Обожаемый и осуждаемый - Оксана Кас
— В смысле? — удивилась Наён.
— Госпожа Хван и продюсер Им наверняка уволят уборщицу Ким, но все остальное, скорее всего, будет твоим решением, не так ли?
Наён вздохнула:
— Госпожа Хван сказала, что мне решать. Если я подаю заявление на уборщицу Ким, то они присоединяются к моему иску — запах ведь очень сильный. Но… честно говоря, я тоже не думаю, что уборщица сделала это от хорошей жизни. Судя по тому, что говорила мне Сольги, ты подозреваешь Джиу? Но… мы с ней особо не конфликтовали… Не вижу ни одного повода ее ненависти ко мне.
— О, она умеет казаться наивной милашкой, — покачал головой Хару, — Мне раньше иногда казалось, что у нее какое-то психическое расстройство. Маньячка…
Наён усмехнулась:
— Сольги говорила, что она к тебе клеилась.
— А про то, как она пыталась жестко разыграть Тэюна, Сольги не рассказывала? У нее какое-то странное сочетание гениальности с тупостью. С одной стороны — она прекрасно придумывает жестокие розыгрыши, заранее очаровывает людей и собирает компромат, с другой — она не додумалась, что я очень сильно обижусь, если она заденет моего лучшего друга.
Наён пожала плечами:
— Не мне осуждать ее за дурость… мне все еще немного стыдно из-за того, как произошло наше с тобой знакомство… я, наверное, выглядела, как ненормальная сасэнка…
Хару усмехнулся, вспоминая их первую встречу.
— Было немного. Но я и похуже видел. Ладно, не будем об этом. Вот что я узнал от Увона, сына уборщицы Ким, и что он не может рассказать официально…
Хару пересказал короткую историю Увона. Да и что там рассказывать? Пара предложений, остальное умный человек додумает сам. Наён пораженно откинулась на спинку стула:
— А кто родители Джиу? — спросила она.
— Самая верхняя грань среднего класса. Но ходили слухи, что ее тетя по маминой линии замужем за прокурором.
Наён покачала головой, а потом уточнила:
— Верхняя грань среднего класса? То есть, огромного штата помощников и юристов у них нет?
Хару покачал головой:
— Не думаю. Юрист-то есть, но я сомневаюсь, что там целая команда…
Наён задумчиво кивнула. Несколько секунд поразмызлив, приняла какое-то решение и попросила:
— Я сейчас сделаю кое-что… не рассказывай об этом никому, ладно? Я не хочу… чтобы девчонки понимали, из какой я семьи.
Хару пожал плечами. Ему и самому казалось, что Наён очень богата. Он был бы в этом уверен, но смущало ее присутствие в агентстве. Дети богатых родителей тоже иногда хотят стать айдолами, но дети чеболей… слишком уж странно это звучит. Наён еще повсюду ходит без охраны, в общении достаточно простая. Из-за этого возникает какой-то диссонанс.
Наён кому-то позвонила и, как только на звонок ответили, сразу сказала:
— Со мной мой друг, вы на громкой связи.
— Хорошо, госпожа Пак, — ответил мужской голос.
Наён пересказала всю историю с вонючей жижей в шкафчике, Хару — про то, что услышал от Увона.
— Вы хотите замять ситуацию с Увоном, чтобы у этой девушки больше не осталось способов давления на его мать? — уточнил все тот же голос.
— Да. Крестная… продюсер Им и так согласится исключить Джиу, но Джиу наверняка поймет, кто ее сдал…
— И парню все равно достанется, — подытожил мужчина. — Расскажите мне все, что знаете про Джиу и ее семью, включая сплетни. Я проверю, пробью по своим каналам, отвечу через пару часов — что мы можем сделать… Продюсеру Им позвоню сам.
— Я пообещал Увону, что его история не всплывет официально, — осторожно напомнил Хару.
— Не переживайте, — так же спокойно ответил мужчина, — Мы пока ничего не будем делать, просто узнаем и предложим возможные варианты.
— Спасибо, — поблагодарил Хару.
Когда Хару рассказал все, что помнил про Джиу, Наён завершила звонок. Возникла небольшая пауза — Наён, извинившись, начала быстро печатать — отвечала на какое-то важное сообщение. А Хару всерьез задумался: насколько же богатыми и влиятельными должны быть ее родные, чтобы фактическим иметь отдел безопасности, который занимается только делами семьи. А то, что мужчина именно из этого отдела, Хару понял просто по контексту. Ну и по специфике вопросов. Чувствовалось, что закон не особо заботит мужчину. Наён попросила его разузнать, как решить проблему, что невозможно сделать легальными методами, а мужчину такая просьба не просто не смутила, он словно другого запроса и не ожидал.
Ну, хотя бы теперь Хару знает, что Им Минсо — крестная Наён.
И тут у него в голове как будто что-то щелкнуло. Словно пазл начал складываться, хотя звучало это слишком невероятно. Пак — очень распространенная фамилия, Пак Наён может принадлежать к практически любой богатой семье. Но… крестная — Им Минсо. Кто обычно становится крестной матерью? Либо близкая родственница, либо подруга. Плюс — фамильное сходство, Наён ведь очень похожа на Минхёка. А Минхёк — известный ловелас. Добавляем к этому тот факт, что Со Юнби — подруга Минсо, причем уже много лет. У Со Юнби есть дочь, которую никто никогда не видел, даже имени ее не знают. А муж Со Юнби — Пак Манхи — вроде как официальный отец обоих детей… Но… Если ребенок — результат адюльтера? Так и получается Пак Наён, которая по бумагам рождена в браке, но внешнее сходство с одним известным ловеласом слишком сильно, чтобы представить девочку свету…
Хару встряхнул головой: об этом лучше подумать позже, иначе с ума сойти можно.
Наён, кажется, его обалдевший вид восприняла иначе. Она выглядела немного пристыженной и даже начала оправдываться:
— Моя семья не хотела, чтобы я становилась трейни, но дала мне возможность попробовать. Я предпочитаю не говорить о своих родителях, чтобы… ну, и так проблем хватает.
Хару немного заторможенно кивнул. Его мозг был слишком занят осознанием, что Наён — вероятная внучка господина Со, во что было сложно поверить. Но, вероятно, Наён то ли не знает о неудавшемся браке матери, то ли не сопоставила Хару с этой историей. Так что спрашивать у нее напрямую он не будет.
— Не переживай, — ответил Хару, — Я никому не расскажу. Ты-то сама как?
Наён вздрогнула:
— В смысле?
— В прямом. Сколько продолжалась эта история с «подарочками» в шкафчике? Не думаю, что подобное могло оставить тебя равнодушной, особенно если ничего нельзя сделать.
Наён смущенно улыбнулась:
— Это расстраивало, конечно. Злило сильно. Но я
