Корпорация Vallen'ok 2 - Сергей Измайлов
— Скажи, Момо, — разговаривал я с ней, собираясь на встречу. Новый костюм был для этого слишком вызывающ, но с джинсами и майкой мой портфель выглядел как седло на корове. Ну или магнит для граждан с пониженной социальной ответственностью. Остается надеяться, что мой «дядюшка» сдержит слово. — Вот как ты думаешь, сколько можно было купить печенек на эту сумму? Но ничего, малышка, если сегодня всё пойдет по плану, то за старушкой Сато будет присматривать её внучек, а мы сможем наконец-то переселиться в более комфортное жилье.
Путь к «храму золотого тельца» пролегал через еще сонные улицы Осаки. Туман цеплялся за крыши, солнце пробивалось робкими лучами. Сам игровой центр в этот час напоминал спящего хищника: неон горел вполнакала, мертвенно подсвечивая пыльные витрины с призами. Грохот автоматов отсутствовал — лишь редкие, одинокие щелчки кнопок где-то внутри, словно нервный тик. Воздух, обычно густой от табака, пота и отчаяния, сегодня был пропитан едким запахом хлорки, ну или чем-то жутко на неё похожим. Этот запах дисгармонировал с утренней свежестью, напоминая о другой, темной стороне этого места.
— Однако местные авгиевы конюшни чистят на славу после ночного разгула, — подумал я, поправляя лацкан пиджака.
Охранники у тяжелой двери с каменными лицами изваяний острова Пасхи узнали меня мгновенно. Ни слова, ни изменения в выражении, ничего. Один позволил себе лишь едва заметный кивок, второй — плавное движение руки, открыв дверь вглубь здания.
— Молчаливее могильщиков, — сказал про себя я, и сразу же добавил, — и почти также приветливы. Но, видимо, я расту, раз в этот раз меня даже не обыскали, как в прошлый. А ведь именно из-за этого я и попал в столь неудобную ситуацию, увидеть спор дяди с племянником. Да и сразу пустили в святая святых.
Длинный, слабо освещенный коридор с глухими дверями по бокам, стены из панелей темного дерева, на полу — плотный ковер, заглушающий шаги, и лишь один человек в самом конце. Крупный, а по местным меркам так вообще огромный, но стоило мне приблизиться, как он осторожно постучал в резную дверь, украшенную резным драконом.
— Можно, — изнутри раздался резкий голос, не терпящий возражений.
Дверь открылась, весь кабинет тонул в полумраке. Густой, сладковатый запах дорогой кубинской сигары висел в воздухе, смешиваясь с ароматом старого дерева и чего-то еще, тяжелого, но смутно знакомого. Огромный стол из черного, отполированного до зеркального блеска дерева стоял в центре, почти пустой. За ним, в высоком кресле, похожем на трон, сидел глава клана Мураками Риота. Он даже не поднял головы, когда я вошёл, изучая под светом настольной лампы с темно-зеленым абажуром какой-то одинокий лист бумаги. Тлеющая сигара лежала в массивной пепельнице из черного обсидиана. В дальнем углу комнаты, сливаясь с тенями, стоял человек. Не охранник, а самая настоящая статуя. Высокий, широкоплечий, в идеально сидящем темном костюме, лицо, что каменная маска. Взгляд, казалось, был устремлен в пустоту, но я почувствовал его на себе, как случайное мимолётное прикосновение холодного лезвия.
— Вылитая декорация для фильма про мафию, — подумал я, — вот только тут это всё взаправду.
Я сделал шаг вперед, держа в поле зрения бодигарда, не хватало мне еще оказаться уложенным на пол (в лучшем случае) не в меру ретивым охранником. Поклон, которым я приветствовал якудзу, был глубоким, но в меру, чтобы соблюсти традиции, но не уронить своё достоинство.
— Мураками-сама, — голос прозвучал непривычно громко для данной обстановки, хотя никто из присутствующих даже не шелохнулся, — Я пришел, чтобы закрыть свой долг. Полностью, как и было сказано, утром в субботу.
Глава клана медленно, словно бы с усилием поднял на меня глаза. Взгляд был тяжелым, но угрозы не ощущалось. Он скользнул по моему лицу, по костюму, задержался на мгновение на портфеле и произнес:
— Канэко-сан, пунктуальность редкое качество в наше время, — со стороны ни дать, ни взять милый дядюшка. — Как и ответственность. Особенно среди игроков.
В последних словах я отчетливо услышал лёгкий, но всё равно немного обидный укол, напоминание того, с чего всё началось.
Я поставил портфель на стол, щелкнул замками и перевернув, высыпал на стол всё его содержимое. Шесть пачек аккуратных, плотно упакованных банковским способом десятитысячных купюр занимали ничтожно мало места на столе. Красивого жеста не вышло.
— Надо было поменять номиналом поменьше, проскочила мысль, — и прийти с мешком. Или с чемоданом на колёсиках.
— Шесть миллионов йен, Мураками-сама, — произнес я уже вслух, — с учетом процентов, как и было оговорено.
Мураками Риота небрежным жестом сдвинул пачки в сторону. Ни смотреть, ни считать он их не стал, только еще внимательнее посмотрел на меня. Его взгляд скользил по моему лицу в надежде прочитать меня.
— Костюм, выдержка, держишь слово, не побоялся даже сам сюда вернуться, — его прищур усилился. — Совсем не похоже на того шалопая, что брал у меня в долг месяц назад. Ты изменился, очень сильно изменился, Джун. Как такое возможно?
— Мудрец учится на чужих ошибках, умный — на своих, — спокойно произнес я, — только дурак ни на чем не учится. Мой долг закрыт?
— Закрыт, — Мураками позволил себе легкий кивок и потянулся за сигарой. Он выдохнул струйку густого дыма, и его лицо на мгновение заволокло дымом. — Долг закрыт, ты свободен.
Я только хотел обернуться, чтобы выйти из кабинета, как услышал:
— Но если вдруг ты захочешь снова испытать свою судьбу, то наши двери всегда открыты, — он развел руками и продолжил. — Мы гостеприимны к азартным игрокам. А для тех, кто платит по счетам, у нас очень выгодные условия, уж поверь мне.
— Пожалуй, я пас, — я поклонился, — но спасибо за гостеприимство.
Сделав плавный разворот к двери, я почувствовал на себе его тяжелый взгляд.
Пока я покидал этот «храм азарта», прокручивал весь наш диалог и понимал, что он задал отнюдь не все вопросы, которые хотел. По какой-то, неизвестной мне причине, он решил промолчать.
— Или отложить, — проснулся мой внутренний голос, и от этого стало немного не по себе. Встречаться с ним снова я был не намерен, это факт.
Ровно в одиннадцать мы с Момо стояли напротив двери нашей соседки Сато Кийоку. Дверь не могла сдержать тот калейдоскоп ароматов, что шел оттуда волнами. На беднягу Персика было страшно смотреть,
