Корпорация Vallen'ok 2 - Сергей Измайлов
Таймер всё также неумолимо отсчитывал время, но все глаза были прикованы к экранам: к карте пробки на мосту Камия, к бешеному потоку соцсетей под хештегом СпасиЛепесткиСакуры, и главное — к прямому стриму госпожи Танаки, которая решила тоже присоединиться к нашему «мероприятию». Она больше не плакала. Она горела. Ее голос, усиленный динамиками, вибрировал в груди у каждого:
— Вижу вас, мои герои! Вижу ваши сообщения! Вы — спасители праздника! Вы — наша надежда! Площадь Омия ждет героев! Каждый, кто прикоснется к сумке с лепестками — получит кусочек «Мечты» и вечную благодарность «Сакура-но Юмэ»!"
На экране возник стрим с камеры беспилотника, зависшего над нашим грузовиком. Было видно, как курьер «Демаекан» в ярко-зеленой куртке, словно подхваченный невидимой волной, нырнул на своем мопеде в узкую брешь между окаменевшей фурой и бетонным отбойником. Его лицо было искажено не жадностью, а чистым азартом победителя. Он рванул к синему грузовику Vallen, который теперь казался крепостью, которую нужно штурмовать.
Водитель грузовика Vallen, получив по рации четкий приказ от нас, высунулся из кузова. В его руках было две сумки-холодильника, он уже ждал парней, спешащих за ними.
Этот курьер подскочил к нему. Слов мы, естественно, не слышали, зато четко различили жест виктори на камеру. Водитель протянул ему обе, что-то параллельно рассказывая. Юноша бережно уложил одну сумку в специальное крепление на багажнике, а вторую прижал к груди и помчался в направлении парка.
В течении двух минут оставшиеся посылки были разобраны курьерами разных служб. Первый пункт операции по спасению удался. Один из свидетелей с места событий сообщал в группе, что водителей мопедов дружно подбадривала вся пробка.
То, что минуту назад было тихой площадью с фонтаном на входе в парк, превратилось в эпицентр народного восстания против времени. Сотни людей: подростки на велосипедах, крутящие на месте, офисные работники, сбежавшие с перекура, даже дети, кричащие: «Мы тоже хотим помочь!» Воздух гудел от криков: «Они едут!».
Самый первый курьер в зеленом ворвался на площадь, как торнадо. Двое подростков с велосипедами подлетели к нему, буквально вырвали посылки из рук и помчались в сторону кондитерской. На экране было видно, как пешеходы формировали живой коридор. Никто не остался равнодушным к моей затее.
Постепенно все контейнеры с лепестками были переправлены через парк, каждый хотел приобщиться к нашему великому делу. В чате, в группах, даже в стриме от Танака-сан — везде царило оживление. Лица людей сияющие, решительные, объединенные одной целью, смеющиеся, кто-то даже плакал. Даже здесь, по другую сторону камеры нас накрыла волна всеобщей эйфории и радости победы.
Это было не просто перемещение груза. Это было сердце жителей Осаки, бьющиеся в унисон ради этого маленького чуда.
После напряженной тишины в отделе произошел взрыв аплодисментов. Даже самые занятые и циничные логисты не могли оторвать глаз от экрана, их рты были открыты в немом восторге.
Рю стоял, прислонившись к стене, а его лицо было пепельно-серым. Он смотрел не на карту, и не на таймер, на котором была ещё уйма времени, а на лица.
На лицо девушки на сигвее, мчащей через парк, прижимая контейнер с лепестками к груди, будто родного ребенка. Лицо пожилого мужчины, что выжимал из велосипеда, да и из себя все соки, только чтобы посылка была доставлена.
Его собственный план с вертолетом службы спасения казался теперь не просто глупым, а кощунственным. Он пытался проломить проблему, я же растворил ее в море человеческого тепла.
Стрим с самой кондитерской будто завис, так замерли все сотрудники «Сакура-но Юмэ». Сама хозяйка, Танака-сан, сжимала фартук рукой так, что были заметны побелевшие костяшки. За ней были видны ряды безупречных, но «голых» тортов. Сотни откликнувшихся затаили дыхание, и только далекий гул площади доносился с улицы.
Один из велосипедистов прорвался к магазинчику первым, спрыгнул на ходу, и вбежал в распахнутую дверь кондитерской, протягивая контейнер, как олимпийский факел. Он не смог произнести не слова, только тяжело дышал. Команда кондитеров бросилась к нему, но Танака остановила их жестом. Она сама взяла контейнер, ее руки дрожали.
Госпожа Танака ставила полученные посылки на стол. Ее движения были медленными, почти ритуальными. Она открыла первый бокс и достала щипцами идеальные, хрустально-розовые лепестки «Ёсино», сияющие, как только что сорванные. Слезы брызнули из ее глаз. Она не смогла сдержать рыдания. Она поднесла горсть лепестков к камере — они переливались в на свету, такие влажные и будто живые.
— Они прекрасны, — её голос, прерывающийся от слёз, громом грянул в эфире. — Спасибо, спасибо вам всем. Мои герои! Мои спасители!
Она посыпала первый торт «Мечта» щедрой горстью лепестков. Розовая волна накрыла белоснежную глазурь — финальный штрих, символ победы. Команда кондитеров разрыдалась, обнимаясь. Толпа на площади, увидев это по стриму на экране микроавтобуса, взорвалась таким ревом восторга, что, пожалуй, задрожали стекла в округе. Хэштег #СпасиЛепесткиСакуры превратился в розовое цунами благодарности и ликования.
Рю резко повернулся, он стоял не у окна, а посреди зала, спиной к экрану с ликующими героями. Его плечи были по-прежнему широки, но напряжение в них сменилось странной, сосредоточенной тяжестью. Лицо было бледным, но не разбитым. Глаза, обычно метавшие молнии, теперь были глубокими, как омуты, в которых бушевала и оседала буря мыслей. Он смотрел не в пустоту, но прямо на меня. В его взгляде не было ни злобы, ни зависти, только шок, глубочайшее потрясение. Но не унижение, скорее осознание.
Накамора прошел через зал, где коллеги, застигнутые врасплох его видом, инстинктивно отшатнулись. Голос, когда он заговорил, был хриплым, чужим, лишенным всей былой огненной энергии:
— Канэко-сан. — Он сделал паузу, сглотнув ком. — Черный кофе без сахара, верно?
Это был не вопрос, не предложение. Это была капитуляция, белый флаг, признание поражения на поле боя, где он считал себя непобедимым.
Глава 23
В квартире резко стало туманно от пыли, поднятой мной. Пыль, древняя и всепроникающая, кружила в лучах света, забираясь в носоглотку и заставляя сдерживать чихание.
Картонная коробка у моих ног зияла пустотой, и это было как насмешка над масштабами поставленной самим собой задачи. Меня ждало новое уютное жильё в
