Василий Кошанский. Здравствуй, мир! - Фохт
Пусть мой родственник обладал весьма слабым даром, но за десять лет в армии, даже без участия в войне, отточил навыки боя до автоматизма. Артефакт, болтающийся в виде браслета на лапе, прилично подпитывал его резерв. Особое разрешение на пользование артефактами нужно было только тем, кто не владел собственной магией. Все аттестованные маги могли приобретать любые артефакты и накопители силы, лишь бы хватило денег.
Я недооценил умения Акакия. И, привыкнув к весьма стеснённому финансовому положению Фомы, никто из нас даже не задумался о том, что противник воспользуется дополнительной мощью артефакта. Мне пришлось всецело сосредоточиться на защите. И то под натиском фаерболов, которые сыпались на меня дождём, я медленно отступал к трясине, радуя Леночку. Она восторженно хлопала в ладоши и кричала:
— Давайте, Акакий Фомич! Вы победите! Вы истинный княжич, а не куцехвостый!
Мои болельщики злобно шипели на неё, но барышня не была готова умерить свой пыл.
Мне нужна была передышка, но я не мог отвлечься даже на секунду, чтоб сунуть лапу в карман и активировать гаситель. Я с трудом сдерживал атаку, моя защита слабела. Фиолетовые язычки пламени уже еле-еле уничтожали фаерболы Акакия, некоторые шары стекали по воздушному щиту вниз и гасли в болотной жиже.
«Нет, надо что-то делать!» — мелькнула в голове, когда под моими сапогами чавкнула трясина. Как назло, я не ощущал ни малейшей подсказки ни от одной из частей нашей личности. Ладно, Василий Матвеевич… но Мурлынов-то не был новичком в дуэлях!
Моё положение становилось все отчаяннее. Пусть тёмный огонь был уникален, но не знавших канцлера лично младших офицеров Хомячинского гарнизона необычный цвет не испугал, а только удивил.
Один из шаров Акакия чуть не обжёг мне ухо. Я неловко шагнул в сторону и по колено провалился в вонючую лужу. Противник и его команда радостно загоготали.
— Я придумал прекрасную эпитафию Василию, — громко объявил Акакий, — жил отшельником, сдох в болоте. Без хвоста счастья нет.
Леночка зашлась своим фирменным кваканьем. В этот миг нас на секунду накрыло леденящим холодом, мой голубоватый щит исчез, но иссякли и фаерболы Акакия.
Сработал гаситель. Но как?! Я же так и не сумел до него дотянуться! Быстро сунул лапу в карман. Да, гаситель был там, но включён он не был.
Морды чужой команды были в одинаковом недоумении. Да и не было у них необходимости активировать гаситель.
Я растерялся на секунду. Здесь не было никого, кто бы присутствовал на моей недавней аттестации. Но ведь на Династической комиссии я сумел запустить фаербол! О да! Я собрал все свои силы, сконцентрировался на Акакии. Тот как раз повернулся ко мне спиной, советуясь с друзьями.
Юркий фиолетовый шарик был в два раза меньше обычного, но меня не подвёл. Акакий громко завизжал, когда загорелся кончик его хвоста. Я расплатился за обиду.
Эдик триумфально объявил окончание дуэли. И тут секунданты и друзья Фомича — всего шесть котов — как по команде навалились на моих друзей. Акакий выхватил из ножен свой кортик, бросился на меня.
— Всё равно ты сдохнешь в этом болоте! — зверски зарычал он. Мы покатились по кочкам и дурнопахнущей жиже. Василий Матвеевич физически был не слабее Акакия, но в драке совсем не опытен.
Однако когда острый металл впился мне в плечо, ладонь другой лапы вспыхнула фиолетовым и помимо моей воли отвесила Акакию смачные оплеухи, оставляя ожоги на паскудной морде.
Враг страшно закричал от боли, выронил кортик и схватился лапами за щёки. Не обращая внимания на его истошный вой, я метнулся в сторону, поднял один из наших шестов и бросился к секундантам, лупя врагов по спинам. Бедного Эдика уже почти скинули в трясину.
— Помогай, во славу Котью! — заорал я бывшему монаху, испуганно замершему на кочке неподалёку от островка.
Чижик пыхтел, но отбивался. Хотя его повалили на землю, он так успешно пинал всех задними лапами, что схватить его не получалось. Танечка помогала, кидаясь в недругов комьями грязи. Леночка же, наоборот, отошла подальше, подобрав юбки, чтоб не заляпаться.
Сусанин при помощи шеста помог вылезти на сушу Эдику.
Гадов было больше — шесть против нас четверых, не считая барышень, — но наши шесты оказались отличным оружием. Дворовые коты хорошо их заточили, и мы, словно копьями, оборонялись ими от врагов. Не знаю, кто бы в итоге победил, но вмешалась судьба в виде моего Верного. Вырвав уздечку из лап Лехи, он примчался на помощь своему хозяину. Ох, не дай вам Котоматерь оказаться пешим противником боевого железнорога. Он ка-ак попёр на негодяев, низко опустив голову! Куда там наши шесты!
Подлюки, как перепуганные лягушки, заскакали прочь по кочкам. Приятель Акакия — зимний погодник — заморозил для них тропинку через болото, когда они шли к месту встречи. Теперь лёд растаял, и вояки оказалась посреди трясины без шестов и магии.
Глава 21. Аки пчёлка
— Ну и пёс с ними! — злобно плюнул в их сторону Эдик. — Мы все сможем поклясться, что ничего запрещённого не применяли.
Брошенный друзьями Акакий все ещё сидел на земле и выл на одной ноте, растирая болотной водой обожжённые щеки.
— Дебил! — закричал я ему, заметив это. — Заражение будет. Тут же бактерий, как блох на нищем!
Про бактерий никто не понял. Я встряхнул Акакия за шкирку, хотел даже пожертвовать своим платком, чтоб вытереть ему морду, да тот был мокрый и грязный, как и мы сами.
Выгоревшими проплешинами бедняга напоминал теперь лекоя, странную породу, которую я видел на картинках в интернете ещё в прошлой жизни. Приятели Акакия переругивались где-то вдалеке, один из них увяз и требовал помощи. Леночка соляной статуей стояла на краю островка, придерживая подол юбки.
Надо было выбираться из болота. Мокрая одежда противно липла к меху; активизировалась мошкара, а на небе стали собираться тучи, обещая скорый дождь.
Проводник подал нам шесты. Я усадил Татьяну на Верного, который прекрасно чувствовал, куда можно наступать, а где трясина. Юная леди смотрела на меня, будто на божество.
Оставлять Леночку было не по-рыцарски, хоть помогать ей совсем не хотелось.
— Если желаете, пойдёмте с нами, — холодно предложил я ей, протягивая свой шест. Она недовольно кивнула, ожидая, что её тоже посадят на козла. «Мечтать не вредно!» Равнодушно сообщил, что все, кроме Татьяны, идут пешком.
Мы медленно двинулись в обратный путь. Жижа мерзко чавкала под лапами. Акакий, будто нарочно, не раз оступался, и его
