! И таких в городе сотни.
В другом — мелкая кража, и отпечатки пальцев детей, вот только ни у полиции, ни у охотников нет отпечатков пальцев этих детей! О том, что их стоило бы снять хотя бы с ручки двери, за которую дети хватались, подумали запоздало, слишком поздно, что бы это реально было сделать — ручку хватали все кому не лень и затерли все до ужаса, надежно перекрыв детские отпечатки своими пальчиками.
Да и не всегда возможно это, снимать отпечатки пальцев сильных одаренных. Другое дело слепок ары магии охотника! Он как отпечаток пальца и сетчатка глаза в одном флаконе! Надежный способ идентификации, и у ассоциации уже есть примерный слепок ауры детей, но она пока что держит его при себе, не желая делится подобной информацией ни с кем. В конце концов, дело охотников — это дело охотников! А пусть дети еще пока не члены их организации, но в тоже время — они точно охотники!
Саманта же, в отличии от Даренга, располагала несколько иной информацией, и думала несколько в ином ключе, чем он. Например, она легко могла представить, что этих детей заперли дома за побег родители, что они послушные паиньки-заиньки в их глаза, и вообще усипуськи, маси-маськи, а не
