Герцогиня на службе у Короны (СИ) - Ширай Вера

Я кивнула, молча признавая его правоту. Врагам он нужен мёртвый, а от меня действительно больше пользы живой, хотя бы первое время, пока выкуп не дойдет до получателя.

Феликс остановился прямо передо мной, его тень легла на моё лицо. Он слегка приподнял ложку, словно это и вправду был кинжал, и в его глазах мелькнул холодный блеск.

— Поэтому сейчас, — произнёс он, и голос его стал угрожающе спокойным, — я попробую вас схватить.

Муж обошёл меня ещё раз и остановился так близко, что я ощутила исходящее от него тепло. Ложка в его руке больше не казалась смешной — в его пальцах она выглядела как настоящее оружие.

— Слушайте внимательно, Оливия. — Голос его был спокоен, но в интонациях чувствовалась твёрдость командира. — Вы не воин, вам не нужно выигрывать честный поединок. Ваша цель — вырваться и убежать. Запомните это.

Он сделал шаг вбок, взял мою руку. Герцог положил мою руку, на своё солнечное сплетение, потом провел ей до горла. Мужчина использовал своё тело, как карту, как пособие для изучения слабых мест.

— Бейте по уязвимым местам. В бок, между рёбрами — так, чтобы сбить дыхание. В горло — чтобы враг захлебнулся воздухом и потерял секунды. В пах, в глаза, в уши — туда, куда вам позволят дотянуться руки. Если закрыли рот рукой, или обхватили вашу шею, так что перед вами локоть противника — кусайте. Это не позорно, это правильно. Вы должны думать только о том, чтобы вырваться.

Герцог склонил голову чуть ближе, его взгляд стал серьёзным, почти хищным.

— Забудьте о чести и правилах. Честь — роскошь для тех, кто идёт на дуэль. Ваша задача — выжить. Тем более те, кто нападают на дам, обычно чести не имеют.

Я сглотнула, нервно обхватив ладонью край своего пояса. Его слова звучали жестоко, но в них была пугающая логика.

Феликс отступил на шаг, взмахнул ложкой, будто действительно собирался ударить.

— А теперь — давайте попробуем. — предложил он.

Он рванул вперёд быстрее, чем я ожидала. Его рука метнулась к моему плечу, пальцы обвили ткань моего костюма. Я вскрикнула — от неожиданности. Феликс резко схватил меня и прижал спиной к своей груди. Одной своей рукой он зажал меня словно в тисках, его локоть почти давил на мою шею, второй рукой он схватил меня под грудь. Он приподнял от земли, давая понять, что ему не составит труда взять и унести меня в другую комнату, как передвинутую ранее мебель.

Муж наклонился так близко, что его губы едва коснулись моего уха, и шёпот проник прямо под кожу:

— Если вы планировали сопротивляться… то самое время ударить меня локтем в грудь.

Его дыхание обжигало шею, и я собрала все силы, чтобы замахнуться. Локоть врезался в его грудь, но толку было мало — он даже не шелохнулся. Его руки сомкнулись вокруг меня крепче, как стальные обручи. Я задыхалась не от силы его хватки, а от осознания собственной беспомощности.

Феликс чуть усмехнулся, и шёпот снова скользнул вдоль моей шеи:

— Такая тактика не сработала. — Его голос звучал почти насмешливо, но в нём не было злобы. — Попробуйте отвлечь меня укусом.

Я вздрогнула от этих слов — от их прямоты, от того, что он сказал это так буднично, словно предлагал шаг в танце. Его лицо оставалось рядом с моим, и я знала: стоит повернуть голову, и мои губы коснутся его кожи.

— Что? — прошептала я, не веря своим ушам.

— Если враг держит вас так близко, используйте всё, что у вас есть. Даже зубы. — Его пальцы сомкнулись крепче, так что я ощущала давление даже сквозь плотную кожу тренировочного костюма. Его голос был тихим, но безапелляционным: — Давайте.

Я приоткрыла рот — и сама же нервно рассмеялась. Эта ситуация казалась настолько нелепой: я, герцогиня, и он, мой муж, серьёзно рассуждающий о том, чтобы я кусала его.

— Я серьёзно, — произнёс он, и теперь в его тоне не было ни капли насмешки.

Смех застрял у меня в горле. Я вдохнула, решилась — и резко вцепилась зубами в его руку. Не сильно, конечно, но достаточно, чтобы ощутить вкус кожи и услышать, как он втянул воздух сквозь зубы.

Он отпустил меня так внезапно, что я едва не потеряла равновесие. Но вместо злости на его лице мелькнуло что-то иное — одобрение. Глаза сузились, уголок губ дёрнулся в хищной полуулыбке.

— Вот так, — сказал он глухо. — Хоть этот барьер сломлен. Сражайтесь грязно.

Потом герцог показывал мне приёмы, которые никогда не продемонстрируют на рыцарском турнире. Он учил, как ударить так, чтобы сбить дыхание, как встать боком, чтобы вырвать руку из железной хватки, как поставить подножку, чтобы даже самый сильный мужчина оказался на земле.

Каждый раз Феликс хватал меня неожиданно — резко, твёрдо, без жалости и аккуратности. Его руки управляли моим телом, словно он и вправду держал в руках будущего воина, а не жену. В иной обстановке от его близких касаний мои щёки, наверняка, давно бы запылали алым.

Мой учитель поворачивал мои плечи, направлял локти, подталкивал колени, показывал, как ударить, куда надавить, чтобы враг ослабил хватку. Иногда он удерживал меня так близко, что я слышала его дыхание и чувствовала напряжение его мышц. А потом резко отпускал — и снова атаковал, вынуждая искать выход.

Муж вновь поймал моё запястье, рванул вниз, показывая, как я должна выкрутиться, и я почувствовала, что он буквально обучает меня ломать его собственное тело.

И вот он снова схватил меня, как в самый первый раз — резко развернул спиной к себе и прижал к груди, его рука закрыла мой рот. Но теперь я знала, что делать. Я вцепилась зубами в его кожу, ударила локтем в грудь и, не раздумывая, со всей силы наступила пяткой ему на ногу.

Его хватка дрогнула. Я почувствовала свободу и, ведомая вспышкой азарта, решилась на последнее: резко дёрнула ногу и подставила ему подножку. Всё произошло так быстро, что я даже сама не поверила — вот этот огромный, сильный мужчина, мой муж, уже лежал на спине на мягкой перине у моих ног.

Я замерла, ошарашенная собственным поступком. Вдруг я переборщила?

Но в его глазах я увидела не ярость, а смех. Смех и гордость. Он лежал на спине, дышал тяжело, но уголки его губ были изогнуты в довольной улыбке.

— Видите теперь, зачем я приказал притащить сюда эти перины? — сказал он, не сводя с меня взгляда.

Я стояла над ним, сердце колотилось, а по телу разливалось странное чувство. Я ощущала себя едва ли не самой сильной женщиной в королевстве. И счастье от этой маленькой победы согревало меня изнутри.

И я не смогла сдержать порыв. Наклонившись к нему, я почти шёпотом произнесла:

— Итак, мой дорогой муж… почему я должна бежать, если вы лежите передо мной на полу? Я вполне могу вас ранить, обезвредить ещё больше.

Я потянулась за ложкой, блеснувшей среди складок перин. Холодный металл коснулся моих пальцев, но в ту же секунду его руки крепко схватили меня за колени. Рывок — и я согнулась, теряя равновесие, падая прямо на его грудь. Ложка выскользнула из моих пальцев и с глухим звуком упала на перину.

Он вскочил так стремительно, что я даже не успела понять, как оказалась на спине. И вот уже надо мной нависал Феликс, тяжёлый, уверенный, в его глазах не было ни тени сомнения. Его дыхание касалось моего лица, а к моему горлу была приставлена ложка, которая заставляла меня приподнимать подбородок, открывая шею.

— Видите? — его голос был спокоен, но твёрд. — Вы потеряли эффект неожиданности. Я был готов и сосредоточен только на вас. Если мужчина схватит вас, ему не составит труда всё переиграть в свою пользу. Вам следовало использовать шанс и убежать, Оливия.

Я лежала под ним, сердце билось в груди, я никак не могла успокоить своё дыхание. В груди разливалось странное чувство — смесь досады от поражения и восхищения его силой.

Феликс всматривался в моё лицо, словно пытаясь прочесть каждую эмоцию, выхватить каждую мою мысль. И когда я уже готова была признать его правоту, он не дал мне этого сделать.

Его губы опустились на мои. Поцелуй был резким, требовательным, и вместе с тем отчаянно страстным. Ложка всё ещё холодным металлом касалась моей кожи, сковывая меня, напоминая, что я нахожусь в его власти. Другая его рука держала мои запястья, не позволяя ни прикоснуться к нему, ни оттолкнуть. Я была пленницей его силы — и этого поцелуя.