Алхимик Империи 2 - Виктор Ступников
— А больше детей у него уже и быть не могло, — пробормотал отец сквозь зубы. — Вот и решил уйти на покой. Я тоже был на него обижен, но долгие годы был готов принять и простить… Но он ни разу даже не попытался нас навестить как подобает. Совсем отвернулся, корнями прирос к своей новой жизни, без нас!
— Теперь слушай внимательно, Лёша, — отец резко повернулся ко мне, глаза его сверкнули. — Если этот старый хрыч вдруг узнает, что у нас всё снова налаживается, и вздумает вернуться… Если решит признать тебя, наконец, достойным его чёртовых ожиданий — так вот, знай: я его не пущу. Ни за что. Пока я жив — он отдельно, а мы отдельно. И точка.
— Ваня, — мать подняла ладони, пытаясь его остановить. — Не при Лёше. Всё же речь идёт о его деде…
— Нет у него никакого деда! — отмахнулся отец, уже тише, но всё ещё с явным раздражением. — Пусть Владимир зовёт его своим внуком, а мой старик давно утратил на это всякое право!
Обратившись к памяти Алексея, я и впрямь не нашёл почти никаких упоминаний о деде и бабушке со стороны отца. Мироновы, наоборот, регулярно навещали нашу семью по праздникам, и отношения у родителей с ними были тёплыми, хотя и не настолько, как у нас с Полиной.
А вот Василий… За все восемнадцать лет он появлялся от силы несколько раз. Настолько редко, что я и точное количество визитов вспомнить не смог. Каждый раз он задерживался не дольше пары суток, да и ночевать у нас в поместье не считал нужным — предпочитал гостиницы. Словно чужой человек. Относился с предельным пренебрежением, будто к посторонним. А после череды коротких проверок внука и вовсе перестал приезжать. Исчез из жизни семьи Быстровых окончательно.
Насколько я понял из обрывков памяти, жил он где-то в столице. От рода отказался, но навыков алхимика не потерял. Там он был вполне успешен, и вполне смог сойти за одного из профессоров в столичной Академии. Подробностей об этом, впрочем, в памяти не осталось.
— Давайте не будем о грустном, — спокойно сказал я. — Как ты и сказал, отец: Василий отдельно, а мы отдельно. Так что забудем о нём. Хотя бы до тех пор, пока он сам не решит вспомнить о нас. А уж если дойдёт до этого — будем решать вопросы по мере поступления.
— Дело говоришь, сын, — кивнул отец, выдыхая и постепенно успокаиваясь. — Извини за эту вспышку. И ты, дорогая, тоже прости. Не могу я спокойно на эту тему говорить… Одно только упоминание моего отца выводит меня из себя. Ведь он и сам не сделал ничего, чтобы помочь мне стать лучше. А я… я и сам хорош. Довёл себя до такого состояния. И эту вину с себя не снимаю. Но будь он рядом, может, я бы смог взять себя в руки раньше. Гораздо раньше.
Он тяжело опустился на спинку кресла и глянул на мать.
— Но сейчас я смог взять себя в руки — только благодаря помощи Лёши и твоей поддержке, дорогая, — он покачал головой. — И я надеюсь, что лучше поздно, чем никогда. И что для меня ещё не поздно…
— Всё, Ваня, — мягко прервала мать, приобняв его. — Поговорили и хватит. У нас много дел. И на сегодня, и на ближайшие дни. Не хочу откладывать начало работы. Мы и так уже засиделись.
— Верно, — натянуто улыбнулся отец. — Да и у Лёши наверняка задач хватает. Не будем его задерживать.
Я молча кивнул. Меньше всего мне сейчас были нужны старые семейные драмы: у меня своих задач хватало. Род надо возрождать не разговорами о прошлом, а делами. И если когда-нибудь Василий решит объявиться — что ж, у меня к тому времени найдётся достаточно аргументов, чтобы поставить точку в этом вопросе.
Позицию отца я вполне разделял, хотя и не собирался так сразу рубить с плеча. Нужно было сначала услышать от деда и его аргументы в свою защиту, какими бы они ни были. Но то, что в жизни нашей семьи он просто отсутствовал — бесспорно факт.
— Сынок, если тебе по пути, не подвезёшь меня до лаборатории? — повернулась ко мне матушка. — Хочу заранее обо всём договориться с Валентином Семёновичем. Да и повидать лично твою так называемую «правую руку» тоже хочется.
— Конечно. Я как раз туда собирался, — кивнул я. — Нужно подготовиться к завтрашнему дню, я собираюсь плотно взяться за посещение Разломов.
— Будь осторожен там, сын, — кивнул мне отец. — А я пока займусь делами. Первым делом договорюсь о комнате для твоей Софии.
Попрощавшись с отцом я попросил матушку немного подождать, и вышел из номера. После чего по-быстрому заскочил к себе, привёл себя в порядок, принял душ. А затем уже вместе с ней спустился на парковку и выехал в сторону лабораторного комплекса.
По пути созвонился с заведующим и обрисовал ситуацию. Как и ожидалось, Валентин Семёнович был только рад новым рабочим рукам и без проблем согласился принять помощь от жены главы рода. Так что по прибытию он уже ждал нас на выходе. Передав матушку ему и попрощавшись, позволив ей самой разобраться во всём, я сразу направился наверх.
На третьем этаже в главной лаборатории уже во всю хлопотала Полина. Она по мере сил оказывала поддержку работникам лаборатории, занималась организацией процессов и параллельно повышала квалификацию — как свою, так и сотрудников, через взаимный обмен опытом.
Поприветствовав сестрёнку лёгким кивком, я занял одно из свободных мест и приступил к работе. Мне не требовались артефактные установки, хватало и обычного лабораторного стола со всем необходимым набором инструментов и реагентов.
Наконец-то настал момент, когда я мог заняться зельем стазиса. А вернее, его усиленной версией — раз уж сейчас позволяло и оборудование, и запасы маны.
Обычную версию я планировал приготовить ещё до начала сезона разломов, но обстоятельства позволили сложились, так, как сложились. На этот же раз я решил не повторять прошлых ошибок и сначала проверил качество всех реагентов при
