Одинаковые. Том 5. Атлантида - Сергей Насоновский

Да еще и вопросов по кубу куча. Мы ведь так пока ни на шаг и не приблизились к разгадке его тайны. Но Ростовцев практически пропадает в лаборатории в Кронштадте, изучая его. Регулярно сообщает что и как движется, но заметными успехами похвастаться не может.

Вот так вот гонялись мы за этой хреновиной по всему земному шару, рисковали жизнью даже своих людей теряли, а тайна как была, так и осталась, лишь немного изменив форму. Раньше были непонятные диски, а теперь это непонятный куб. Что лучше одному богу известно

«Ну да ладно! Ростовцев профессионал! Он точно что-нибудь да накопает. Уж в этом я уверен.» — подумалось мне.

— Егор Кузьмич! Вы сегодня что, сварить нас с братьями решили? — спросил я, заходя в парилку.

— Илюша! Давай не гунди! Вон на полог залазь. Сейчас веником будем из тебя дурь выколачивать. Бери пример с Лехи и Никиты! Сидят уже как курицы на жёрдочке! — заржал Кузьмич.

Этот его юмор, который остался еще с солдатских времен, порой не вписывается в образ Кулагина. Теперь он как никак фигура довольно известная в среде промышленников. Да и сам многого нахватался. Уже и в механизмах начинает разбираться, которые его завод выпускает.

— Тебя Кузьмич, Расторгуев Олег Хвалил. А-а-а потише!

— Давай все разговоры потом, лучше прикройся, а то сварятся твои бубенцы! — опять заржал Кулагин, работая двумя дубовыми вениками.

Температура в бане сегодня была явно выше 100 градусов по Цельсию. «Ох уж и протопили, старики—разбойники» — подумал я.

— Чего говоришь Расторгуев там вякает? — еще раз приложился, теперь уже по спине экзекутор. — Никита чего расселся, видишь брату пара не хватает. Вон ковшик, а камни плесни! Да не жалей, не барышни чай тут собрались, а братья Горские!

Когда брат плеснул почти литры воды с какие-то травяным настоем на камни, раздалось шипение и всю вокруг заволокло паром. Даже друг друга было не разглядеть.

— Ты кузьмич садист! Тебе об этом никто не говорил? — спросил я его.

Тот промолчал, лишь хохотнув слегка, и опят пошел работать таким себе русским вентилятором, призванным не охлаждать, а разгонять вениками пар.

— Расторгуев говорит, что ты несколько дельных предложений внес в конструкцию «Захара».

— Ну было дело, ну да к сколько мы с вами уже вместе. По чуть-чуть там да сям нахватался разного, вот и приходят идеи в голову как можно что улучшить. Вот я и говорю Олегу с Анисимом, делайте фургоны, как мы с вами делали, когда из Забайкалья в столицу ехали. Эх! Давно же это было. Вона вы уже как вымахали, а тогда считай только 7 годков исполнилось. Я часто вспоминаю ту нашу дорогу, и знаете, было в ней что-то такое… Не могу даже объяснить. Родное что ли, простое. Сейчас этого сильно не хватает. Да и вы тогда были считай сопляками еще.

— Да уж сопляки. Помнишь ведь сам через что пройти пришлось на той дороге. А ты я смотрю сентиментальным стал, а старость лет А-а-а! Хватит уже!

— Давай вылазь с полки, Лехина очередь теперь. Сегодня я вас всех пропарю хорошенько!

Вот так мы, разгоряченные, и вывалились из бани. Хотелось хотя бы сегодня немного прийти в себя. Мама позвала нас к ужину, и мы всей дружной семьей устроились за столом. Пришел Иосиф с Машкой и со своими детьми, дом наполнился детскими криками и смехом. Было хорошо и легко.

— Давно мы так не отдыхали, — сказал Никита, глядя на Кузьмича. — Ты, конечно, сегодня дал жару! — добавил я.

— Это точно, — поддержал его Леха, хлебая наваристый мамин борщ с пампушками.

— А я сегодня еще кое-что особенное приготовила, — улыбнулась Нгуен Тхимай, которая тоже зашла к нам на ужин. — Давайте, отдыхайте уже от своих дел.

Анисим с матушкой сидели за столом. Было видно, что ему не терпелось поговорить про завод — он так вжился в новую роль, что стал совершенно не похож на кузнеца, которого мы спасли от хунхузов. Глядя на маму, я был очень рад, что после бати ей попался такой человек. У них все было хорошо. Мы смеялись, вспоминали Забайкалье и плов, который готовили возле нашей избы. Дед, который сильно сдал, за последнее время тоже был здесь. Он больше всех скучал по родным краям, и всегда с теплотой о них вспоминал.

— Из Прилукской периодически доходят весточки. Производство фургонов, которое я оставил в надежных руках, процветает. Мастерская вполне себе работает, заказов хватает, и она стала практически центром притяжения станицы Прилукской. Количество работников уже что-то около 50 человек, и от заказчиков отбоя нет. Вот так вот, сколько лет уже прошло, а они все крутятся, — с гордостью закончил он, поднимая указательный палец вверх. — Теперь просят помочь, хотят перейти на новый уровень…

— Какой новый уровень? — хохотнул Кузьмич — летающие самовары хотят делать?

— Да брось ты ерничать! Машины хотят они делать. Мы же туда несколько Захаров отправили. Вот они и просят присылать им двигатели, да еще некоторые узлы, что там будет нелегко повторить. А кузов, раму, да и все наполнение, сами хотят делать там на месте. Я уже вызвал самых толковых специалистов из Прилукской, — вставил Анисим. — Тех мальчишек, которых я привлекал к работам много лет назад. Они выросли в неплохих мастеров, и теперь я хочу их понатаскать на нашем заводе. Вот жду, четыре будущих инженера должны скоро приехать!

— А что, производство таких нужных машин в том глухом углу не помешает, — одобрил я. — Ты еще подумай, Анисим. Там проходимость хорошая нужна будет для «Захаров», может, какие-нибудь улучшения стоит привнести в конструкцию?

— Да мы об этом уже думали, — кивнул Анисим, глядя на меня. — с Олегом Расторгуевым все решили. Не буду сейчас за столом подробно рассказывать! — добавил он после того, как матушка ткнула его локтем в бог, давая понять, что хорош опять болтать о работе.

— Как там Гудков наш поживает? — уточнил я.

— Работает. Парни Андрея Михайловского с него не слезают, так что можешь быть спокоен. Не должен он больше такой фортель выкинуть, как в прошлый раз. В целом то